Родильная обрядность. Реферат " родильная обрядность карел"

Беременность. Большая часть обрядов периода беременности представляла собой запреты, регулирующие поведение будущей матери и обеспечивающие рождение здорового ребенка. Беременная женщина должна была находиться в гармонии с миром природы или избегать встречи с теми явлениями, которые могли навлечь беду на будущего ребенка. Ей не разрешалось разорять гнезда птиц, иначе случится выкидыш; есть тетеревиные яйца - ребенок будет рябой; обижать домашних животных, в особенности собак, кошек, свиней; присутствовать при убое скота. В период беременности строго запрещалось ходить в лес, где женщина могла встретиться с медведем и змеей, наиболее опасными для нее в таком состоянии. Если медведь попадется навстречу, то обязательно разорвет живот; а если змея, то ее нельзя убивать. Последний запрет основывался на представлении о змее как об универсальном символе плодородия. Идея избегания представителей иного мира лежит в основе запрета на посещение беременной кладбища, покойника, похорон. В народе бытовало мнение, что в случае его несоблюдения, ребенок родится с бледным или желтым лицом, либо вообще нежизнеспособным. В исключительных случаях, когда избежать такого посещения было нельзя (умирал родственник), будущая мать использовала различные средства защиты плода: клала за пазуху или под грудь расписные ложки, оборачивала живот материалом красного цвета. Красный цвет ассоциировался с жизнью и здоровьем и противопоставлялся смерти. Нельзя садиться на камень - роды будут тяжелые, кипятить в котле - ребенок родится с черной головой, хлебать варево через дужку ведра - ребенок будет с кривыми ногами, перелезать через косую изгородь - будет страдать косоглазием, есть голову налима - будет сопливым, носить в руках мусор - на ребенке появятся болячки. Беременной не следовало спать на спине, иначе ребенка мог подменить «хозяин леса». Нежелательным считалось посещение свадьбы, чтобы не подвергнуться сглазу. Запрещалось идти в крестные матери, это могло привести к смерти беременной или ее крестника. Для второй половины беременности характерны различные приметы, по которым определяли пол будущего ребенка: живот у женщины острый - будет мальчик, живот круглый - девочка; cоски темные - мальчик, соски красные - девочка; лицо без изменений - мальчик, лицо с желтыми пятнами - девочка. Были приметы и другого типа. Так, если на беременную женщину кто-нибудь пристально посмотрит, а у нее в это время шевельнется ребенок, то у него глаза будут похожи на глаза смотрящего.

Обряды, сопровождающие появление ребенка на свет. В эстонских семьях женщины занимались различными хозяйственными работами вплоть до самого наступления родов. Запрещалось только мытье полов, ибо у беременной, находившейся при таком занятии в резко согнутом положении, пуповина могла обвиться вокруг плода. По народному убеждению, если женщина, ожидающая ребенка, будет подолгу сидеть без дела, то плод вырастет большим и роды будут тяжелыми. Свекровь учила молодуху, готовившуюся стать матерью: «Носи хоть камни или пригорышни земли из угла в угол, если у тебя нет никакой другой работы». Работа «до первых схваток» приводила к довольно распространенным в вепсских деревнях случаям родов в лесу, поле, на покосе и т.д., где роженица часто обходилась без посторонней помощи.

Начало родов знаменовалось обрядом, в котором женщина обращалась к духам-хозяевам хлева или, по более поздним представлениям, к духам-хозяевам родильного места с просьбой на разрешение занять место для родов и не наблюдать за ней, ибо роды рассматривались как таинство: «Хозяева и хозяюшки родильного места, пустите меня рожать две души врозь! Как вы не видели, как дитя делается, так и не увидите, как рождается!». Полагали, что если не спросить разрешения, то духи обидятся и подменят ребенка в момент его появления на свет.

Для облегчения родов совершались разнообразные магические действия, имитирующие «свободный выход» ребенка из чрева матери: развязывались узлы на одежде роженицы, распускались ее волосы, открывались печные трубы и двери во всех жилых и хозяйственных постройках. Особенно широко использовалась проточная вода из движущих водоемов (рек, ручьев, родников) или вода, которой в магическом действе придавалось течение по искусственному «руслу». Такая вода символизировала беспрепятственное прохождение плода по родовым путям матери (легкие роды). Роженицу поили водой, пропущенной через ствол ружья или рожок подойника. Символом родовых путей могло выступать и отверстие в жернове, куда воду пускали со словами: «Как я в этом тесном камне пускаю воду, так у нее пусть откроются проходы». Самым известным способом помощи роженицы было опрыскивание ее лица речной, ручьевой или родниковой водой. Это делал муж, набрав воду в рот. Этот обряд бытовал также у русских. По мнению исследователей, образ разинутого рта, извергающего воду, органически сочетался с образами живота, чрева, родов. А иногда жена для облегчения родов садилась мужу на колени.

Важное место в родильной обрядности эстонцев действия связанные с и последом. Инструментом для перерезания пуповины обычно служили ножницы, заранее приготовленные роженицей. При родах вдали от дома известны случаи, когда пуповина отрезалась серпом или острым камнем, по которому ударяли вторым камнем. Место среза всегда смазывалось материнским молоком.

Для перевязывания пуповины чаще всего использовались волосы матери, играющие роль оберега для ребенка. Иногда защитные свойства волос усиливались дополнительными магическими правилами. Например, с головы обязательно отрывались только три волоса, растущие по соседству. В качестве материала для перевязывания известна также льняная нить, к которой, как правило, добавлялись материнские волосы. В некоторых селах было принято пуповину первого ребенка перевязывать кончиком ленты, которой были связаны волосы матери во время ее венчания.

Эстонцы считали, что сохранность отсохшей пуповины обеспечивает благополучие ребенка. Поэтому ее тщательно прятали за матицу или в сундук. В то же время бытовали представления о защитных и целительных свойствах отсохшей пуповины. Для этого ее клали в люльку малыша, использовали при лечении грыжи у младенца или женского бесплодия.

Обряд убирания последа напоминал похороны. Это было отнюдь не случайно, ибо тщательное «захоронение» последа считалось залогом здоровья и чадородия матери. Столь ответственный обряд всегда совершала свекровь. Если в дальнейшем роженица страдала женскими болезнями или бесплодием, то она в качестве виновницы своих бед подозревала свекровь, плохо спрятавшую. Свекровь мыла послед в течение трех дней, а на ночь убирала его под кровать матери. Затем, завернув послед в чистую тряпку, помещала его в берестяную коробку или лапоть. В таком виде послед закапывался в подполье, хлеву или под первым венцом дома.

«Пустоглазый» ребенок, то есть без «мяса» в уголках глаз, а также с синюшным оттенком кожи не был жильцом на этом свете. Не к добру рассматривалось и появление ребенка с зубами. Напротив, радость вызывало рождение младенца в околоплодной оболочке - «рубашке». Рубашку в высушенном виде хранили в укромном месте. Эстонцы полагали, что наиболее действенную помощь она может принести в судебных делах.

Послеродовые обряды очищения и социализации. С первым криком ребенка, возвещающим о его появлении на свет, новорожденный и мать (вместе или по отдельности) становились объектами двух групп обрядов: очищения и социализации, - которые совмещались или проводились, попеременно чередуясь. Очистительные обряды основывались на универсальных представлениях о том, что в послеродовой период младенец и роженица являются сакрально нечистыми и в то же время наиболее предрасположенными воздействию враждебных сил.

Количество очистительных обрядов было различным. Его открывал ритуал обмывания новорожденного водой. Чаще всего обмывание производила свекровь, сопровождая его заклинанием: «Мою я ребенка на месте рождения, безымянного и некрещеного, до бани, до крещения, до молитвы, до венчания и от венчания до смерти».

Вслед за обливанием ребенка на месте рождения следовало его омовение в избе на шестке у печи - эта процедура была «первой встречей» новорожденного с водой. Совершаемое омовение было призвано защитить ребенка от сглаза, порчи, болезней. С этой целью в воду опускали различные обереги: уголек, соль, ложки, паутину, щепки от половиц; от заболевания щетинкой - свиное рыло, чесалку или хлеб.

Следующим очистительным ритуалом было мытье в бане через 2-3 дня после родов. Вторая группа обрядов, совершаемых над ребенком, имела целью его превращение из биологического существа в социальное. С момента рождения с помощью магических действий ему пытались привить внешние и внутренние качества, обладание которыми ценилось в данном обществе. Чтобы ребенок (особенно девочка) вырос красивым, его лицо прямо на месте рождения обмывали молоком матери. Крестьянским идеалом красоты считалась нежная белая кожа. Различными магическими способами младенцу пытались привить послушание. Например, сразу после родов свекровь или повитуха трижды обводили горящей лучиной вокруг правой ноги матери. Любопытно, что в одном из вариантов обряда лучину мог заменять сам новорожденный.

Далее следовали обряды включения ребенка в семейно-родовой коллектив. Первой символической границей, которую необходимо было пересечь новорожденному, чтобы войти в семью был порог избы. Для этого свекровь, войдя в дом, клала завернутого в пеленки ребенка у порога, а идущая следом мать перешагивала через него. После этого свекровь подносила младенца к печи или клала его ненадолго на шесток. Тем самым ребенок приобщался к древней родовой святыне и попадал под покровительство духа огня.

После благополучных первых родов изменялся социальный статус молодой матери. В первые послеродовые дни роженицу обязательно навещали родственницы и замужние соседки. Посетители приносили роженице подарки: разнообразные выпечные изделия, старую ткань на пеленки, серебряные монеты «на зубок». Одним из значений этих посещений в древности являлось выражение возросшего авторитета женщины не только в роде ее мужа, но и в своем собственном, а также признание со стороны социальной группы замужних женщин.

Церковный обряд крещения эстонцы совершали в течение первых дней жизни ребенка. После крещения ребенок приобретал новый социальный статус – крещеного. Стремление быстрее исполнить обряд объяснялось серьезным отношением населения к церемонии крещения, его представлениями о христианском рае и боязнью родителей, что ребенок может умереть некрещеным. Обряд крещения обычно проходил в домашних условиях. Но летом, если церковь была поблизости от дома, мог совершаться и в храме. Церемонией крещения руководил священник. В обряде также обязательно участвовали крестный отец и крестная мать, от выбора которых, по народным представлениям, зависела судьба ребенка. На роль крестного отца обычно выбирался брат матери ребенка, а на роль крестной матери - сестра отца. Если ребенок постоянно болел или умирал после крещения, то в этом винили крестных родителей. Таких людей супруги больше не брали в восприемники своих детей. В данной ситуации выбор крестного родителя для ребенка мать осуществляла с помощью обряда: ранним утром в день крещения выходила на дорогу к церкви и просила первого попавшегося навстречу человека стать крестным ее ребенка.Во время совершения обряда крещения поп освящал воду в купели, принесенной из церкви, читал молитву, а затем окунал ребенка в воду. Если крестили девочку, то после купания в купели священник передавал ее крестному отцу, если мальчика - крестной матери. Далее все присутствующие обходили с молитвой вокруг купели три раза.

