Александр крылов. единая вера абхазских "христиан" и "мусульман"

Расположение Восточного побережья Черного моря, на котором исконно жили абхазы, способствовало тому, что их предки были вовлечены не только в этнокультурные и политические процессы, происходившие в древности на Кавказе, Анатолии, Малой Азии и Средиземноморье, но и в религиозную жизнь этих областей. Поэтому главными составляющими религии абхазов являются язычество, христианство и ислам.

Язычество

Самые ранние языческие верования абхазов относятся к периоду существования цивилизации хаттов (III-II тыс. до Р. Х.). Одним из главных богов абхазского языческого пантеона был бог грозы и молнии Афы. С этим божеством связаны и древнейшие культовые сооружения Абхазии – дольмены. Согласно языческому поверью абхазов, убийство человека молнией считалось посещением бога Афы. Тело убитого заворачивали в бычью шкуру и вешали на дерево. В случае смерти знатных людей после «воздушного погребения» совершалось «вторичное погребение» – оставшиеся кости клали в дольмены.

К культу бога Афы, вероятно, восходит и почитание особых святилищ в Абхазии, в которых, по верованию абхазов, бог грозы и молнии являлся иногда в виде клубящегося огня (шаровая молния). Одно из самых почитаемых мест – святилище на горе Дыдрыпшь.

В древности абхазы также почитали владычицу рек и озер богиню «Дзыдзлан». Она выступает в образе коварной и мстительной, но при этом полной очарования русалки. С этой богиней связан и специальный обряд вымаливания дождя, который совершался в некоторых районах Абхазии и в XX веке.

Начиная со времен «Великой греческой колонизации» через города-колонии, основанные греками на территории современной Абхазии, шло и религиозное влияние античной Эллады. У абхазов сохранились сказания о герое Абрскиле, прототипом которого в античной мифологии был Прометей. В народе бытует вера в то, что Абрскил до сих пор находится в недоступной по глубине пещере в селе Члоу.

Христианство

Еще до христианства, под влиянием религиозной традиции халдейской цивилизации, у абхазов уже имелись некоторые представления о едином Боге Анцва (халдейское Ану, «отец всех богов»). Тогда же абхазы ознакомились с основными событиями библейской истории человечества. В абхазском фольклоре сохранились фрагменты повествования о потерянном рае, Всемирном потопе и Вавилонском столпотворении.

В религиозных верованиях абхазов есть и следы ветхозаветной религии, влияние которой шло через еврейскую диаспору, появившуюся на Кавказе с древнейших времен.

Христианство в Абхазию стало проникать с середины I века. Здесь проповедовали трое из двенадцати учеников Христа: Андрей Первозванный, Симон Кананит и Матфий. В начале IV века в Пицунде был создан первый церковный институт в Абхазии – Питиундская епископия, а в 325 году епископ Пицундский Стратофил принял участие на I Вселенском Соборе. В VI веке император Юстиниан Великий завершает процесс христианизации древнеабхазских племен и создает автокефальную Абазскую Епархию во главе с архиепископом Себастопольским (Сухум).

В середине VIII века возникает самостоятельная Абхазская Православная Церковь, которая просуществовала до конца XVIII века. В 1851 году на территории Абхазии, которая входила в состав Российской империи, создается Абхазская епархия. В 1885 году она была переименована в Сухумскую епархию. Сухумская епархия простиралась от Ингура до Анапы и к 1917 году имела 125 церковных общин.

В 1918 году, после оккупации территории Абхазии грузинскими меньшевиками, создается Сухумо-Абхазская епархия непризнанной тогда еще Грузинской Церкви. В 1943 году Русская Церковь признала Сухумо-Абхазскую епархию частью Грузинской Церкви. С 1993 года Сухумо-Абхазская епархия де факто является самостоятельной.

Сегодня на территории Абхазии функционирует 15 православных храмов (из более, чем 150) и два монастыря. В столице Абхазии есть католическая костела, лютеранская кирхи и церковь «евангельских христиан».

Большинство абхазов, проживающих на территории Абхазии и в странах СНГ, исповедуют православие. Главные общенародные христианские праздники в Абхазии: Пасха, Успение, Новый год (по старому стилю).

Ислам

Проникновение ислама на территорию Абхазии началось со времен падения Константинополя и появления на берегах Черного моря турков-сельджуков. В 1454 году турецкий флот приступом берет город Себастополис, который переименовывается в Сухум, и христианство начинает ослабевать.

Во второй половине XVIII века в Стамбул, для решения вопроса престолонаследия, были отправлены трое братьев князей Чачба – Зураб, Сулейман и Ширван. Они приняли ислам и отказались возвращаться на родину, так как править абхазским народом в то время мог только христианин. Абхазы выкрали одного из братьев – Зураба Чачба, крестили его в Илорском храме и объявили правителем Абхазии.

В XIX в. во время Кавказской войны, когда шло противостояние Турции, Персии и России за владение Кавказом, произошел коренной перелом в исламизации кавказских народов, в том числе и абхазов. Османская Турция одним из главных условий своей помощи абхазам и адыгам выдвинула принятие последними ислама. В первой половине XIX в. произошло массовое обращение абхазов в ислам (суннитского толка). На территории Абхазии в этот период было построено до десятка деревянных мечетей.

Сегодня в Абхазии функционируют две мечети. Количество исповедующих ислам в Абхазии, по официальным данным, составляет 1000 человек. Многочисленная абхазская диаспора, проживающая в Турции и других восточных странах, также исповедует ислам.

Главный мусульманский праздник в Абхазии – Баирам-Курбан.

Иеромонах Дорофей (Дбар),кандидат богословских наук,докторант Аристотелевского Университета в Салониках (Греция)

Абхазия - республика с многовековой историей. Являясь стратегически важным регионом, соединяющим Северный и Южный Кавказ и обладающим выходом к Чёрному морю, Абхазия на протяжении всей своей истории вызывала интерес со стороны самых разных стран, в то или иное время игравших значительную роль на мировой арене.

До недавнего времени Абхазия воспринималась мировым сообществом как самопровозглашённое, непризнанное государственное образование, территория которого является неотъемлемой частью Республики Грузия. Однако 26 августа 2008 года, после окончания так называемой «пятидневной войны» в Южной Осетии и операции по принуждению Грузии к миру, Президент Российской Федерации Д.А. Медведев сделал официальное заявление о признании независимости Республики Абхазия. Это стало долгожданным юридическим признанием политического статуса республики. Фактически Абхазия является суверенным государством с 1993 г. После победы в Отечественной войне 1992-1993 гг. Абхазия провозгласила независимость и взяла курс на построение суверенного демократического государства.