Обряд крещения, несмотря на свое церковное происхождение, вобрал в себя довольно много нехристианских элементов. Так, по полу людей, несущих купель из церкви в избу, определяли пол следующего ребенка (двое мужчин - мальчик, мужчина и женщина - девочка). По поведению малыша во время погружения в святую воду гадали о его судьбе: плач означал живучесть, а молчание. Когда на ребенка надевали нательный крестик, то к нему привязывали узелок, в котором находились ртуть, чеснок и серебряная монета. Такой оберег делался для защиты ребенка от нечистой силы.

При крещении, смывавшем с ребенка «первородный грех», происходило также и частичное очищение матери. Пока гости угощались по случаю крещения ребенка, роженица шла к купели и обмывала святой водой руки, лицо и грудь.

С христианской точки зрения ребенок после крещения обретал ангела хранителя. Во время крещения священник нарекал ребенку имя, выбранное по святцам его родителями или им самим. Цикл очистительных и социальных обрядов завершался на сороковой день после родов христианским обрядом воцерковления. Согласно церковным предписаниям, женщина после родов считалась нечистой сорок дней и не могла в этот период посещать храм. По окончании этого срока ей следовало получить в церкви благословление-освящение или очистительную молитву. Для новорожденного обряд воцерковления означал посвящение его в члены православной церкви. В храме священник, взяв ребенка на руки, нес его, если это была девочка, до алтарных дверей, а если это был мальчик, то вносил в алтарь.

Свадебная обрядность.

Еще в прошлом веке свадьба продолжалась несколько дней и была тесно связана с обычаями, сложившимися в течении столетий. По этим обычаям невеста должна была одарить всю свою новую родню красивыми подарками. Матери начинали собирать приданное для своих дочерей пока они были еще маленькими - "дочка по колено, сундук с приданным с пядь". Особенный размах приготовление приданного принимало перед свадьбой, в период между сватовством и свадьбой. Деревенские девушки приходили, обычно, на помощь невесте. В среднем к свадьбе невеста готовила более 50 пар варежек, поясов и повязок более 100, к этому добавлялись еще чулки и другие предметы одежды. В приданном невесты обязательно должно было быть красивое цветное санное покрывало, к которому в 19 веке добавилось и кроватное покрывало.

Центральным событием свадебного обряда было надевание невесте головного убора замужней женщины (tanutamine). На материке, где девушки не носили передников, невесте, помимо чепца, надевали и передник. В дальнейшем женщина не могла "перейти без чепца улицу и без передника комнату".

Из украшений женщины носили каждый день бусы, разрез блузки закреплялся маленькой брошкой. К праздничному костюму надевали большие броши и серебрянные бусы. Особое внимание уделялось украшениям невесты, так как они должны были оберегать ее от злых сил и недоброго глаза. В Северной Эстонии было традицией, что богатый жених дарил невесте полный комплект нагрудных украшений - брошь и цепочки. Более бедные невесты отдалживали украшения.

Основным событием последнего свадебного дня была раздача подарков родственникам жениха. В дом приносили свадебный сундук, в котором лежал свадебный коробок. По величине сундука и красоте узоров на нем судили о богатстве невесты.

В качестве подарков к свадьбе или обручению для невесты изготовляли пряслица, вальки для белья, кордики (деревянные ножи).

Погребальная обрядность.

Для эстонцев была характерна скрытность во всем, что касалось свадьбы. Когда в семье случалось траурное событие, о нем рассказывали лишь самым близким родственникам. О том, что у соседей горе, люди могли узнать лишь когда похоронная процессия направлялась к кладбищу. Если умирала женщина, то по пути вырезали крест на березе, если мужчина – на сосне. Так же на похоронах не было принято голосить, плакать и демонстрировать горе. Приветствовалась сдержанность. После похоронной процессии родственники возвращались в дом, и завешивали все окна тряпками (от соседей) и начинались поминки. На поминках присутствовали лишь самые близкие родственники, и каждый из участников приносил что-либо из провизии. Никакого специального блюда не было. 9, 40 дней и годовщину не отмечали. Общепоминальным был Иванов День.

Публикации раздела Традиции

Обряды жизненного цикла. Рождение ребенка

В ожидании малыша, в процессе его рождения и до 40-го дня жизни ребенка мама и младенец особенно уязвимы. Чтобы облегчить жизнь роженице и чаду, придать сил, привлечь здоровье и удачу, на Руси проводилось огромное количество обрядов, ритуалов, заговоров. Мы расскажем вам о наиболее удивительных и интересных.

Допекание ребенка в Судогодском районе Владимирской области

Кирилл (Карл) Лемох. Новый член семьи. 1890

В этих краях будущие родители старались совершить ряд ритуальных действий, направленных на привлечение к ребенку красивой внешности и хорошего характера. Чтобы младенец был чист лицом, повитуха благословляла беременную женщину мести пол, мол, чем чище она метет, тем меньше изъянов будет на коже ребенка. Будущей маме рекомендовалось употреблять в пищу «правильные» продукты: чтобы дети были белокожими, рекомендовалось есть капусту и пить молоко, чтобы были румяными - есть красные ягоды.

Чтобы избежать появления на свет лентяя, женщине запрещали много спать.

Масса ритуальных действий была направлена на облегчение родов: в доме открывали все двери, роженице распускали волосы и развязывали все узлы на ее одежде.

Заговоры осуществлялись с помощью воды или теста. В случае тяжелых родов повитуха месила тесто и обмазывала им живот роженицы, произнося заклинание. Женщину могли поить святой или настоянной на чистотеле водой.

Если родившийся младенец не подавал признаков жизни, то повивальная бабка проводила ритуалы, имитирующие повторное рождение. Так, она могла протащить его через родительскую одежду: мальчика - через отцовскую, а девочку - через материнскую. И даже, обмазав ребенка тестом, могла поместить его на время в остывающую печь, имитируя допекание или перепекание , то есть доделывание или переделывание ребенка.

Для нормализации дыхания ребенка повитуха либо просто хлопала дитя по спине, либо подбрасывала ребенка, читая молитвы или заговоры.

Привязывание к воронцу в Нюксенском районе Вологодской области

Аким Карнеев. Крестины. 1833–1896

Беременным женщинам в этих местах строго-настрого запрещалось ходить на похороны . По мнению исследователей, «контакт со смертью мог пагубно отразиться на зарождающейся жизни и затруднить процесс родов».

Существовали народные приметы, связанные с определением пола будущего ребенка: если живот широкий - к девочке, а как животик остренький - будет мальчишка.

В народной практике существовали способы, которые якобы облегчали женщине процесс родов. Например, роженица должны была перешагнуть через хомут. Расстегивание пуговиц на одежде у присутствующих в доме во время родов людей также должно было ей помочь: «Чтобы нигде не связывало». Среди довольно странных способов облегчения трудных родов можно назвать привязывание роженицы к воронцу (брусу от печи до стены) и ее встряхивание за ноги.

Записана примета, по которой определяли продолжительность жизни («долговекость») ребенка: «Если пятки длинные - долговекий будет».

Повитухи омского Прииртышья

Кирилл (Карл) Лемох. Новое знакомство. 1885

Роды в этом районе обычно происходили дома, к рожающей женщине приглашали бабку-повитуху. В одной деревне их могло быть до десятка. Обычно приглашали ту же повитуху, которая принимала у женщины первого ребенка. Помогать могли свекровь или мать роженицы. Мужчин и детей в это время удаляли из дома. Однако если роды затягивались, то в дом приглашали мужа родихи , заставляли его снимать брюки и бросать у порога, а родиху - трижды перешагивать через эти брюки. Также роженицу водили вокруг стола, распускали ей волосы, освобождали одежду от узелков. При благополучном исходе родов ребенка заворачивали «у пóлку»: мальчика - изготовленную из отцовской старой рубахи, а девочку - из материнской юбки. При этом бабка перевязывала новорожденному пуповину суровой ниткой или материнским волосом

Заранее готовить вещи для новорожденного не полагалось.

Долгое время роды здесь проходили без участия врачей, и даже когда приезжал фельдшер, процессом руководила все равно повитуха. Примечательно, что медперсонал не противился сложившимся обрядам, а, наоборот, принимал в них активное участие. Так, в 1963 году был совершен обряд перепекания ребенка в семье Матюковых с участием медицинского работника.

Магия можжевельника у кубанских ногайцев

Кирилл (Карл) Лемох. Родительская радость. Ранее 1910

В семьях ногайцев особое значение придается факту рождения ребенка. Родильные обряды открывают жизненный цикл человека - наследника и продолжателя рода. В первую же неделю стараются дать младенцу имя и определить его место в доме.

Родители отца ребенка в определенный день приглашали родственников и соседей. В комнату, где находились гости, бабушка или тетя (также по отцовской линии) вносили младенца, обернутого тканью белого цвета. Дед, прочитав специальную молитву, правой рукой брал младенца и произносил его имя три раза поочередно в каждое ухо. Родители ребенка не могли находиться при совершении обряда старшими, считалось также неэтичным на людях называть своих детей по имени.

Высохшую пуповину заворачивали в белый платочек и хранили в сундуке. Обряд, посвященный первому укладыванию в колыбель, проводили через несколько дней после заживления пуповины. До этого времени ребенок находился во временной люльке. Веря в магические свойства можжевельника, ногайцы старались хоть одну деталь колыбели сделать именно из него.

Купание в соленой воде ногайцев - карагашей

Петр Коровин. Крестины. 1896

Первые 40 дней жизни младенца здесь самые значимые, главный этап «очеловечевания». Тело только что появившегося ребеночка ногайцы считали сырым, и чтобы оно поскорее «затвердело», младенца 40 дней купали в подсоленной воде. Существует специальный термин, обозначающий ребенка, которому уже больше 40 дней, - кыркынан шыккан бала («из сорока вышедший ребенок»). У ногайцев, как и у многих народов, число сорок имеет сакральное значение. До 40-го дня ребенка должны одеть в рубашку, дать имя, уложить в колыбель и сбрить волосы. Обряд сбривания волос проводили дедушка или дядя со стороны матери, к которому привозят ребенка. Первые волосы называются карын шаш («утробные волосы»). В народе говорят, что, если их не сбрить, ребенок будет болезненным и у него будет плохой глаз, его проклятия будут сбываться. Волосы мальчика заворачивали в кусок ткани или платочек и привязывали к хвосту лошади. Верили, что это сделает ребенка сильным, выносливым, быстрым, как лошадь. Волосы же девочки хранили дома в сундуке, чтобы она стала хранительницей домашнего очага, была хозяйственной и трудолюбивой.

Дзвенислава Ганус.

В июле 2013 года нами была предпринята этнографическая экспедиция в села Волынской области Украины, результатом которой стал опрос населения 33-х сёл Шацкого, Любомльского и Владимир-Волынского районов с целью сбора полевых материалов о родильной обрядности.