Признание Российской Федерацией независимости Абхазии стало переломным моментом в новейшей истории республики. Сегодня всем интересно знать, окажется ли новый субъект международного права жизнеспособным государством, ведь крохотная Абхазия является уникальным сплавом различных этносов, национальностей, религий и конфессий, которые уже долгое время сравнительно мирно сосуществуют на этой территории. Однако совершенно правомерно возникает вопрос: возможно ли сохранение и укрепление национальной и государственной идентичности в условиях такой мозаичности и многоликости общества, населяющего эту территорию? Ведь различные этнические группы, прибывающие в Абхазию, будь то грузинские беженцы, рабочая сила из стран СНГ или репатрианты из Турции и стран Ближнего Востока потенциально могут кроме всего прочего стать и опорой тех или иных внешних политических сил, имеющих в регионе свои интересы. Общеизвестно, что серьёзную интеграционную роль в процессах подобного рода играет религия .

Религия в Абхазии всегда занимала особое место. В условиях молодого государства крайне важна именно интеграционная роль религии. Она может выступать в качестве инструмента объединения народа, построения государственности, источника нравственных и идеологических ценностей, противовеса враждебным сектам, разрушающим духовные ценности нации.

Кроме того, отмечу, что в истории религиозный фактор достаточно часто выступал и в качестве инструмента политической игры. Религия неоднократно являлась важным вспомогательным фактором при выборе политических приоритетов. В данном случае история Абхазии как нельзя лучше иллюстрирует тот факт, что, поддаваясь определённому религиозному влиянию со стороны какого-либо крупного государства, небольшая страна волей-неволей попадает под его политическую власть.

В этой статье будет предпринята попытка осмысления той исторической роли, которую религиозный фактор играл в политической жизни Абхазии. Возможно, этот исторический опыт позволит по-новому оценить современную ситуацию в республике и избежать вероятных ошибок. Автор также попытается рассмотреть религиозный облик современный Абхазии и осветить существующие проблемы религиозного самосознания абхазов.

Православие и ислам в Абхазии. Исторический очерк

Роль религии в истории Абхазии чрезвычайно велика. Так, Абхазия пережила период православного византийского влияния, период османского протектората и постепенной исламизации, а после 1810 г., когда Абхазия вошла в состав Российской империи, здесь началась реанимация православия.

Итак, проникновение христианства в Абхазию датируется не позднее, чем IV-VI вв. н.э. В историческом сочинении «Жизнь картлийских царей» автора XIв. Леонтия Мровели говорится об апостольской проповеди в Абхазии. «В ту же пору царствования Адерки пришли в Абхазию и Эгриси Андрей и Симон Кананит - двое из двенадцати святых апостолов. Святой Симон Кананит преставился там же, в городе Никопсии, в пределах владений греков. Андрей же обратил мегрелов и удалился по Кларджетской дороге» - сообщает Л. Мровели (1).

Христианская религия долгое время сохраняла свои крепкие позиции на территории Абхазии, чему весьма содействовала Византия, имевшая определённое влияние в регионе. Однако после того, как Абхазия попала под влияние турок, т.е. с конца XVIв., здесь появляются первые проповедники учения пророка Мухаммеда. Османская империя пыталась укрепиться в регионе и в качестве одного из инструментов усиления своего влияния на этой территории использовала религиозный фактор. «Одним из методов применявшихся Султанской Турцией для утверждения своего господства было также насаждение мусульманства и связанных с ним памятников» - писал Г.А. Дзидзария (2).

Религия в Абхазии - понятие в известном смысле аморфное, очень сложное и многогранное. Абхазы с неохотой принимали новые учения, которые для них оставались непонятными, а многие, принявшие православие или ислам, продолжали исполнять обряды традиционной религии (3). Подтверждением тому служит выдержка из газеты «Кавказ» за 1868 г.: «Магометанская религия в крае не имела значительного успеха, христианская тоже окончательно не привилась, так что господствующая религия в Абхазии всё-таки осталась языческая, к которой, к сожалению, принадлежит и теперь главная часть народонаселения. Христиане и магометане, по незнанию догматов религии, за исключением весьма немногих, проникнуты также языческим суеверием, смешали свои обряды с языческими и вообще имеют самое шаткое и искажённое понятие о боге» (4).

Однако необходимо отметить, что, всё же, постепенно усилия исламских проповедников стали приносить свои плоды, чему способствовал ряд социальных и политических факторов:

Во-первых, с соседней Турцией абхазы уже имели довольно широкие родственные отношения, установившиеся ещё до установления политического господства Османской империи в Абхазии.

Во-вторых, в Абхазии долгое время существовал обычай отдавать детей на воспитание (аталычество). «Отец, к какому бы сословию он не принадлежал, считает предосудительным держать при себе своих детей…он всегда старается сыновей, равно как и дочерей, отдать на воспитание в чужие руки и преимущественно магометан. Дети, которых аталыки возвращают родителям уже взрослыми, конечно, не крещённые, исповедуют магометанскую веру и вносят в дом отца все обычаи мусульманства» (5).

В-третьих, немаловажным фактором при распространении ислама было и то, что турецкие муллы являлись и врачами, и судьями, и советниками. Словом, как писал К.Д. Мачавариани, «изучали дух народа и действовали сообразно этому» (6).

И, наконец, большое значение для распространения учения пророка имел и тот факт, что ислам принял направление политическое, т.е. с исповеданием ислама соединялось понятие о противодействии влиянию православной Российской империи на Кавказе. Со временем приверженность учению Мухаммеда становилась своего рода формой протеста по отношению к российской власти.

Как известно, первыми среди абхазов ислам приняли представители высшего сословия - князья и дворяне. Многие из них экономически и политически были связаны с Турцией. Дети привилегированных слоёв абхазского общества часто «получали воспитание в столице Османской Порты, где усваивали турецкий язык и обычаи, а также догматы мусульманского вероучения и законы шариата» (7). Кроме того, с укреплением позиций Российской империи на этой территории, местные князья постепенно утрачивали здесь своё влияние, что так же способствовало превращению абхазского высшего сословия в опору ислама, а вместе с ним и султанской Турции.

Со временем, в результате почти полуторовековой борьбы, турки, используя насильственные методы вкупе с политическим и социальным влиянием, добились распространения ислама в Абхазии и таким образом укрепили здесь свои позиции, установив свою власть над краем. «Абхазцы отстали от христианства, во всей Абхазии находится одна только церковь (действующая) и один священник в деревне Соуксу при владетеле» (8), «христианство сменилось мусульманством» (9). Оценить масштабы распространения христианства и ислама на территории Абхазии отчасти можно по данным 1865 г. (10)(Таблицы № 1, № 2, № 3, № 4).