Последняя имеет на территории Волыни специфические локально-территориальные особенности, сформировавшиеся вследствие длительного отсутствия квалифицированной медицинской помощи и низкого социально-экономического уровня жизни сельского населения, специфических географических и климатических условий, глубокой степени проникновения Традиции в природную среду.

Родильная обрядность волынян является совокупностью разнообразных обычаев и обрядов, основу которых составляют как древние магические верования, так и более поздняя христианская религиозность. По времени выполнения и смысловой нагрузке цикл родильных обрядов жителей Шацкого, Любомльского и Владимир-Волынского районов можно условно разделить на:

1) дородовые обычаи;

2) обряды и обычаи, выполняемые во время завершения беременности (родов);

3) обереговые обряды;

4) обрядовые действия, сопровождающие введение ребёнка в семью;

5) очистительные обряды для матери и повивальной бабки;

6) лечение ребёнка до года.

Прежде всего следует отметить, что согласно опросам респондентов, среди населения Волыни присутствовали определённые предпочтения относительно пола будущего ребенка: наиболее желательным было рождение мальчика.

Для появления потомства мужского пола предпринимали отдельные «магические» действия: под кровать роженицы клали мужские орудия труда, чаще всего – топор. Или, к примеру, ещё во время свадьбы невеста одевала под нарядную одежду мужской пояс.

В повседневной жизни поведение беременной женщины регламентировалось различными запретами, основанными на представлениях о таинственной связи, соединявшей женщину и её плод. Нарушение ограничений, согласно народному мировоззрению, могло приобрести негативные последствия как для ребёнка, так и матери. Поэтому большинство «табу» носило обереговый характер, и по мнению народных Знахарей, способствовало рождению физически и психически здоровых детей.

В частности, беременной женщине запрещалось смотреть на огонь во время пожара: испуг от увиденного мог спровоцировать появление на теле ребёнка красного пятна (порок развития сосудов). Согласно народным верованиям, «метка» появлялось у ребёнка именно на том месте, которого женщина коснулась рукой на своём теле при взгляде на огонь. Беременной запрещалось бить домашних животных: особенно кошек и собак. Нарушение этого правила могло привести к появлению на коже новорождённого родимого пятна с волосяным покровом.

Активность будущей матери ограничивалась и в общественной жизни. Ей запрещалось: проведывать свою крёстную – верили, что это могло вызвать смерть одного из крестников последней; посещать свадьбы – утверждали, что младенец получит «венец безбрачия»; участвовать в погребальной процессии – считали, что ребёнок может пожелтеть, длительно зябнуть и даже умереть.

Беременной запрещалось переступать через веревки (или другие похожие препятствия), шить одежду на себе – нарушение этих «табу» могло, вызвать обвитие пуповиной частей тела плода. Будущая мать не должна была смотреть на больных людей, калек, увечных, поскольку верили, что их физиологические недостатки могли перейти на младенца; подглядывание в щель, провоцировало развитие у ребёнка расходящегося косоглазия.

При длительном отсутствии медицинской помощи в сёлах Волыни завершить процесс беременности на дому, как правило, помогала повивальная бабка – повитуха. Однако, начиная с 1950-х годов, когда институт народного акушерства в виде баб-повитух был запрещён, а число фельдшерско-акушерских пунктов являлось ещё очень незначительным, женское население большинства сёл оставалось как без медицинского, так и знахарского обслуживания. Изменить ситуацию «помогало» нарушение запрета. Несмотря на многократные порицания со стороны властей, повитухи не могли остаться безучастными к судьбе рожениц.

Нужно подчеркнуть, что помимо рациональных действий, направленных на облегчение боли и ускорение родовой деятельности, повивальная бабка прибегала к различным обрядам «магического» характера, суть которых отображал тезис: «подобное вызывает подобное». То есть, чтобы ослабить и смягчить боль родильнице распускали волосы, расстегивали пуговицы и развязывали узлы на её одежде, открывали окна и двери в доме. (Целесообразно отметить, что вышеупомянутые обряды не потеряли своего значения и по сей день).

Существенным представляется и тот факт, что изменение места рождения ребёнка (дом – роддом) отнюдь не отменяло выполнения магических обрядов, изменив лишь время их применения. К примеру, обычай во время схваток переступать через хлебную лопату, положенную у порога, стали проводить перед уходом роженицы в родильный пункт.

Участие повитухи в дальнейшей судьбе ребёнка, забота о его здоровье и умственных способностях нашла своё отражение в таких обрядовых действиях, как завязывание пуповины младенца льняной нитью: верили, что в будущем это оградит нового члена сельского общества от бездетности.

Одновременно существовало такое поверье, что безплодие могло быть связано с использованием бабой-повитухой конопляной нитки. Неизменной остаётся традиция прятать пуповину за иконы: по достижении школьного возраста (после шести-семи лет) ребёнку предлагают развязать пуповину, веря, что таким образом он «развяжет» свой ум и приобретёт способности к любой работе.

В обращении с плацентой прослеживается определённая сакрализация пространства для её хранения. Прикапывание плаценты входило в обязанности бабы-повитухи (это заключение следует из того, что большинство респондентов, рожавших дома, при опросе не могли вспомнить о действиях с ней). Место укрытия плаценты варьировалось в зависимости от местных традиций, но чаще всего её прятали в доме: под печью, порогом, столом или кроватью роженицы. Верили, что подобные манипуляции обеспечат прочную связь между ребёнком и родным жилищем, заставят его «держаться дома». В сёлах Владимир-Волынского района «младенческое место» прятали в соответствии с полом ребёнка: плаценту девочки – под печью, мальчика – под порогом.

Согласно народным представлениям, ребёнок с момента своего рождения и до обряда церковного крещения был особенно незащищён от негативного воздействия сил внешнего мира, в частности, уязвим к сглазу.

К действиям, направленным на защиту младенца, относилось его первое купание, обладавшее, по мнению волынян, обереговым предназначением. Магическое действие купели усиливали, добавляя в неё святую воду и травяные отвары. Устойчивым остаётся народный запрет на выливание этой воды после захода Солнца, что свидетельствует о бытовании давних представлений об активизации в ночное время нечистой силы, способной лишить младенца сна.

Распространённым было также убеждение, что воду из купели лучше выливать под дерево, особенно фруктовое. Верили, что в таком случае ребёнок будет хорошо рости. В ходе экспедиции нам удалось наблюдать определенные локальные отличия в вопросе, кто первый раз купал младенца: в сёлах Шацкого и Любомльского районов этот ритуал осуществляла баба-повитуха, (в сегодняшние дни это, как правило, крёстная мать роженицы), а в сёлах Владимир-Волынского района – мать ребёнка.

Важными предметами для защиты новорождённого становились различные обереги. Например, под колыбель клали предметы из железа – ножи, ножницы, топоры и пр. Отличным средством против злой силы считали чеснок (клали ребёнку под подушку) и святую воду. Магические свойства защиты от сглаза приписывали, также, углю из печи (его бросали в воду перед купанием ребёнка; воду впоследствии выплёскивали на входную дверь). Оставляя младенца одного в доме, мать клала под его колыбель старый веник, сыпала мак.

Обрядовый комплекс, связанный с принятием новорождённого в семью, включал: выбор имени младенца и избрание кумовей; церковный обряд крещения; обед в честь крестин; обряд первого пострижения ребёнка.

Известно, что в советское время, при ослаблении влияния народной традиции и церкви, имя ребёнку, как правило, выбирали родители. Выбор кумовей также принадлежал к их компетенции. Обычно в кумовья приглашали близких родственников и знакомых. Характерной особенностью крестин в волынских селах являлся давний обычай приглашать сразу несколько пар кумовей (нам удалось записать случаи, когда у одного ребёнка насчитывалось от трёх до двенадцати пар крёстных). Между тем, главными («старшими») кумовьями считалась только одна пара. Население Любомльского района придерживалось традиции приглашать в крёстные (для всех детей) одних и тех же кумовей.

Церковный обряд крещения отвечал православному христианскому образцу. По утверждению современных информаторов, несколькими десятилетиями ранее ведущая роль при подготовке ребёнка к таинству отводилась бабе-повитухе (сегодня эти функции выполняет родная бабушка или крёстная мать роженицы). Повивальная бабка купала младенца, одевала его в нарядную одежду и передавала куме. Последняя несла ребёнка в церковь. Крёстный отец приходил в церковь с хлебом «для батюшки».

Во время крещения наблюдали за поведением малыша, пытаясь предсказать его будущее. Так, плач ребёнка во время обряда предопределял ему счастливое грядущее, чихание новорождённого свидетельствовало в пользу его скорой смерти или нелёгкой жизни.

После таинства крещения, как правило, устраивали праздничный обед («крестины»), на который помимо кумовей звали родственников и близких знакомых. Ведущим мотивом празднования становилось одаривание новорождённого. Последнее отличалось локально-территориальной вариативностью.

Так, в Шацком районе бытовал обычай собирать деньги ребёнку «на кашу» (баба-повитуха готовила кулиш, кум делил его между гостями; последние, в свою очередь, бросали на тарелку деньги). У жителей Любомльского района существовал обычай собирать деньги «ребёнку на мыло, а бабе на пиво». В Шацком районе не утратила своего значения традиция продавать букеты, собранные родной бабушкой малыша (летом – из свежих цветов и калины, зимой – из сушёного барвинка). Букеты раздавали гостям в обмен на деньги. Все вышеупомянутые обычаи, несмотря на их неоднородность, безусловно имели общую направленность на пожелание младенцу достатка и благополучия в его будущей взрослой жизни.

В обряде крещения новорождённого значительное место отводилось действиям, призванным защищать его от смерти (особенно, если в семье уже умирали дети). Наиболее распространённой практикой защиты от рокового исхода становится выбор «встречных» кумовей. Другим «магическим таинством» становилась передача ребёнка от бабы-повитухи к крёстной матери через окно. Образ окна рассматривался как граница с «другим» миром. Выделялся и более архаичный обряд: перед крещением ребёнка клали в деревянное корыто («ночвы») у порога дома, сверху накрывали другим корытом, после чего кумовья должны были переступить через посудину.

Цикл традиций принятия ребёнка в круг семьи завершался первым постригом волос («пострижины»), происходившим через год после крещения. Малыша садили на стул, застеленный домотканым полотном, крёстный отец состригал крестообразно несколько локонов (по другому варианту – налысо).

Не менее важное значение в родильной обрядности приобрели очистительные обряды для роженицы и повивальной бабки. К примеру – традиция взаимного умывания рук «непочатой» водой (набранной молодой матерью до восхода Солнца) и имевшая место на девятый день после рождения ребёнка (по завершении обряда повитуху одаривали отрезом ткани). В отличие от простонародного, церковный обряд очищения роженицы происходил на сороковой день после родов.

Нужно сказать, что любое заболевание новорождённого сопровождалось «лечением» с использованием целого ряда магических действий. Рассмотрим, как пример бзссонницу, в простонародье – «ночницы». Волыняне верили, что ночницы имеют харакер инфекционного заболевания и передаются от одного ребёнка к другому. Чтобы умышленно навредить малышу выливали воду из купели «больного» ребёнка под окно дома «здорового» младенца.