Численность лиц по вероисповеданиям:

В Сухумском округе

Таблица №1 (11)

В Бзыбском округе

Таблица №2 (12)

В Абжуйском округе

Таблица №3 (13)

В Самурзакани

Таблица №4 (14)

Судя по приведённым таблицам, в 1865 г. в населении Абхазии доля исповедующих ислам значительно превышала количество последователей православной религии. Как отмечалось в статье, опубликованной в газете «Кавказ»: «…проповедники учения Магомета, не устрашаясь неудач и препятствий, шли к своей цели с силою и упорством и не щадя ни средств, ни трудов… Христианская религия распространяется здесь слабо. Абхазское духовенство почти без исключения не владеет абхазским языком и народ охотнее слушает понятную ему проповедь об учении Магомета». Как видно, турецкие проповедники добились значительных успехов в продвижении своей религии в Абхазии, тем самым укрепив и политические позиции Порты на этой территории, ведь борьба за господство над Восточным Причерноморьем занимала значительное место в политике султанской Турции.

Однако стоить ещё раз подчеркнуть, что Кавказ и, в частности, территория Абхазии, в силу ряда обстоятельств представляли интерес не только для Турции. Свои стратегические интересы в регионе отстаивала также и Российская империя, активную миссионерскую деятельность здесь вели православные проповедники из России.

В этих условиях абхазским владетелям приходилось поддерживать шаткий баланс в отношениях со своими соседями. Учитывая складывающуюся обстановку в регионе, однозначный выбор своих внешних приоритетов стал необходимостью. 12 августа 1808 г. владетельный князь Абхазии Георгий Шервашидзе обратился к Александру Iс просьбой о принятии его в наследственное подданство Российской империи. «Просительные пункты» Г. Шервашидзе были утверждены Александром I17 февраля 1810 г. Неудивительно, что именно с этого момента начинается реанимация христианской веры на территории Абхазии. «С момента присоединения Абхазии к России правительство стало привлекать церковь на службу колониальной политике» (15). «Последний владетель Абхазии Михаил Шервашидзе, христианин, покровительствовал турецкой пропаганде мусульманства, т.к. имел значительные доходы от происходившей в Абхазии торговли. Таким образом, Михаил Шервашидзе покровительствовал торгующим туркам» (16).

Вместе с тем, действия российской администрации по укреплению христианства в Абхазии принимали всё более активный характер. 9 июня 1860 г. император Александр IIутвердил основание Общества восстановления православного христианства на Кавказе. В функции общества входили миссионерская деятельность, строительство храмов, организация православных монастырей, «учреждение особых классов при семинариях, перевод священного писания и богослужебных книг на туземные языки» (17)и т.д.

Стоит отметить, что просветительская деятельность Общества была обращена в первую очередь на окраины Закавказья, особенно на те районы, где мусульманство угрожало влиянию христианства.

Нельзя обойти вниманием и роль православного Ново-Афонского монастыря в распространении и укреплении христианской веры среди абхазов. В истории основания и развития русского православного Ново-Афонского монастыря значительную роль сыграла политика царской России, поощрявшей переселение русских монахов с Афонской горы (Греция) в Абхазию для утверждения христианской религии (18). Очевидно, что Российская империя покровительствовала монахам, имея своей целью закрепление собственных политических позиций в регионе посредством восстановления и распространения здесь православия. Политику и цели царизма на Кавказе как нельзя лучше иллюстрируют слова из статьи А.В. Верещагина «Черноморское побережье Кавказа и его колонизация»: «На Черноморском прибрежье Кавказа, как на окраине государства…должны господствовать: церковь русская, язык русский, грамота русская» (19). Таким образом, очевидно, что помимо своей духовно-просветительской миссии, православие использовалось в качестве одного из инструментов распространения власти царизма в Абхазии.

Какова же роль религии в современной Абхазии? Мы попробуем разобраться в пёстром религиозно-конфессиональном состоянии республики.

Согласно опросам, соотношение приверженцев различных конфессий в 2003 году было следующим (20):

60 % — христиане

16 % — мусульмане

3 % — приверженцы абхазской религии

5 % — язычники

8 % — атеисты и неверующие

2 % — прочие конфессии

6 % затруднились ответить

В соответствии с Конституцией Республики Абхазия, принятой на сессии Верховного Совета РА XII-госозыва 26 ноября 1994 года, гарантируются равенство всех граждан, независимо от их “отношения к религии” (статья 12), свобода совести и вероисповедания (статья 14). Одновременно в статье 18 содержится запрет на “создание и деятельность общественных объединений, партий и движений, цели и действие которых - насильственное изменение конституционного строя, подрыв безопасности государства, создание вооруженных формирований, разжигание социальной, расовой, национальной и религиозной розни” (21). Так специальным Указом Президента Республики Абхазия В.Г. Ардзинба была запрещена деятельность секты «Свидетели Иеговы». При этом правительство республики уделяет соответствующее внимание религиозным вопросам. При президенте РА образовано структурное подразделение - «помощник Президента по вопросам религии», которое представляет кандидат исторических наук Р.В. Кация (22).

Согласно приведённому выше опросу, большинство населения Абхазии исповедует христианскую религию. И, действительно, многие исследователи - абхазоведы отмечают, что духовные ценности традиционных верований абхазов не находятся в противоречии с православием, они скорее дополняют друг друга. Академик АН Абхазии А.Э. Куправа, исследуя данный вопрос, пишет: «О преимущественно христианском нравственном и духовном содержании свидетельствует сам абхазский язык, - его лексика и речевая культура богата библеизмами, как ветхозаветными, так и новозаветными» (23).

Однако, несмотря на кажущуюся однозначность религиозного положения Абхазии, современная религиозно-конфессиональная ситуация в республике не так проста. Да, большинство абхазов признают себя христианами, но вместе с тем современные “христиане-абхазы” редко посещают церкви, не совершают обряда причастия, практически не соблюдают никаких постов, не интересуются основами вероучения, не читают Библии (24). Тоже можно сказать и о приверженцах учения пророка Мухаммеда. Подавляющее большинство абхазов-мусульман также весьма поверхностно знакомо с основами исламского вероучения. Поэтому почти полное отсутствие в Абхазии мировоззренческих разногласий и бытовых различий между людьми, формально относящими себя к христианам и мусульманам, является вполне закономерным.

Тесное переплетение религиозных и этнополитических факторов является характерной чертой всего постсоветского развития Абхазии. Как оказалось, декларируемая абхазами принадлежность к христианству или исламу по большей части формальна, так как она чаще всего выступает как дань традиции, и свидетельствует о том, какую религию когда-то исповедовали их предки. Абхазам совершенно не свойствен религиозный фанатизм, что так же способствует проникновению сюда новых религиозных течений, их развитию и распространению на территории Абхазии.

(Продолжение следует)

Элана ЭШБА - аспирантка Института востоковедения РАН, Москва-Сухум

Примечания

(1) Абхазия и абхазы средневековых грузинских повествовательных источников. Тексты собрал, перевёл на русский язык, предисловием и комментариями снабдил Г.А. Амичба. Тбилиси. 1986. С. 38.

«Абхазская религия»

Согласно исследованиям, проведенным в 1994-1998 годах, по существу большинство абхазов исповедуют свою традиционную религию (абхазский монотеизм), даже если формально считают себя христианами или мусульманами . Значительная часть опрошенных жителей Абхазии, причисляющих себя к христианам , не признают Иисуса Христа как Сына Божия, не посещают церкви, не причащаются и не соблюдают постов . Абхазы, относящие себя к мусульманам , едят свинину, пьют вино, не делают обрезания и не посещают Мекку . Судя по опросам, практически никто не читает Евангелие или Коран . Все религиозные праздники - христианские, мусульманские и языческие - отмечаются совместно представителями разных религий и сводятся к общему застолью.

Абхазы утверждают, что верят в Единого Бога - Творца всего сущего (Анцва), невидимого и вездесущего. Часть учёных-религиоведов с этим мнением соглашается. Есть даже гипотеза о том, что абхазская религия - уникальный пример изначального монотеизма, древнейшей религии человечества - реликт, доживший до наших дней . Но по факту религия абхазов пантеистическая , так как традиция утверждает, что Анцва имеет бесконечное множество проявлений на земле (то есть он сам Природа), он не является только добрым или только злым - он средоточие обоих понятий.

Проведенное Институтом востоковедения РАН осенью 1997 года анкетирование населения Гагрского и Гудаутского районов свидетельствует о сильном влиянии на современных абхазов традиционной дохристианской религии. Так, в ходе опроса 199 человек или 47,4 % из числа 420 абхазов, назвавших себя христианами, признали, что они сами или их родственники имеют традиционные святилища, либо обращались за помощью к таким святилищам. У остальных этот показатель следующий: 163 или 66,5 % из 245 мусульман, 34 или 47,2 % из 72 затруднившихся определить свою религиозную принадлежность, 27 или 37,5 % из 72 неверующих, 12 или 70,6 % из 17 язычников, 6 или 60 % из 10 приверженцев «абхазской веры», и 7 или 43,8 % из 16 атеистов.

Абхазия, по мнению самих абхазов, - это земля, избранная Богом за её красоту, а народ Абхазии - её доверенный хранитель. Позиции традиционной абхазской религии определённо укрепляются. Абхазия оберегается семью святилищами-аныхами, совокупность которых называется «быжныха» («семь святилищ»). К настоящему времени возобновлена деятельность пяти из них, это - Дыдрыпш-ныха, Лашкендар, Лдзаа-ныха, Лых-ныха и Ылыр-ныха. Шестое святилище Инал-Куба находится в горной долине Псху, населенной ныне русскими. По поводу имени и расположения седьмого святилища у наших абхазских собеседников не было единого мнения, некоторые из опрошенных назвали таковым Бытху - древнее святилище убыхов. Реже в качестве седьмого святилища назывались Лапыр-ныха, Напра-ныха, Геч-ныха и Капба-ныха.

Жрецами - «аныха паю» (в переводе «сыновья святилища») семи главных абхазских святилищ могут служить только представители определенных абхазских жреческих фамилий: Гочуа (Лдзаа-ныха), Харчлаа (Лашкендар) Чичба (Дыдрыпш-ныха), Шакрыл (Лых-ныха) и Шинкуба (Елыр-ныха), Инал-ҟәыба (Авидзба).

Ислам

Мечеть в Сухуме

По данным социологического опроса 2003 года, мусульманами считают себя 16 % жителей Абхазии. Активными мусульманами являются около 250 человек, 130 из которых проживают в Гагрском и Гудаутском районах.