Считали, что защитить последнего можно следующим «чудотворным» ритуалом: по дороге домой (из роддома или акушерского пункта), роженица должна была поднять с земли девять камней и положить их по три штуки на три окна. Действенным способом, также, считали и такие действия: занести младенца в курятник, где прочитать над ним специальный заговор (здесь – сведение болезни на птицу).

Вмешательством нечистой силы в здоровье ребёнка объснялась в народе болезнь под названием эпилепсия. При появлении у малыша её первых симптомов, больного накрывали чёрным платком, ожидая конца припадка. Распространённым методом «лечения» эпилепсии было «переростание» болезни: на придорожные кресты вешали домотканное полотно, длина которого соответствовала росту ребёнка. Верили, что если он перерастет эту меру, его болезнь оборвётся.

«Лечебные» действия, направленные на избавление от врождённых пятен на коже, были менее распространены на Волыни. Возможно, это объясняется уверенностью жителей её районов в том, что вылечить их практически невозможно. Одним из способов изжития болячки являлось слизывание пятна мамой малыша до дня церковного обряда крещения или обтирания его плацентой. Бородавки на теле младенца сводили придавливая их мизинцем левой руки покойника.

Таким образом, подытоживая вышеизложенный материал можно утверждать, что родильная обрядность в Украинских сёлах на Волыни, несмотря на свою религиозную основу, безусловно сохраняет следы давних дохристианских верований (Ведических Знаний - прим. ред.), присущих многим Славянским народам.

ОТ РЕДАКЦИИ САЙТА:

У людей, знакомых с Ведическими Знаниями и их приземлённо-упрощённым применением в быту в виде народной магии, применение автором статьи кавычек при описании обрядов и магических действий - вызывает ироничную улыбку. Да, автор думает, что народная магия «не работает». Не будем её за это строго судить, ведь она получила «научное» образование и её так настроили «учёные».

Здравомыслие подсказывает, что «учёный» - это тот, кого чему-то учили. Но правда в том, что во-первых - его (или её) могли учить материалисты, пребывающие в духовном невежестве, а во-вторых, информация об обучении не гарантирует того, что обучаемый чему-то научился. Может быть он «списывал» на экзаменах. Если потом такие «учёные» «учат» студентов, то сразу становится понятно, что они ничему их не могут научить.

Вам, уважаемые читатели, нужно воспринять то, что вы прочли, как элементы искоренявшейся веками народной Мудрости, основанной на дохристианской Ведической Культуре и Знаниях, во многом сохранившихся на Украинской Волыни (кстати, Волынь от слова Воля - характеризующего главное качество нашего вольного народа).

Поэтому, надеясь на ваше правильное понимание, редакция сайта выражает огромную благодарность автору статьи от соратников Родобожия и от вас, уважаемые читатели, за предоставленные сведения столетней давности, кропотливо собранные во время её полевых экспедиций.

До насильственной христианизации Киевской Руси, а затем, и остальных Славяно-Арийских земель, обряд защиты ребёнка состоял в том, что он с помощью Ведуна, Жреца или Волхва проходил обряд имянаречения и получал благословение Всевышнего Прародителя и Рода Небесного, а также, духовное и душевное имя (помимо бытового, данного родителями). После этих обрядов ребёнка защищал сам Всевышний в образах Пращура Рода и Богородицы Рожаны, а также, Бога Сварога и Лады-Богородицы. Прим. ред. сайта.

Кум по Славяно-Арийской Ведической Традиции - это духовный отец ребёнка, тот, который к его уму добавляет свой. Поэтомупо сей день жива поговорка: «Ум хорошо, а два - лучше». Прим. ред. сайта.

Плач не может предвещать ничего хорошего, т. к. Душа ребёнка точно знает, что для неё хорошо, а что - плохо. При Ведических Обрядах ничего подобного не происходило, т. к. ребёнка брали под защиту РОДНЫЕ Боги, а не чужеродные. Кроме того, он не становился (как при крещении) рабом ЧУЖОГО Бога. Прим. ред. сайта.

В Ведах сказано, что космы (волосы) - это природные антенны, связывающие сознание ребёнка с сознанием Всевышнего Прародителя. Для преступивших за Конъ (Заповеди Всевышнего) существовала гражданская казнь, суть которой состояла в лишении косм (остригании волос), после чего человек лишался связи со Всевышним Прародителем и считался духовно умершим, т. к. связь с Богом ценилась выше физической жизни. Христианство навязало нашему народу постриг детей через год после рождения. Проявив Здравомыслие, ответьте сами себе на вопросы: «К каким последствиям для ребёнка приводит лишение его ума и Души связи со Всевышним Прародителем? Как это влияет на его умственные способности и душевное здоровье? Прим. ред. сайта.

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Размещено на http://www.allbest.ru/

Министерство культуры Российской Федерации

Федеральное бюджетное государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования

«Алтайская государственная академия культуры и искусств»

Факультет художественного творчества

Кафедра художественной культуры и декоративно-прикладного творчества

Курсовая работа

по дисциплине «Теория и история народной художественной культуры»

«Родильно-крестильный обряд как один из основных элементов семейной обрядности»

Выполнила: Цвахина Г.В.

Научный руководитель: Михайлова Е.В.

Барнаул 2013

Введение

1. Теоретические аспекты изучения родильно - крестильного обряда

1.1 История изучения обрядов, связанных с рождением ребенка

2. Структура родильно - крестильного обряда

2.1 Представления, связанные с актом рождения ребенка

2.2 Обряд крещения в народной культуре

Заключение

Список литературы

Введение

Необходимо отметить, что под терминами «родильный обряд» или «родильно-крестильная обрядность» скрывается весь комплекс обычаев и обрядов, связанных с появлением ребенка и первым годом его жизни. В современной традиции существует несколько вариантов классификации родильных обрядов, и нам кажется наиболее удачным разделить весь комплекс.

Роды издревле считались процессом мистическим. Считалось, что в момент рождения нового человека грань между потусторонним миром и миром людей так тонка, что беспрепятственно пропускает через себя всякую нечисть. Верили, что помешать этому могут только особые сакральные слова и ритуалы.

К тому же, беременность и роды были для женщины своеобразной инициацией: давая жизнь новому существу, она сама переставала существовать как просто женщина и возрождалась уже как плодородная мать.

Начинался совершенно новый этап в ее жизни, и это начало было магическим, отчасти языческим, но обильно сдобренным христианской символикой. Вот почему еще в середине прошлого века роды в крестьянских семьях превращались в настоящий обряд, который длился не один день.

Актуальность исследования. Российское общество, находясь в начале ХХI столетия, переживает новый этап культурной революции, характеризующийся как технико-интеллектуальный, в котором происходящие изменения сильно отличаются по своим масштабам и динамизму от всех предыдущих этапов развития человеческой цивилизации.

Изучение материнства и материнского поведения имеет давние традиции. Многие ученые неоднократно подчеркивали важность таких исследований. Так, Б. Бернс в предисловии к книге «Разные лики материнства» пишет: «Если мы хотим понять детское развитие и убеждены, что ранние годы важны для жизни ребенка, тогда, вероятно, важно исследовать наши представления о матери. Если мы хотим понять развитие человека, тогда материнство, конечно, - важная область исследований».

Счастье материнства, как жизненная ценность, формируется в результате глубокого осознания и осмысления задач женщины - матери на данном этапе. Если же у женщины - матери нет этого осознанного принятия материнства, и она пройдет не добросовестно и не качественно этот этап своего личностного роста, то сформируется искаженное счастья, которое потом превращается в несчастье, выраженное в духовном отчуждении своего дитя. В таком случае этап материнства - самодостаточности может для нее не наступить вообще никогда.

Родильно - крестильный обряд продолжает свое существование в наши дни, пусть и в сильно измененном виде. Как это ни парадоксально на первый взгляд, в нем можно достаточно явственно увидеть преемственность по отношению к родинам в традиционной культуре: всевозможные инновации и модификации, как правило, затрагивают лишь поверхностные уровни ритуала (относящиеся к плану выражения), в то время, как глубинные, содержательные схемы отличаются поразительной устойчивостью и единообразием.

Степень разработки проблемы. Следует отметить, что обобщающих работ по семейной обрядности русского этноса чрезвычайно мало, а известный очерк по данной тематике, содержащийся в книге «Этнография восточных славян» не может рассматриваться как всеобъемлющее исследование.

Хотя интерес к родильным обрядам и верованиям сильно возрос, наиболее полным русскоязычным исследованием в данной области является монография «Дети в обычаях и обрядах народов зарубежной Европы», К.К. Логинов «Семейные обряды и верования русских Заонежья».

В настоящее время, большинство публикаций, связанных с рождением ребенка у русских посвящено изучению местных традиций, и лишь отдельные исследования рассматривают родильные «чины» в общерусском контексте. Наиболее полным региональным исследованием родильно-крестильной обрядности можно считать книгу К.К. Логинова «Семейные обряды и верования русских Заонежья».

Материалы по родильно-крестильным обрядам наиболее полно представлены архивными записями, поскольку полевые исследования чаще всего представляют собой рудиментарные элементы некогда богатой традиции.

Однако в отдельных регионах России родильная обрядность сохранилась достаточно хорошо и материалы, собранные там, представляют интерес для исследователя.

Цель. Целью курсовой работы является изучение родильно - крестильного обряда.

1. Рассмотреть историю изучения обрядов, связанных с рождением ребенка.

2. Изучить структуру родильно - крестильного обряда.

Объект. Семейная обрядность.

Предмет. Особенности родильно - крестильного обряда как один из элементов семейной обрядности.

Для решения поставленных в исследовании задач использовались следующие методы: теоретический анализ исторической, этнографической, литературы; методы конкретизации, систематизации и классификации.

Гипотеза. В ходе изучения работы мы видим, что ожидание и рождение ребенка, крещение - все эти события сопровождались многочисленными обрядами, поверьями. Исходя из этого, мы видим - какое сакральное отношение имели эти события.

И сейчас мы можем говорить с большой уверенностью, что ожидание ребенка для каждого из нас - это ожидание чуда! И мы видим, что, большую роль в обществе продолжают играть дошедшие до нас родильные обряды, хоть они и дошли до нас в измененном виде, так как традиционная структура родильных обрядов русского населения подверглась трансформации. Исходя из этого, можно сказать с уверенностью - обряды, связанные с появлением ребенка и первым годом его жизни будут сопровождать человечество на протяжении всего его существования

1. Теоретические аспекты изучения

Прежде, чем перейти к рассмотрению родильно - крестильному обряду как к одному из основных элементов семейной обрядности, необходимо определиться с основными категориями данного исследования - понятиями «обряд», «рождение», «поветуха», «родины», «куувада», «имянаречение», «крещение», «крестные родители», «бабкина каша».