Иудаизм

Православная церковь

По древнему церковному преданию христианство в Абхазии первыми проповедовали Святые Апостолы от двенадцати Андрей Первозванный и Симон Кананит (Зилот), принявший мученическую смерть в Никопсии (нынешний Новый Афон). К IV веку на территории Абхазии христианство утвердилось достаточно прочно, о чем свидетельствует наличие епископской кафедры в Питиунте (Пицунда). В 325 г. епископ Питиунта Стратофил принял участие в Первом Вселенском Соборе в Никее. С Абхазией связаны страницы биографии одного из самых выдающихся христианских деятелей Патриарха Константинопольского св. Иоанна Златоуста, который, будучи в изгнании, скончался в Команах Абхазских. В качестве государственной религии христианство утверждается на территории Абхазии при византийском императоре Юстиниане Великом в VI в. В средневековый период на территории Абхазии строятся десятки храмов, как крупных кафедральных соборов, так и небольших приходских церквей. Многие из средневековых храмов Абхазии являются выдающимися памятниками архитектуры. Наиболее известны кафедральные соборы в Пицнде и с. Моква. К XIV в. абхазская церковь функционирует уже в качестве автокефального католикосата, который де-юре просуществовал до 1795 г., когда в Киево-Печерской лавре скончался последний католикос Максим. Однако, с падением Константинополя и началом утверждения османского владычества на Кавказе, происходит резкий упадкок христианства. К началу XIX в. на территории Абхазии существуют лишь локальные очаги церковной жизни. И только с приходом в регион Российской империи начинается бурный, поддерживаемый на государственном уровне, процесс возрождения христианства в Абхазии. Значительная часть местной правящей верхушки во главе с владетельным князем Абхазии Сефербеем (Георгием) оставляет ислам и принимает христианство. В 1851 г. в Абхазии учреждается епископская кафедра. В 1875 г. афонскими монахами на территории Абхазии основывается Новоафонский монастырь. Православной Российской Церковью начинает осуществляться активная миссионерская и просветительская деятельность среди абхазского населения. В этот период создается первая абхазская письменность, переводится на абхазский язык Священное писание. До Февральской революции православная церковь, по существу, является господствующей на территории Абхазии религией. В период советской власти Абхазская епархия была включена в состав восстановленного Грузинского католикосата. Как и на всей территории СССР, деятельность религиозных организаций в этот период подвергалась серьезным ограничениям. В результате в Абхазии осталось несколько действующих храмов и значительно сократилось количество верующих. С конца 80-х годов, также как на всей территории СССР, в Абхазии наблюдается повышение интереса к религии, появляются первые с момента установления советской власти абхазские священники. Вследствие грузино-абхазской войны 1992-93 гг. Абхазская церковь оказалась в неординарной ситуации. В виду того, что большая часть грузинского духовенства во главе с Патриархом Илией II открыто поддержала грузинское военное вторжение в Абхазию, местная православная епархия после поражения и отступления грузинских войск де-факто оказалась вне контроля ГПЦ. Церковную жизнь в Абхазии стала восстанавливать небольшая группа приходских священников, оставшихся после войны на территории Абхазии. Они составили епархиальный совет и избрали временно управляющим Сухумо-Абхазской епархии иерея Виссариона Аплиа. При его ведущей роли была возобновлена служба во многих храмах, в том числе, и на абхазском языке. Благодаря поддержке со стороны РПЦ несколько абхазов получили духовное образование и были рукоположены в священнический сан. В настоящее время каноническое положение Абхазской церкви остается неурегулированным. С одной стороны – всеми православными церквами Абхазия признается частью канонической территории ГПЦ, с другой – церковная жизнь в Абхазии поддерживается священниками, в основной своей массе являющимися клириками РПЦ. На территории Абхазии действуют две непризнанные церковные юрисдикции – Абхазская православная церковь и Священная митрополия Абхазии, создание которой в мае 2010 инициировало несколько клириков, вышедших из подчинения иерея Виссариона Аплиа. Несмотря на канонические сложности церковная жизнь в Абхазии развивается, открываются новые храмы и монастыри, во время службы в церквях поминают имя Патриарха Московского и Всея Руси Кирилла. Абхазия является достаточно крупным центром православного паломничества. Наиболее посещаемыми святыми местами являются Новый Афон, в котором находится грот св. Апостола Симона Кананита, храм Х в., построенный на месте упокоения Апостола, и собственно Новоафонский монастырь, а также с. Команы, в которых находятся каменный гроб Святителя Иоанна Златоуста, источник св. Василиска и место третьего обретения Главы св. Иоанна Крестителя.

Католическая Церковь

Литература

• Абхазы. Сборник статей. М.: Наука, 2007. - 547 с. См. аннотацию. Две статьи сборника посвящены религиям Абхазии:
  • Акаба Л. Х. Традиционные религиозные верования абхазов.
  • Крылов А. Б. Современная религиозная ситуация в Абхазии.

Примечания

Ссылки

Мусульмане Абхазии. От положения изгоев, к полноценной гражданственности Мусульманский информационно April 18th, 2012

Мусульмане Абхазии. От положения изгоев, к полноценной гражданственности

Факты террора против практикующих мусульман Абхазии не могут оставить нас равнодушными. То, что стало, к сожалению, повседневной реальностью на Северном Кавказе в целом (я имею в виду бесчисленное множество фактов бессудных расправ и похищений мусульманской молодежи в республиках региона- см. сайт «Мемориала») «тихо» и незаметно внедряется и в Абхазии. В чем дело, кто виноват и что делать? Как гражданин России и Абхазии позволю себе некоторые комментарии.

Я помню, как во времена президента Владислава Ардзынба, в Сухуми собирались строить мечеть. Но по разным, объективным и субъективным, причинам строительство все откладывалось. Ардзинба был выдающимся государственным деятелем и считал себя мусульманином. Об этом автору он говорил еще в 1991 г. (в то время, В.Ардзынба был председателем Верховного совета республики), когда мы - делегация Ассамблеи горских народов Кавказа(АГНК)- посетили Абхазию. Это было нелегкое для республики время, когда надо было четко обозначить позицию АГНК в ситуации конфликта с Тбилиси.

В. Ардзынба в равной степени покровительствовал всем религиям, как православию, так и исламу, и наравне с ними - традиционной абхазской вере, которую почему-то многие причисляют, по незнанию, к язычеству. На самом деле - вера абхазцев и соответствующие обряды, скорее сохранившиеся до наших времен древняя форма монотеизма, веры в единого Бога. То, что мы называем язычеством, это результат позднейших трансформаций этой древней формы монотеизма и об этом свидетельствуют археологические и этнологические данные по всему миру. Многие народы прошли через этот этап трансформации (веры в Единого Бога), а у абхазов все это осталось в первозданном виде. Я знаком с соответствующей научной литературой по этой теме; имел долгий разговор с одним из 6 или 7 жрецов в Лыхнах, около священного камня и развалин царской резиденции. Абхазия, одна из немногих стран, где до сих пор сохранились древнее монотеистическое верование. И это, кстати, прекрасно понимал покойный Ардзынба, мудрец, политик и историк в одном лице. Поэтому и вел мудрую политику в том, что касается религии и конфессии.

К сожалению, после смерти Ардзынба, в республике наметилась тенденция к покровительству только одной конфессии (православию), особенно после событий августа 2008 года и признания Россией независимости республики. С течением времени эта тенденция стала усиливаться и государственная власть недвусмысленно демонстрировала: какая конфессия в республике на первых ролях и кому они покровительствуют. В общественное мнение стали внедрят миф об одном из первых апостолов Иисуса Христа(мир Ему), который, якобы, еще в I-м веке нашей эры проповедовал христианство в Абхазии. Любой историк скажет вам, что это ложь. В Абхазии постепенно стало не «модно», некомфортно демонстрировать свою исламскую идентичность. Вопрос о строительстве мечети в Сухуми «благополучно» закрыли; функционирующая там молельная комната вмешает от силы до 100-150 чел. Есть еще молельные комнаты в городах Гудауты и Гагры, но их площадей не хватает для всех молящихся. Тем не менее, число мусульман в Абхазии росло, и не только за счет турецких репатриантов. Возможно, новые власти республики, связанные помощью «православной» России, на вооружение взяли именно такую одностороннюю установку. Для пропаганды «правильной веры» среди студентов и учащихся стали приглашать исключительно православных священнослужителей: в Абхазском университете даже отметился небезызвестный исламофоб и кавказофоб, «профессор» и священник в одном лице «отец» Кураев. Мне однажды, на ток-шоу «Право голоса» (3-й канал ТВ) пришлось с ним «сцепиться», когда он оскорбительно выразился о Северном Кавказе. И этих людей зовут в абхазские вузы для «православного просвещения». От них больше вреда, чем пользы. Когда северокавказские добровольцы пришли на помощь Абхазии, никто не вспоминал о религиозной идентичности; помогали братьям по крови и культуре, а не «православной» или «мусульманской» Абхазии. Помогали, в том числе, и потому что правда и справедливость была на стороне абхазцев. Почему то об этом не хотят вспоминать православные иерархи Абхазии, да и кое-кто во властных коридорах. Разумеется, все это вызывает недовольство, а то и возмущение среди абхазских мусульман, с которыми автор имел не раз и не два беседы.