Обряды являются неотъемлемой частью языка и народной культуры. Исторически праздники, обычаи, обряды всегда выступали как специфические характеристики этнической общности. Время вносило определенные изменения в эту сферу народной культуры, хотя для обрядов в целом характерны медленный темп изменений, консервативность, традиционность, сильная преемственность. Обряды как определённый значительный пласт духовной культуры народа обнаруживали сильное переплетение стадиально-различных, неадекватно преломляемых представлений, отражающих в своеобразной художественной зрительно-эмоциональной форме важные воззрения.

Следует отметить, вслед за Ю.Г. Кругловым, что некоторые виды обрядового фольклора в историко-мировоззренческом плане восходят к древнейшим формам словесного творчества, их появление было вызвано практическими потребностями. «И в дальнейшем, на протяжении многовековой истории, обрядовый фольклор (так же, как и магические действия) был непосредственно связан с хозяйственной деятельностью человека, с общественной жизнью и бытом, выражал отношение народа к окружающей его действительности».

Каждый человек незаметно для себя проходит жизненный круг. Василий Белов, в книге «Лад» (очерки о народной эстетики) пишет, что «младенчество, детство, отрочество, юность, молодость, пора возмужания, зрелость, старость и дряхлость сменяют друг друга так же естественно, как в природе меняются времена года». Ритмичность сопровождала человека на всем жизненном пути. Всему в природе было свое время и свой срок, каждая пора жизни имела свои прелести и достоинства. Последовательно нарастала мера ответственности перед сверстниками, перед братом и сестрой, перед родителями, перед всей семьей, деревней, светом. В этом была основа воспитания. Веками складывалась семья, веками формировались семейно-бытовые обряды, со временем укрепившиеся в сознании народа как необходимый ритуал. События в жизни человека, с которыми связаны семейно - бытовые обряды, происходят только один раз. Отсюда пословицы: «Один раз мать родила, один раз и умирать», «Что не родится, то и не умирает». При рождении человека совершаются родильные обряды, а после смерти - похоронные. Родовой - крестильный обряд является, пожалуй, одним из основных обрядов.

При этом обрядовая поэзия, объединившая разнообразные жанры, включает в себя от самых малых произведений, состоящих из нескольких строк, до сложных, поэтических творений. Объединяющими факторами для всего разнообразия произведений является их неразрывная связь с обрядами и стремление при помощи магической силы слова повлиять на природу, окружающую среду и будущее, подчинить их себе. Функциональные цели обрядов отражаются не только в самих текстах, но и в их поэтических особенностях и структуре.

Наиболее распространенными были обрядовые комплексы, связанные с жизнью человека (бытовые) - рождение, именование, инициация, свадебный обряд, похороны, и обрядовые комплексы, связанные с физическим, моральным состоянием человека и со всем, что живёт в его доме (заговоры).

Система семейной обрядности является одной из наиболее архаичных в устном народном творчестве. Она зарождалась в момент, когда человек начинал осознавать свое место в мире, наблюдая за изменениями в жизни и жизни окружающих, видя определенную цикличность и повторяемость в смене поколений .

В архаический до славянский и праславянский период ритуально-обрядовая система, связанная с рождением, была очень разнообразной и включала много этапов. Некоторые из них в ходе исторического развития отжили, другие значительно видоизменились, потеряв свое первоначальное значение.

Рождение - появление человека на свет.

Рождение детей осознавалось в русской деревне как главная цель брака и главное предназначение женщины.

Важность деторождения определяла создания семьи: свадьба буквально насыщена действиями продуктирующего характера и пожеланиями многодетности. Такие же пожелания: «Дай Бог Вам, Иван Иванович богатеть, А Вам, Марья Ивановна, спереди горбатеть» (т.е. беременеть.-Авт.) были обычными в приветствии молодых супругов, и как каждое специальное сказанное слово (доброе, «лихое»), несло элемент магии .

Повитуха, повивальная бабка, приемница, пупорезка, пуповязница; серб. бабица, - женщина, принимающая роды. Одна из древнейших отраслей народной медецины, оставалась чрезвычайно распространённой до возникновения акушерства, как точной науки. На Руси было принято, чтобы повитуха была вдовой. Иногда это занятие было наследственным, подчас совмещалось с ролью знахарки. Повитуха являлась главным персонажем родильного обряда, также руководила всей внецерковной частью обряда крестин ребенка .

Родины - серия ритуальных действий, проводившихся во время родов и в первые месяцы жизни ребёнка.

Родильные обряды основывались на древних мифологических представлениях о сущности новорожденного и сочетались с практическим опытом и медицинскими знаниями, передаваемые из поколения в поколение.

Кувада (от французского couvade - высиживание яиц) - обычай демонстрации отцом своей причастности к рождению ребенка, возникший по наиболее обоснованному мнению в эпоху перехода от материнского к отцовскому счету родства (Тэйлор Э.Б. Первобытная культура / Предисл. и примеч. А.И. Першица. М. 1989. С. 511).

Имянаречение.Сразу после рождения ребенка повитуха его мыла и при этом три раза говорила: «Матушка Богиня Рось, небесная Богородица, своего сына Тарха -Даждьбога мыла да парила и тебе чадо божье (имя реч.) водушки оставила». Чтобы ребенка не сглазили, первый раз его надо мыть в воде, забеленной молоком матери.

После этого отец с матерью на десятый или двенадцатый день исполняли обряд Наречения новорожденного детским именем.

Крещение - православный обряд введения новорожденного в христианскую общину. Таинство крещения с точки зрения Православной Церкви снимает с ребенка первородный грех, вводит его в духовную жизнь, приобщает к Иисусу Христу.

Кроме того, акт крещения, во время которого ребенка нарекали именем, являлся также и юридическим актом оформления рождения ребенка. Повитуха передавала ребенка крестным родителям перед отъездом в церковь для совершения таинства крещения со словами: «Даем вам некрещеное, принесите нам крещеное».

Крестные родители (духовные родители ребенка) - должны были отвечать за его нравственное развитие, оказывать ему помощь в трудных жизненных обстоятельствах. Крестники же, в свою очередь, должны были проявлять к ним такую же заботу, уважение и почтение, какое они проявляли по отношению к своим физическим родителям.

Особую роль в родинах и крестинах играла и каша, которую варила бабка-повитуха и приносила роженице в дом. Все присутствующие оспаривали право разбить горшок с кашей. Бабкина каша (кутья) отличается от постного колива (сочива), подаваемого в Рождественский или Крещенский сочельники тем, что она «богатая», то есть скоромная, сытная и питательная. Это было главным блюдом на столе, им угощались, сытно ели, в отличие от колива, которое лишь вкушали по щепотке или по чайной ложке. В отличие от обычной каши крестильную готовили на молоке, даже крупу замачивали в молоке .

1.1 История изучения обрядов , связанных с рождением ребенка

родильный обряд крещение православный

Безусловно, обрядово-магическая деятельность сочеталась с рациональными действиями, основанными на народном практическом опыте и медицинских знаниях, передаваемых устно из поколения в поколение.

Распространены были и различные рукописные травники. В XVI-XVII вв. появляются переводные травники и лечебники, целые разделы которых посвящены родам и лечению младенцев. Однако говорить о каком-либо распространении специальной акушерской или педиатрической помощи еще рано. До XVIII в.даже в высших слоях городского населения сохранялись как традиционные способы принятия родов и ухода за новорожденным и матерью, так и многие обрядовые традиции. Основное отличие родовспомогательной практики у разных слоев населения заключалось главным образом в материальных возможностях в обеспечении необходимого ухода .

Бесплодие воспринималось людьми того времени как несчастье для семьи и позор для женщины, особенно в среде боярства и, конечно, в царской семье. Малейшее подозрение в неспособности дать стране наследника лишало претендентку шансов на царскую корону, а затянувшееся бесплодие грозило несчастным женщинам пострижением в монастырь. Религиозное мышление средневековья причину всех бед человеческих усматривало в Божьем наказании и соответственно возможность избавления от них видело в снискании Божьей милости. Поэтому для обретения "чадородия" женщины прежде всего прибегали к средствам, рекомендуемым церковью. Согласно историческим преданиям, великий князь Василий III, царь Иван Грозный и его старший сын Иван были зачаты и, более того, обрели жизнеспособность по молитвам и обетным богомольям их родителей, вместе с которыми о рождении наследников молился и весь православный народ . В XVIII в. постепенно меняется и положение женщин в обществе, и отношение к врачебной деятельности. Но врачей-специалистов в то время было мало, и реально помощь при родах даже в городах по-прежнему оказывали повивальные бабки. В середине XVIII в. по распоряжению Сената в Москве и Петербурге были основаны первые школы "бабичьего дела" для подготовки квалифицированных повитух. По окончании школы они получали специальное разрешение на акушерскую практику. К концу XIX в. таких школ в России было 35. Постепенно родовспоможение в городах переходило к профессиональным медикам. Вместе с традиционной практикой исчезает и нераздельно связанный с ней обрядовый комплекс, хотя отдельные его элементы сохраняются в быту горожан, особенно в небольших городах, даже в начале XX в.

Важность деторождения определял во многом обрядовый характер традиционного ритуала создания семьи: свадьба буквально насыщена действиями продуцирующего характера и пожеланиями многодетности. Такие же пожелания: "Дай Бог Вам, Иван Иванович, богатеть, а Вам, Марья Ивановна, спереди горбатеть" (т.е. беременеть.) были обычными в приветствии молодых супругов, и как каждое специально сказанное слово (доброе или "лихое") несло элемент магии.

Приметы. При довольно ровном отношении и любви к детям в русских семьях все-таки больше ждали рождения мальчиков. У крестьян это было вызвано в первую очередь хозяйственно-экономическими причинами, а родовитые родители хотели иметь сыновей - наследников рода. К тому же девочке нужно было готовить приданое, а после выхода замуж она отделялась от родителей и им не приходилось ждать от нее помощи под старость После этого отец с матерью на десятый или двенадцатый день исполняли обряд Наречения новорожденного детским именем . Поэтому существовало множество примет связанных с определением пола будущего ребенка. Например: по внешнему виду беременной (по форме живота, цвету сосков, пятнам на лице, а также потребностям в еде). Нельзя было сидеть на камне - роды будут тяжелые, шагать через веревку - ребенок в пуповине запутается, шагать через коромысло - ребенок будет горбатым, толкать кошек и собак - у новорожденного будет "собачья старость", щетинка на коже и т.д. Она не должна была целовать покойника, прощаясь с ним, и даже провожать гроб до кладбища. Если же этого нельзя было избежать, ей следовало принять предохранительные меры - положить под мышку хлеб (Пермская губерния - На путях... С. 279), расстегнуть ворот рубашки и таким образом избежать тяжелых родов (Яковлев Г. С. 309) .

Отношение к беременной.

Особенно внимательно относились к перворожающей женщине. Свекровь, заставляющая молодую беременную сноху выполнять тяжелую работу, могла подвергнуться публичному осуждению односельчан.

Не меньшую опасность для нормального течения беременности представляла также возможность порчи и похищения или подмены еще не родившегося ребенка нечистой силой. Выкидыши объясняли как порчей будущей матери, так и ее каким-либо греховным проступком. Поэтому на всем протяжении беременности она должна была особенно усердно прибегать к средствам христианской защиты: регулярно креститься, читать молитвы, причащаться (желательно не один раз). Кроме обычных канонических молитв, которые помогали во всех случаях жизни, существовали и особые молитвы. Так, в Пудожском уезде Олонецкой губернии с момента шевеления ребенка женщины начинали каждый вечер читать следующую молитву: "Рождество Богородицы, жена Мироносица, зародила неведомо и разроди неведомо. Милосливая пресвятая Богородица, не оставь, не покинь меня грешную, потерпи моим грехам", сопровождая чтение тремя поклонами (Харузина, 1906, С. 88) . Ни в коем случае беременная женщина не должна была работать в большие религиозные праздники: запрет этот касался всех, но будущие матери особенно строго выполняли церковное установление, поскольку верили, что совершенный ими грех пагубно отразиться на ребенке .

Даже для многорожавших деревенских женщин роды были опасны и к ним следовало определенным образом подготовиться. Физиологическая, т.е. материальная природа родов была очевидна для деревенских жителей. Однако рождение человека, по их мнению, имело и мистическое содержание. По убеждению верующих вся жизнь человека - постоянное противоборство "чистых" и "бесовских" сил за его душу, начинающееся с первого его вздоха на Земле и даже в утробе матери. Особенно опасным казался сам момент появления на свет, так как кроме ангела, присутствующего при родах и помогающего матери и ребенку, одновременно "злой дух старается" и тяжелые роды часто объясняли "шалостями сатаны". Поэтому для обеспечения нормального протекания родов и сохранения жизни и своей, и ребенка необходимо было прибегать к различным средствам христианской защиты .

В последние сроки беременности, желательно перед самыми родами, женщины считали нужным покаяться и причаститься. Прежде всего это исключало страшную опасность умереть скоропостижно без принятия этих таинств. Женщины молились св. вмч. Екатерине и Варваре, так как те "сами трудились родами", св. Анастасии узореши-тельнице - так как в ее власти было "разрушать узы", св. Иоанну Богослову, который, по преданию, помог родить встретившейся ему на дороге женщине. Молились св. Анне - матери девы Марии и, конечно, самой Богородице, которая, как верили женщины, незримо приходит к призывающим ее роженицам. Среди чудотворных икон Богородицы особая помощь приписывалась иконе Феодоровской Божьей Матери.

Родильные обряды. Начавшиеся роды тщательно скрывали. Боялись не только намеренного сглаза или порчи. Говорили так: "сколько человек знает о родах, столько будет потуг". Особенно неблагоприятно на течение родов сказывалось знание о них молодых девушек и старых дев.

Среди многочисленных магических средств, способствующих нормальному процессу родов, основное место занимали действия, совершавшиеся по принципу подражательной магии. Считая, что "всякая замкнутость мешает быстроте родов", развязывали все узелки не только на одежде роженицы, но и у всех домочадцев; распускали роженице волосы, раскрывали все двери, ворота, печные заслонки, шкафы, сундуки. В критических ситуациях обращались к священнику с просьбой раскрыть "царские врата" в церкви. На подражательной магии основаны такие действия роженицы как проползание под столом, между ног мужа, под дугой, имитирующие рождение. Магия действия усиливалась и словесными приговорами. Так например, роженицу поили водой, которой обмывали куриное яйцо, приговаривая при этом: "Как курица яичко скоро сносит, так бы и раба Божья (имя) скоро распросталась" .

Большой интерес представляют и известные в родовспомогательной практике русских обряды, связанные с верой в то, что присутствие мужа или его определенные действия во время родов облегчают страдания жены и ускоряют роды. Эти действия генетически связано с древним обычаем кувады. В наиболее полном и характерном для кувады виде эти обычаи еще в конце XIX - начале XX в. существовали в Смоленской губернии. По описаниям очевидцев, муж во время родов жены, изображая родовые муки, стонал, кричал и "доводил себя до того, что бледнел как полотно и чернел как чугун". По убеждению крестьян, муки жены могли переходить на него и в результате специальных наговоров знахарок или заблаговременных действий жены .

Так, для облегчения будущих родов невеста во время венчания, в тот момент, когда священник обводил ее вокруг аналоя с женихом, должна была сказать: «Мне приносы (родить), а мужу мучиться» (Вологодская губерния) или в первую брачную ночь расстегнуть мужу пуговицу (Пермская губерния). С тем же обычаем связано и встречающееся у русских обыкновение во время родов надевать на мужа юбку родительницы, повязывать ему голову платком жены или заставлять дуть в бутылку (этот прием обычно применялся для вызывания потуг у роженицы). Считалось также, что прикосновение мужа или использование его вещей оказывает роженице помощь. Мужу рекомендовалось поцеловать жену во время схваток, дать ей воду изо рта, держать ее на коленях. От сглаза, который мог быть причиной трудных родов, роженице следовало утереться мужниной шубой.

На облегчение родов были направлены и действия с предметами домашнего обихода, имеющими устойчивое сакральное значение. Обычно эти действия сопровождались молитвой. Роженицу "поили с углей" - т.е. давали ей воду, в которую были опущены заранее собираемые выскочившие из печи угли; брызгали на нее водой, которой обмывали три камушка из трех бань.

Роды чаще происходили вне жилого помещения - в хлеву, в овине или по наиболее распространенной и древней традиции - в бане. Особенно строго следили за этим в среде старообрядцев. В XVI-XVII вв. даже русские царицы, как и крестьянки XIX в., перед родами удалялись в "мыльню" .

Рожали русские женщины лежа, иногда и стоя. Во время схваток их часто водили до тех пор, пока не показывалась головка ребенка. Для вызывания потуг роженицу поили сажей, мыльной водой, заставляли глотать волосы, а также делали ей массаж живота.

Присутствие повитухи на родинах.

Успешное прохождение родов во многом зависело от умения повивальной бабки. Деревенская повитуха занималась не только принятием родов, она выполняла и первые послеродовые процедуры над ребенком и роженицей, сопровождая их необходимыми магическими действиями. Это были: обрезание пуповины, действия с последом, купание ребенка и роженицы. Повитуха была единственной помощницей при родах в деревенском доме (Листова, 1989. С. 144-149). К акушеркам, появившимся в деревне в конце XIX в., крестьяне обращались крайне редко. Это объяснялось рядом причин. Для крестьянина акушерка была "барыней" или "барышней", и потому роженица и вся ее семья испытывали перед ней стыд за свою бедность, беспорядок в доме. Повивальная же бабка была "своя" и потому понимала все трудности крестьянской жизни, особенно во время болезни хозяйки. Многие религиозные крестьяне считали грехом применение акушерских инструментов. Но самым главным аргументом в пользу повитухи была воспитанная веками уверенность в ее знании всех необходимых рациональных и магических приемов, что положительно влияло на психологическое состояние роженицы. Облегчение приносила и ласковая, успокаивающая и одновременно подбадривающая манера обращения бабки с испытывавшей родовые муки женщиной. Кроме того, эти деревенские лекарки знали и некоторые приемы для облегчения родов, вплоть до ручного поворота плода, применяли массаж и лекарственные травы, в основном кровеостанавливающего характера .

Одна из основных задач повивальной бабки - защита матери и ребенка от нечистой силы. Для этого они широко пользовались христианской атрибутикой охранительного характера - ладаном, святой водой.

Заговоры повитух обычно включали обращение к различным святым и Богородице. Но главной своей покровительницей и помощницей они считали "бабушку Соломониду. В иконописном сюжете Рождества Христова она изображалась обычно в белых одеждах, приготовившаяся обмывать младенца Христа. По наиболее распространенной у русских традиции повитуха жила или находилась большую часть времени у роженицы в течение трех дней. Основной ее обязанностью в то время было купание матери и ребенка, а также надзор за тем, чтобы их никто не испортил. Кроме того, в случае необходимости она оказывала и практическую помощь: могла подмести полы, подоить корову, приготовить обед, что давало возможность роженице отдохнуть после родов.

В отношениях крестьян к повивальным бабкам большую роль играла вера в магическую связь между ними и принятыми ими детьми. Это определяло выбор повитухи, личные качества которой, поведение, возраст должны были соответствовать определенным требованиям. Повитухой могла быть только пожилая женщина (у нее уже не должно быть месячных очищений), безупречного поведения, т.е. «не замеченная в неверности мужу».

В некоторых местах считали, что повивать могут лишь вдовы. Пребывание повитухи в доме у роженицы требовало, по представлениям крестьянства, обязательного последующего очищения (обряд «размывания рук») совершающегося, по наиболее распространенной традиции, на третий день после родов. Суть обряда такова: водой, в которую часто добавляли различные, имеющие определенную смысловую нагрузку предметы, мать и бабка поливали троекратно друг другу на руки и взаимно просили прощения. Исполнение этого обряда давало частичное очищение роженице и позволяло повитухе идти принимать следующего ребенка .

Первая забота повитух при рождении определить, все ли в порядке у новорожденного и по возможности постараться исправить недостатки. Для этого она поправляла ему ручки, ножки, легко сжимала головку с тем, чтобы та стала круглее; если не устраивала форма носа новорожденного - сжимала его пальцами и т.д. .

Повивание детей можно рассматривать как профессиональное ремесло. За свой труд повитуха получала вознаграждение, обязательность которого гарантировалась этическими нормами деревни.

По наиболее распространенной у русских традиции оплата труда повитухи складывалась из индивидуального вознаграждения, получаемого от роженицы (в него обычно входили предметы, символизировавшие очищение - мыло, полотенце, а также хлеб, со второй половины XIX в. - небольшая сумма денег), и коллективного, собираемого на крестинах.

В русском календаре был один день, в который чествовали повивальных бабок-так называемые «бабины» или «бабьи каши». Он приходился на второй день после Рождества Христова, называемый церковью «Собор Пресвятой Богородицы». Обязанный в древности своим происхождением языческим «рожаницам» (Рыбаков, 1981. С. 469), в 19 в. ни семантически, ни в осмыслении участников праздник этот с древними богинями связан не был .

Наиболее праздничным и обрядово насыщенным он был в Смоленской губернии. В Рославльском уезде бабка к этому дню готовила солидное угощение: колбасы, холодец, жарила картошку, курицу, пекла блины, пироги с кашей. В гости к ней приходили женщины, у которых она "бабила" в разное время и также приносили угощение, в которое обязательно входила каша. В конце обеда бабка, как и на крестинах, выносила свою кашу, и гости, прежде чем начать ее есть, клали деньги хозяйке дома.

Обряд с последом и пуповиной.

Реальная связь новорожденного и роженицы с пуповиной и последом лежит в основе универсальных представлений о существовании последующей магической связи между ними и убежденности в том, что на здоровье и будущее ребенка можно повлиять через эти предметы. В народной медицинской практике для предотвращения кровотечения пуповину перевязывали. Встречались и иные способы ее обработки. Так, в Пермской губернии многие повитухи "только дунув и плюнув" растирали конец пуповины между пальцами, одновременно "специальным нашептыванием" заговаривая кровь. Жители Тарногского уезда Вологодской губернии считали, что пуповину лучше обрабатывать лишь ногтем (по-видимому, производя им обрезание и сдавливание сосудов) и не перевязывать ее, поскольку последнее, по их мнению, приводило к образованию грыжи.