Но что еще страшнее, так это то, что в республике, за последние годы, наметилось новое явление: отстрел практикующих мусульман и настоящий террор против них. Я не преувеличиваю. Последний трагический случай из этого разряда - убийство ветерана Отечественной войны в Абхазии в 1992-93 г.г. кабардинского добровольца, Арсена Бжикшиева в сентябре 2011 в Сухум. До этого был очень громкий расстрел прямо около Гудаутской «мечети», Пилия Расула и ранение братьев Гицба, Рустама и Рауля (октябрь 2010). За последние 2-3 года таких фактов уже около 6, а может и больше. Все эти факты известны. Ни одно из преступлений не раскрыто, власть делает какие-то беспомощные заявления, а православные иерархи молчат. Очевидно, их это устраивает.

В чем причина такого «разворота» в религиозной политике республики? Я думаю, что сыграли в этом свою негативную роль и российские силовики, которых после войны с Грузией стало очень много в республике. Предполагаю, что опасаясь развития событий по сценарию Северного Кавказа, абхазских (практикующих) мусульман, наиболее активных из них, стали ликвидировать, на «всякий случай», в целях профилактики. Скоро ведь и олимпиада в Сочи. То есть, террор против, якобы, потенциальных экстремистов и террористов. Звучит дико, но это так. «Ноги» у этой политики «растут» из Израиля. Именно тамошние спецслужбы вот уже 60 с лишним лет применяют эту расистскую и бесчеловечную практику в отношении палестинцев (см. авторскую статью в г-те «Завтра» в 2009 под названием «Кавказ не Палестина»). Они, через сионистское лобби, которое очень сильно в России, постарались внедрить эту теорию» и методу контртеррористических операций и в России. Знаю об этом не понаслышке, результаты ужасающие в Дагестане, Ингушетии и КБР; кроме Чечни, там Рамзан Кадыров поставил под свой контроль федеральных силовиков, и правильно сделал. На «удочку» консультантам и «экспертам» из Израиля попались и русские силовики, люди особо не утруждающие себя геополитическими выкладками и рассуждениями: кому выгодно все это, и каковы стратегические последствия для России? Но Абхазия - это не Россия, и не Северный Кавказ, хотя там проживают их этнические и генетические братья. Вот это братство и хотят похоронить новые «друзья» Абхазии, которые не знают Кавказ, и не хотят его знать; им «любо» только её земля, как минимум, а как максимум - пусть перебьют друг друга православные и мусульмане, абхазцы и грузины, грузины и осетины и т.д. и т.пр. Политика древняя как мир: «разделяй и властвуй» называется. Нынче в ходу другой термин - «управляемый хаос» на научной, якобы, основе.

Только так можно как-то объяснить все эти события. Никаких терактов, призывов к насильственному свержению власти в Абхазии не было и, надеюсь, не будет. Мусульмане всего лишь четко и ясно обозначали свою религиозную идентичность. Были попытки приклеить к ним ярлык «ваххабитов», но в ДУМ Абхазии недвусмысленно указали властям, насколько я помню: покажите, к кому из мусульман у вас вопросы, кого вы считаете экстремистом и на каком основании? Ответа внятного нет, и вряд ли будет.

Я считаю, что на сегодняшний день, в Абхазии, в контексте положения мусульман, остро стоят две проблема: первая - нормально исламское просвещение и организация проповедей на высоком уровне; вторая- защита жизни и обеспечение безопасности практикующих мусульман. Думаю, что Совет муфтиев России мог бы помочь в этом. В Абхазии очень сильны симпатии к России, в том числе- и среди абхазских мусульман, включая и турецких репатриантов. Но эти симпатии среди одной части абхазского населения могут легко «испариться», если факты террора против мусульман будут продолжаться. В общественном мнении Абхазии, начиная с 2007 г. (после убийства турецкого абхаза-мусульманина, Роки Гицба и героя Отечественной войны 1992-93 г.г.) эти факты, как правило, связывают с российскими силовиками. Надо, я полагаю, просвещать и сами абхазские власти в том, что касается ислама. Ведь незнание порождает недоверие, а отсюда один шаг до прикрытия беззакония. Нужно поставить под контроль местных властей и российских силовиков, бесконтрольно действующих на территории соседнего государства. Это главная проблема, без решения которой в Абхазии вполне прогнозируем рост отчуждения к России, к своим северокавказским братьям, со всеми вытекающими отсюда последствиями и для России и для Абхазии.

Халидов Деньга - сопредседатель Российского конгресса народов Кавказа, вице-президент Академии геополитических проблем

Трагические перемены конца 1980-х — начала 1990-х годов в Абхазии вызвали к жизни уже, казалось бы, навсегда забытый в этих краях «исламский фактор». Действительно, будучи в советское время номинально мусульманско-христианским народом, с небольшим преобладанием тех, кто по своим корням относились к «мусульманам», абхазы были уже очень далеки как от христианства, так и от ислама. Гораздо большее значение, несомненно, имел этнический фактор, который рос вслед за усилением процессов распада в СССР.

Тем не менее, война за выход из состава Грузии начала 1990-х гг. привела к тому, что стороны конфликта стали доставать из шкафа старые скелеты, одним из которых был «исламский фактор». Война была хоть и короткой, но очень ожесточенной, и привела к весьма болезненным для Тбилиси последствиям с фактическим отделением Абхазии. Для официальной грузинской пропаганды было очень выгодно изобразить непокорных абхазов преимущественно мусульманским народом, который воюет с православным грузинским народом методами джихада — «священной войны». По всем правилам пропагандистской войны рисовался формирующийся «зеленый пояс» вокруг христианской Грузии, в формировании которого активно участвовали горцы с Северного Кавказа . В принципе, запущенный штамп о «зеленом поясе» находил довольно много сторонников и в российских кругах, которые первоначально занимали двойственную позицию в конфликте.