Обрезание и перевязывание пуповины всегда содержало магический элемент.

Так, в Судогодском уезде Владимирской губернии пуповину мальчика обрезали ножом на каком-либо плотницком или столярном изделии, считая, что в этом случае из него вырастет работящий человек и хороший мастеровой. Пуповину девочки обрезали ножницами и так, чтобы она упала на какую-нибудь разостланную женскую работу, например, на начатое шитье. В этом случае из девочки вырастет «домовитая хозяйка и работница». В Смоленской губернии пуповину девочки обрезали на гребенке с тем, чтобы она стала хорошей пряхой, а мальчика - на книге, чтобы в будущем хорошо учился. В Калужской губернии, руководствуясь теми же соображениями, пуповину девочки обрезали на веретене, а мальчика - на колодке, на которой плели лапти.

При перевязывании пуповины к основному перевязочному материалу (обычно использовали «суровую» нитку из льняной кужели) добавляли волосы матери, при этом иногда волосы брали обязательно «из правой косы роженицы», «с правого виска».

В некоторых местах ее сохраняли и использовали в качестве лечебного средства: высушив, заваривали как чай и поили детей от грыжи и от болезней живота (РЭМ. Ф. 7. Оп. 1. Д. 65. Л. 5. Владимирская губерния, Шуйский уезд).

Сразу же после выхода последа повитухи приступали к совершению всех необходимых процедур.

Действия с последом включали две обязательные процедуры -обмывание и закапывание в землю. Как правило, источники сообщают, что послед повитуха моет и завертывает в чистую холщовую тряпку. Встречаются и дополнительные характеристики действия: «послед моют холодной водой», «кладут в белую тряпку» (Вологодская губерния), «в чистенькую тряпочку хрест нахрест» (Орловская губерния), «поверх тряпки завязывают красной ниткой» (Смоленская губерния). Кое-где встречался обычай класть завернутый послед перед зарыванием в землю в лапоть: в Холмском уезде Псковской губернии его клали в старый лапоть и сверху прикрывали другим лаптем, а в Тихвинском уезде Новгородской губернии в тех же случаях использовали лапоть с правой ноги -«чтобы рожденный владел правой рукой».

У русских, как и у многих других народов существовало представление о том, что через послед, как и через пуповину, можно нанести вред роженице и ребенку. Даже неумышленное уничтожение его могло оказать пагубное воздействие. Поэтому зарыть послед повитуха должна была так, чтобы никто - ни человек, ни какое-либо животное не могли добраться до него. Для русской традиции не характерны какие-либо иные способы хранения последа. Лишь у этнографической группы марковцев, живущих на Анадыре, по-видимому под влиянием обычаев соседних народов Севера, послед вешали на дерево повыше, чтобы не достали собаки (Сокольников. С. 144). По наиболее распространенной традиции послед закапывали в доме, причем часто в местах, которые в воображении живущих были наделены постоянной магической силой - под печью, в святом углу, под порогом, под закладным бревном. В некоторых местах послед прятали в бане или в нежилом помещении, в хозяйственных постройках. Иногда место захоронения последа зависело от пола новорожденного: послед мальчика закапывали в конюшне, а девочки - у ворот или в хлеву (Вологодская, Орловская губернии). В некоторых семьях придерживались правила прятать последы детей в одно место - «чтобы мирно жили». У русских был распространен обычай класть с последом предметы, имевшие продуцирующее значение. Это прежде всего хлеб - зерно или печеный хлеб, часто хлеб с солью, яйца, а также луковица.

Чтобы исключить опасность воздействия на послед (а следовательно, и на новорожденного) нечистой силы повитуха должна была совершить над ним специальные охранительные действия. Наиболее принятые и обязательные - окропление последа святой водой, чтение молитв и заговоров, а также изображение креста на земле над ямкой.

Рождение в «рубашке» (околоплодной оболочке), по убеждению русского народа, предвещало ребенку счастливую жизнь и удачу в делах. К самой сорочке относились как к сакральному предмету, ее высушивали, зашивали в мешочек и либо прятали в сундук, либо носили постоянно, как ладонку, вместе с шейным крестом. Верили, что сорочка приносит счастье и достаток не только родившемуся в ней, но и всему дому, поэтому ее тщательно берегли, передавали из рода в род и даже правнукам (Орловская губерния). При выходе дочери замуж родители отдавали ей высушенную и сбереженную «рубашку» в новую семью.

Защита новорожденного. По времени рождения и особым приметам родившегося предсказывали его будущее. Считали, что если младенец рождался «ровно в тесте зажат», или у него ямка на голове - будет недолговечен. Та же участь ждала младенца, родившегося «личиком к земле». Волосики на голове обещали скромность характера. Полагали, что родившийся в плохую погоду будет суров и угрюм, родившийся в мае несчастлив, а закричавший сразу после родов окажется злым. Хорошая хозяйка и работница получится из новорожденной, которая при появлении на свет «сразу же смотрит».

Рождение двойни воспринималось как явление необычное и вызывало в соответствии с местными воззрениями определенную реакцию окружающих. Многие склонны были видеть в появлении двойни «Божье наказание» и более того - позор для родителей. В Зарайском уезде двойню как «стыд, зазрение совести» даже крестили не в церкви, а дома. Существовали и некоторые сомнения в жизнеспособности и физической полноценности близнецов. Так, жители Ярославской губернии были уверены в бесплодии одного из близнецов, это поверие сказывалось при выборе брачной пары. Однако можно было встретить и иное, лишенное суеверного страха отношение к рождению близнецов. Более того, родители по этому поводу испытывали "радость и гордость", а сам факт рождения двойни объясняли тем, что "одного дал Господь, а другого Богородица" (РЭМ. Ф. 7. Оп. 1. Д. 1740. Л. 34. С.-Петербургская губерния, Новоладожский уезд) . Как уже было сказано, жизнь новорожденного, по мнению окружающих, зависела не только от естественных причин, но и от успешности и своевременности защиты его от бесовских сил, особенно опасных, так как ребенок был еще не окрещен, а помещение, в котором он находился с матерью, не было очищено от послеродовой "скверны". Поэтому повитуха сразу же совершала магические акты по его защите. Прежде всего, она прибегала к обычным средствам христианской защиты - кадила ладаном, брызгала на малыша святой водой, крестила его, читала наиболее известные молитвы ("Отче наш", "Богородицу"), а также и специальные заговоры. Из нехристианских способов защиты, пожалуй, самым популярным было спрыскивание новорожденного водой, которой предварительно окатывали дверные скобы.

С верой в магическую силу родительских вещей связан широко распространенный у русских обычай заворачивать ребенка сразу же после родов (в некоторых местах перед крещением) в отцовскую рубашку, реже - в отцовские порты. Таким путем устанавливали магическую связь между ребенком и отцом. Отсюда и наиболее распространенное объяснение этого действия, как желания закрепить любовь и привязанность отца к ребенку, реже говорили - «чтобы был спокоен», «чтобы был счастлив». Установленная путем контактной магии связь (нужно учесть, что использовалась обязательно ношеная отцовская одежда) должна была служить одновременно и защитой новорожденного. Реже для первого пеленания младенца использовались вещи матери .

Кроме вышеприведенных средств защиты новорожденных, специальные меры принимались в тех случаях, когда дети в семье быстро умирали. Как и у многих народов, в русских семьях, ожидая несчастья, стремились обмануть злой рок, тяготевший над семьей. Для этого, например, рожали в чужом доме (Архангельская губерния, Шенкурский уезд). В Нижегородской губернии выбивали в избе косяк с дверями, женщина рожала в сенях, затем бабка подавала младенца в избу, стоя задом к дверям, также стоял и принимавший его (Арзамасский уезд). В той же губернии слабого малыша для укрепления его здоровья подавали в окно нищему, который нес его к воротам дома. Туда же подходила мать младенца с милостыней и клала ее на грудь младенца. Далее она брала ребенка, а нищий милостыню, приговаривая: «Дай Господь святому младенцу (имя) доброго здоровья». Особенно опасной считалась первая неделя после родов. Поэтому от трех до семи дней, в зависимости от местных обычаев, родившая находилась в изоляции: дома за перегородкой или же оставалась в бане, где происходили роды. В последнем случае здесь же присутствовали повивальная бабка или кто-либо из родственниц роженицы с тем, чтобы не допустить "шалости" сатаны по отношению к матери или некрещённому младенцу. Принудительная изоляция приносила и несомненную практическую пользу здоровью роженицы, вынуждая не имеющих обычно возможности, да и не склонных к долгому лежанию и ничегонеделанию деревенских женщин отдохнуть и набраться сил.

Очистительные обряды роженицы. Очищение женщины от послеродовой нечистоты по представлениям народа требовало совершения специальных обрядов. Роженицу в течение первых трех дней после родов парили в бане при не слишком высокой температуре; там, где бань не было, мыли в печи, на худой конец просто в тазу. Считали, что эта процедура выгоняет "дурную" кровь, что необходимо во избежании послеродовых осложнений, и способствует восстановлению здоровья. Гигиенически-лечебное очищение роженицы, сопровождавшееся магическими актами, в основном охранительного характера, должно было оказать и магическое очистительное воздействие. Однако полное очищение по учению церкви и убеждению народа достигалось лишь путем совершения ряда специальных установленных церковью христианских обрядов. Совершившиеся роды оскверняли не только родившую женщину, но и всех "прилунившихся при родах, а также помещение, в котором они происходили и даже шире - весь дом. Для совершения обрядового очищения прежде всего приглашали священника для чтения специальной молитвы "Во внегда родити жене отроча". Иногда ее по месту чтения называли просто "банной" молитвой. Это древнее установление церкви свято соблюдалось русским народом. В XVI-XVII вв. даже в царских семьях сразу же по рождении младенца посылали за духовником царицы с тем, чтобы он "дал молитву", до этого никто не мог ни покинуть мыльню, где произошли роды, ни войти в нее (Забелин, 1915, С. 3). В крестьянской среде, по-видимому, не всегда была возможность пригласить священника в день родов.

Однако и откладывать очистительную службу считали нежелательным, поскольку до ее отправления и сам дом, и все в нем находившиеся подвергались частичной религиозной изоляции: в такой дом не вносили иконы во время церковных обходов, домочадцы не должны были посещать церковь. В крайнем случае молитва читалась заочно ..

Частичное очищение роженицы, снимавшее некоторые бытовые запреты, давало крещение новорожденного. После совершения этого таинства, а также обряда "размывания рук" (обычно и то, и другое происходило в течение первой недели), роженица могла приступить к обычным домашним и полевым работам, участвовать в семейной трапезе. Полностью очистившейся она считалась лишь после принятия молитвы в церкви на 40-й день.