Страхи, вроде бы, даже находили подтверждение. В частности, на стороне абхазов воевало много добровольцев с Северного Кавказа, большинство из которых составляли родственные абхазам представители адыгских народов, а также абазины, но среди них встречались и отряды чеченских добровольцев, которые не были этнически им родственны. Более того, один из Героев Абхазии, Шамиль Басаев, старался подчеркивать свою исламскую идентичность и больше ссылался на религиозные мотивы своей борьбы в Чечне, нежели на этнические. Басаев известен как один из ярых сторонников вывода войны за пределы Чечни с помощью лозунгов исламской солидарности и освобождения якобы порабощенных «неверными» мусульманских народов региона. Именно он курировал проекты создания «ногайского», «карачаевского» и прочих этнических «батальонов», вел активные переговоры о союзничестве с руководством Кабардино-Балкарского джамаата во главе с Мусой Мукожевым и Анзором Астемировым. Все эти факты играли большую роль в пропагандистском противостоянии, развернутом со стороны официального Тбилиси.

Хоть и с некоторым запозданием, но конфессиональный фактор также стал приобретать некоторое значение в ходе конфликта 1992-1993 годов. Как отмечает известный абхазский исследователь религии Г.В. Смыр, в эти годы стали происходить серьезные изменения в религиозности абхазов. Наряду с ростом языческих верований, случаев перехода в православие, он отмечает также и факт открытия Гудаутской мечети. По мнению Смыра, перед лицом войны абхазы стали проявлять сплоченность также и в конфессиональной сфере, в частности, путем «совместного проведения христианского и мусульманского обрядов последователями и той и другой религии» . И все же, исследования, проведенные сотрудниками Института востоковедения РАН в 1994-1998 годах, показали, что абхазы оставались в большинстве своем лишь формально христианами и мусульманами .

Северокавказский фактор никак не мог стать конфессиональным в первую очередь потому, что как Конфедерация народов Кавказа, выступившая за помощь абхазам, так и вообще добровольцы с Северного Кавказа воевали в Абхазии в первую очередь именно как кавказцы, а не как мусульмане. Для кабардинцев, адыгейцев, черкесов и абазин это был долг перед родственными им абхазами, которых они воспринимали как часть большого адыгского мира. Да и те, кто говорил о своем мусульманстве, в начале 1990-х годов все еще не были теми «исламистами», которыми они стали ко второй половине 1990-х годов. Басаев в начале 1990-х годов был в первую очередь «постсоветским» чеченцем, имевшим еще достаточно смутные представления о джихаде, который он вел.

После конфликта 1992-1993 годов прошло много времени. Абхазия фактически стала независимым государством, а 26 августа 2008 года, после неудачной попытки «блицкрига» со стороны грузинских войск в Южной Осетии, Россия признала эту независимость де-юре. Процессы, которые происходили в течение этих лет фактической независимости, с одной стороны, дали остынуть пропагандистскому пылу со всех сторон конфликта, а с другой стороны показали истинное значение «исламского фактора» и его роль в общественно-политической жизни Абхазии. В этой небольшой статье предпринята попытка осмыслить эту роль.

Ислам, вопреки мнению тех, кто говорил о существенной его роли в событиях 1992-1993 годов, после конфликта и за годы де-факто независимого существования страны существенно утратил свои позиции на абхазской конфессиональной карте. По словам исламских лидеров Абхазии, если к концу 1980-х годов около 70% абхазов формально относили себя к мусульманам, то на сегодняшний день лишь 30-35% относят себя к мусульманам . Впрочем, некоторые исследователи приводят еще меньшие цифры. В частности, А.Б. Крылов, ссылаясь на результаты социологических опросов 2003 г., говорит о 16% мусульман среди абхазов . Такое резкое снижение числа относящих себя к мусульманам кажется катастрофичным. Однако следует иметь в виду, что мусульманами абхазы были просто в силу традиции и памяти об исторической принадлежности к последователям этой религии. Как признают руководители Духовного управления мусульман Абхазии, ислам все советские десятилетия тут был «бытовым», никто ни поста, ни намаза никогда не исполнял .

С «живыми формами» ислама абхазы фактически познакомились лишь во время и после войны 1992-1993 годов. Приехавшие воевать на их стороне представители северокавказских народов, а также потомки мухаджиров из Турции к тому времени уже начинали практиковать ислам, что для самих абхазов было внове. В этом смысле ислам, несомненно, сыграл свою мобилизирующую роль, поднимая дух воевавших молодых людей, в основном представителей народов Северного Кавказа. Однако это был кратковременный, пусть и яркий всплеск исламской религиозности на территории Абхазии, поскольку после окончания войны подавляющее большинство северокавказских добровольцев покинуло республику. Осевшие в Абхазии добровольцы были весьма немногочисленны с одной стороны, и, конечно же, не настроены вести прозелитическую деятельность, с другой. Начавшийся на волне энтузиазма процесс возвращения мухаджиров из Турции, который в случае успеха мог изменить положение дел в Абхазии, потерпел фиаско. Есть самые разные оценки численности этнических абхазов в Турции. Если оставить в стороне фантастические 1,5 миллиона, наиболее релевантной кажется цифра в 300 тысяч человек — это те, кто сохраняет свою абхазскую идентичность, язык и, условно, культуру. Даже в этом случае турецких абхазов получается как минимум в три раза больше, чем абхазов на исторической родине. Тем не менее большинство из тех, кто прибыл в Абхазию, снова покинули ее. Проект заселения опустевшей после войны Абхазии этническими абхазами из Турции оказался нежизнеспособным в силу разных причин. С одной стороны, это явная неготовность привыкших к благополучной жизни турецких абхазов терпеть лишения и необустроенность в Абхазии, которая к тому же в 1990-е годы была в блокаде. Немалую роль играли также многочисленные препоны, с которыми репатрианты сталкивались. Однако немаловажную роль играли и культурные различия. Абхазы, прожившие столетие с лишним в совершенно разных мирах, не понимали друг друга, хотя и говорили на одном языке. Для жителей Абхазии их соплеменники из Турции, исповедующие ислам и воспитанные на мусульманском отношении к торговле, как занятию чистому и достойному, были «торгашами», забывшими кавказские понятия о «достоинстве» и «чести». Попытки репатриантов наладить в Абхазии бизнес также проходят со скрипом, хотя, казалось бы, историческая родина должна им быть благодарна и носить на руках. Кроме того, репатрианты оказывались в весьма щекотливой ситуации, когда на них смотрели фактически как на чужих и свои, и грузины, и представители российских политических кругов. Не следует забывать, что абхазы — потомки мухаджиров, не только мусульмане, но и граждане страны-члена НАТО, и в этом смысле считались потенциально несущими угрозу стабильности в регионе. Все эти моменты вместе создают ситуацию, когда абхазам из Турции легче приезжать на историческую родину просто в гости, либо как бизнесмены, имеющие здесь свои интересы. А таковых действительно у них много: по некоторым сведениям, еще до признания Россией независимости Абхазии около 70% ее внешней торговли контролировалось потомками мухаджиров из Турции.

Однако, несмотря на явный неуспех проекта возвращения мухаджиров, к концу 1990-х годов в Абхазии появилась достаточно устойчивая мусульманская община, состоящая из трех основных компонентов: местных абхазов-мусульман, абхазов-репатриантов и представителей северокавказских народов (адыгов, абазин, чеченцев, дагестанцев и т.д.). Появилась мечеть в городе Сухуме, возник вопрос официальной организации мусульманской общины. Этот вопрос был решен в 1999 году, когда было создано и зарегистрировано Духовное управление мусульман Абхазии. В то же время, если оценивать реально соблюдающих предписания мусульман, а не тех, кто считает себя мусульманами, то цифры получаются очень скромные. Сам Тимур Дзыба для СМИ озвучивает весьма туманную цифру в «сотни» соблюдающих предписания религии . Между тем в интервью с автором он говорил о том, что с учетом летнего наплыва отдыхающих в сухумской мечети молится по пятницам около 150 человек . Учитывая также и гудаутскую мечеть, можно говорить о примерно двух сотнях соблюдающих мусульман в республике, что, конечно же, не подтверждает истеричных утверждений о якобы имеющей место «исламизации» Абхазии.

Весьма любопытно посмотреть также и на то направление исламской религии, которого придерживаются мусульмане Абхазии. Исторически здесь был распространен ханафитский толк суннитского ислама, который был закреплен среди абхазов турками-османами. Этот толк сегодня также преобладает среди абхазов Турции, соответственно и возвратившихся потомков мухаджиров. Первоначально этот толк был ориентиром также и для Духовного управления мусульман Абхазии, однако реалии оказались сильнее политики религиозных чиновников. Сказались два фактора: первый, и очевидный, состоит в том, что на сегодняшний день у абхазов нет такого знатока религии, который мог бы обеспечить следование абхазов строго одному, традиционно среди них распространенному толку. Второй существенный фактор — пестрота состава мусульманской общины республики, которая не позволяет объявить один толк «официальным». Такая ситуация может продержаться довольно долго, пока среди мусульман не появится образованный лидер, способный возобновить строгое следование одному толку. В то же время следует учитывать и общие тенденции, характерные для всего исламского мира, когда все большее число молодых мусульман отказываются от строгого следования одному толку.

Исламский фактор в Абхазии пока не имеет большого значения также и в силу весьма слабых международных связей мусульманской общины республики. Есть два основных и естественных направления связей — это Турция, где в основном живут абхазы-мусульмане, а также Россия, с которой привычнее и легче поддерживать связи, в том числе и религиозные. Основной структурой, которая поддерживает абхазских мусульман литературой, средствами и т.д., является Совет муфтиев России (СМР), с которым ДУМ РА подписал соглашение о сотрудничестве в марте 2005 г. С 2006 года СМР имеет свое представительство в Абхазии. Весьма примечательный факт — в 2009 году 5 человек из Абхазии совершили паломничество в Мекку с абхазским флагом, но в составе российской делегации, с российскими паспортами и, следует полагать, за счет российской квоты .

Еще один из проектов, который продвигается в Абхазии при поддержке Совета муфтиев России — это продвижение идей «аль-васатыййа», срединного пути в исламе. 28 марта 2012 года была зарегистрирована Общественная организация «Культурно-Просветительский Центр Республики Абхазия — «Аль-Васатыйя». В сентябре того же года в Гудауте был выделен земельный участок под строительство здания, в котором будут располагаться офис центра и мечеть. Глава Центра «Аль-Васатыйя» Еныкь Хаджи Руслан отмечает всестороннюю поддержку, которую власти республики оказали в регистрации центра. Власти Абхазии поддержали идею создания такого центра, скорее всего, в надежде на то, что он станет оплотом противостояния религиозному радикализму, страх которого отчетливо проявляется в настороженном отношении к мусульманам. В частности, в Международной богословской конференции «Исламская доктрина против радикализма», которая состоялась в Москве 25-26 мая 2012 г., принял участие глава абхазского Центра «Аль-Васатыйя». Эта конференция прошла при поддержке Администрации Президента Российской Федерации; на нее были приглашены ведущие мусульманские богословы, которые приняли «Московскую Богословскую Декларацию по вопросам джихада, применения норм шариата и халифата». Она была опубликована на арабском и русском языках, и дала умеренную трактовку этих болезненных для мусульман проблем .

Таким образом, исламский фактор в Абхазии сильно преувеличен и безмерно политизирован. Политизированность его видна как в страхах, которые не скрывают чиновники, как абхазские, так и российские, так и в том беспрецедентном давлении, которое испытывают сами абхазские мусульмане. Руководители ДУМ РА часто слышат от чиновников слова о том, что их беспокоит влияние Турции, усиление влияния ислама в Абхазии, проблема «исламистов», которой в Абхазии нет, и не было. Одним из свидетельств того, что чиновники и дальше будут активно вмешиваться в то, что происходит с исламом, является запущенный проект «Аль-Васатыйя».

В последнее время мусульмане в Абхазии также страдают от развязанного против них террора. За весьма короткое время произошло несколько покушений и убийств, осуществленных открыто, дерзко и оставшихся безнаказанными. Одним из последних крупных событий такого рода стало покушение на мусульман у здания мечети в Гудауте 8 октября 2010 года. В результате этого покушения один прихожанин мечети был убит, двое ранены . Пока ни одно из этих преступлений не раскрыто, и остается тайной, кто же все-таки терроризирует мусульман в Абхазии. Ясно лишь то, что негативный «исламский фактор» в этой небольшой республике слишком востребован и с ним явно не хотят расставаться.

Смыр Г.В. Исламский фактор в Абхазии и на Северном Кавказе: правда и домыслы. Гагра, 1994. С.14.

Кучуберия Анжела . В Абхазии в результате обстрела мечети погиб человек… // Интернет-портал «Кавказский узел». 08 октября 2010 г. Адрес новости в Интернет: http://abkhasia.kavkaz-uzel.ru/articles/175277/

Ахме́т Ярлыка́пов, старший научный сотрудник Центра этнополитических исследований