Более строгой была изоляция роженицы в среде старообрядцев-беспоповцев. Восемь дней она проводила в бане. По возвращении домой ей отводили, по возможности, отдельное помещение. Живущие в доме пожилые люди избегали контактов с ней, даже односельчане обычно не заходили в дом, где произошли роды, в течение 40 дней.

Кроме религиозных запретов поведение роженицы, во всяком случае в период ее реальной "нечистоты", ограничивали запреты, связанные с суеверной брезгливостью по отношению к "женской" крови. Женщинам в это время запрещалось что-либо сажать, месить хлеб, доить корову, солить капусту. Впервые же дни после родов к молодой матери спешили женщины с приношениями. Этот обычай, известный под названием проведок, отведок, ходить на кашу, нести зубок, существовал у русских почти повсеместно. Его можно рассматривать как пример нетрудовой взаимопомощи внутри семьи и общины. Целью приходивших было справиться о здоровье роженицы, поздравить ее с новорожденным, угостить чем-либо вкусным, а заодно оказать практическую помощь ее семье. Каждая из женщин приносила с собой еду. Для такого случая готовили праздничные кушанья или же будничные, но лучшего качества. Принесенное угощение было столь обильным, что позволяло находящейся в изоляции и не оправившейся еще после родов женщине не беспокоиться о домочадцах и хотя бы несколько дней отдохнуть от хлопот по дому.

Проведывать приходили только замужние женщины, обычно по возрасту близкие роженице. Такие посещения могли быть коллективными, когда родственницы и соседки договаривались между собой и приходили все вместе, но чаще по очереди.

Хозяев, как правило, не извещали о приходе, да в этом не было необходимости, так как обычай этот был строго обязателен, не прийти навестить роженицу у крестьян считалось "зазорным". Столь же обязательным считался и ответный визит роженицы к посетившей ее женщине в положенное для этого время. Пришедших женщин хозяева либо совсем не угощали, либо давали вино и чай.

Обычай носить родившей женщине угощение - один из наиболее стойких обычаев русской деревенской жизни. Правда, в советский период, особенно в послевоенные годы, характер его несколько изменился. Посещения откладываются до возвращения матери с ребенком из роддома, пришедшие навестить приносят не только еду, но и небольшие подарки для малыша. Основное же одаривание его приурочивается к семейному торжеству по случаю рождения ребенка, которое в последнее время все чаще откладывается до обряда крещения.

Аналогичную картину можно наблюдать и в городах. Некоторое отличие заключается в обычном ассортименте приносимого угощения. В деревне и сейчас оно носит более практичный характер, хотя и здесь посетительницы по возможности стараются своими приношениями побаловать роженицу и поддержать ее здоровье. В городе же, как правило, приносят фрукты и в меньшей степени - сладости. В последние годы и в городе, и в сельской местности почти исчезли принятые в советское время коллективные посещения родивших женщин сотрудницами по работе. Такие посещения предварялись обычно сбором сослуживцами денег на общий подарок, выделением материальной помощи за счет профсоюзной организации и средств предприятия .

2. Структура родильно - крестильного обряда

Семейные обряды и обычаи русских прослеживаются семейные традиции и обряды в контексте календарного года. Рассматривается и анализируется структура родильно - крестильной обрядности в тесной связи с семейными обычаями. У всех двух ритуалов (рождение, крещение) можно обнаружить общие черты, определяемые их “переходностью”.

В родильных обрядах отмечались как общие черты, так и специфические локальные особенности. В одних районах эти обряды сохранились в более древних (архаичных) формах и справляли их, соблюдая традиционные правила, в других они значительно упростились и некоторые из них потеряли былое значение. Большинство элементов обрядности первого цикла, охватывающего почти весь период беременности, представляло собой запреты, которыми определялось поведение женщины во избежание нанесения вреда будущему ребенку. Обрядом очищения младенца является крещение. Прежде всего, ребенку нужно было дать имя, поставив его, таким образом, под защиту определенного святого. Чаще всего имя выбирали по святцам, при этом смотрели, празднование какого святого приходится на день рождения или на день крещения младенца. Следующим важным шагом в подготовке к крещению был выбор крестных родителей - кумовьев. Они считались вторыми, духовными родителями ребенка, поэтому верили, что от них могут перейти как от родных родителей ребенка их достоинства и недостатки. Крестильный обряд - материал для изучения двоеверия, так как вобрал и христианские и языческие компоненты.

В русской крестьянской среде крещение выполняло одновременно функции принятия новорожденного не только в конфессиональную, но и этническую общность. Понятия православный, крещенный, русский - становились синонимичны по значению. Вслед за крещением, дома устраивали обед - крестины - обряд принятия новорожденного в семью и общину. Таким образом, большое влияние на сохранность традиций в семейной обрядности и, в частности, родильно - крестильных обрядов оказывают семейно-родственные отношения.

В родильно - крестильной обрядности к началу 30-х годов XX в. наблюдается резкое сокращение общего числа ритуальных действий. Невозможность исполнения в силу действия внешних факторов большого числа обрядов, тем не менее, это не означало их полного исчезновения из культурного фонда. Они перешли в сферу народной памяти, причем закрепились в ней именно в форме локальных вариантов.

2 . 1 Представления, свя занные с актом рождения ребенка

Представления о младенце как существе иного мира, мира неживых, отразилось в поверии о появлении детей. Объясняя детям деторождение в иносказательной форме, связывали его с колодцем, родником: поясняя, "что ребенка зачерпнули в колодце". С водной стихией у были связаны представления об ином, загробном мире.

В период беременности поведение женщин строго регламентировалось. Существовала разветвленная система запретов и оберегов женщин в это время. Невыполнение запретов влекло за собой смерть, болезнь ребенка и его матери. Часть предписаний поведения направлены на то, чтобы оградить мать будущего ребенка от немотивированных контактов с иным миром, со смертью. С этим, видимо, связаны запреты беременным посещать кладбища, присутствовать на похоронах, ходить на место, где режут скот.

Другие запреты, как, например, обязательное ношение беременной головного убора, фартука, булавки, что всегда особо оговаривалось, можно трактовать как стремление особо выразить принадлежность беременной миру человека. В то время как непосредственно во время родов, наоборот, следует расплетать косу, развязывать все узлы. Аналогии подобных действий можно проследить в погребальной обрядности: пока покойник находился в доме, деревне, руки и ноги его были связаны нитками; в могиле эти нитки развязывали. Часть запретов распространялась и на отца: ему не разрешалось резать скот, убивать мелких зверей, и даже охотиться, так как от этого у ребенка будет заячья губа (если он убьет зайца). Будущая мать не должна была говорить о чем - то плохом, ибо в этом случае ребенок мог родиться больным. И наоборот, для того чтобы заложить в ребенке некоторые положительные качества, матери необходимо было посмотреть на понравившегося ей человека.

Таким образом, родильная обрядность, которая продолжает бытовать и в настоящее время, сохранила архаичные черты, связанные с языческим мировоззрением. Эти обряды и поверья органически вписываются в систему традиционных представлений, находят параллели в других обрядах семейного цикла.

2.2 Обр яд крещения в народной культуре

Послеродовой период завершал собственно родильные обряды, а следующие за ним крестины открывали серию обрядов первого года жизни.

Обряд крещения считался обязательным в русском обществе: «Некрещеный ребенок - чертенок», «С именем - Иван, без имени - болван». Новорожденного обычно крестили на восьмой день в храме или в старообрядческой молельне. Родители или священник давали ему имя по святцам. В случае если младенец рождался слабым и мог умереть некрещеным, обряд проводил на дому специально для этого вызванный священник или же сразу после рождения ребенка крестила бабка-повитуха. Крещение таких новорожденных считалось делом совершенно необходимым: крестьяне верили, что души младенцев, умерших некрещеными, не могут успокоиться на том свете. Церковные правила не запрещали крещение новорожденных повитухами православного вероисповедания, если они не совершали в своей жизни смертного греха. Обряд проходил довольно просто. Повитуха окропляла новорожденного три раза святой водой со словами: «Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь», а затем нарекала его именем. Если ребенок выживал, то его относили в церковь, где священник произносил все молитвы, положенные по-полному чинопо-следованию обряда, однако в купель уже не опускал и водой не кропил.

Подобные документы

Обряды, приуроченные к крупным праздникам. Календарные и обрядовые праздники. Аграфена Купальница да Иван Купала. Крещение царского младенца. Старинные женитьбы и свадьбы. Новоселье в старой русской жизни. Особенность свадебного обряда у первобрачных.

презентация , добавлен 22.09.2013


Исследование традиций, хозяйства и занятий северных народов России. Описания запретов, которым подвергается женщина во время беременности и родов. Анализ обрядов, сопровождающих появление ребенка на свет. Воспитание выносливости у нганасанских детей.

доклад , добавлен 08.10.2013


Теоретические и исторические аспекты обрядовых праздников. Языческие и христианские истоки формирования свадебного обряда. Структура и особенности организации художественного творчества в свадебном действе, развитие активности участников праздника.

дипломная работа , добавлен 23.06.2012


История формирования русской свадебной обрядности. Основные элементы и значение свадебного обряда. Особенности деревенского (традиционного) и княжеского обрядов. Современные традиции проведения свадьбы, ее сравнение со свадебными церемониями Древней Руси.

курсовая работа , добавлен 13.01.2014


Обряд и ритуал, как сакральное действо. Особенности обрядов Древней Руси. Обряд имянаречения. Свадьба, сватовство, смотрины, сговор и обручение. Умыкание (кража) невесты. Ритуал новоселья. Постриги (пострижины). Колядование. Братчина. Похоронный обряд.

презентация , добавлен 04.05.2014


Семейно-родственные отношения татар. Проведение религиозного обряда бракосочетания, обряда по поводу рождения ребенка. Национальные, мусульманские праздники в Республике Татарстан: курбан-байрам, ураза-байрам и рамазан, науруза, сабантуй (праздник плуга).

презентация , добавлен 25.01.2014


Суть православных праздников. Формирование целостного представления о культуре православного праздника в русской национальной традиции. Рождественские святки. День Богоявления или Крещения Господня как обряд погружения в воду озера и источников.

презентация , добавлен 19.03.2014


Теоретический анализ особенностей и эволюции русской свадебной обрядности. Исторический обзор русских свадебных традиций: их происхождение и влияние других народностей на этот процесс. Характеристика свадебных обрядов, обычаев, суеверий. Обряд венчания.

курсовая работа , добавлен 01.06.2010


Черное и белое масонство. Обряд посвящения в "братья". Пушкин и масонство. Замысел главного теоретика А. Вейсгаупта. "Всевидящее Око". Загадочная смерть Кубрика. "С широко закрытыми глазами". Обвинение Майкла Джексона в растлении ребенка в 2003 г.

курсовая работа , добавлен 11.03.2014


Эпоха синкретизма, жизнь первобытных племен - непрерывный обряд. Обрядово-фольклорные формы досуга. Магический характер обряда. Понятие обычая, обряда, ритуала, традиции. Календарные и семейно-бытовые обряды. Свадьба, крестины, похороны, проводы в армию.