Жития святых в кратком изложении для детей. Кирилл и мефодий Краткое житие святых кирилла и мефодия

Велико значение просветительской деятельности двух братьев - Константина Философа (в монашестве Кирилла) и Мефодия, давших славянам письменность на родном языке. Их труд состоял не просто в изобретении новых знаков для письма. Они организовали богослужение на славянском языке, перевели с греческого необходимые для этого книги и создали новый литературный язык для народа, не имевшего его никогда. Этим они не только сделали славянские государства равными на политической арене "ци-вилизованным" державам, но и дали возможность славянским народам приобщиться к мировой сокровищнице науки и культуры, созданной трудом многих народов на протяжении столетий.

Литература о жизни и деятельности Константина Философа и Мефодия огромна. Однако, по многим важным вопросам в науке существуют значительные разногласия. Они объясняются не только недостатком исторических источников, которые содержат сведения о деятельности двух братьев, но и противоречивостью дошедших до нас текстов.

Наиболее содержательные из них - жития - относятся к той характерной для средневековья литературе, где подлинные факты и легенда стоят рядом. Помимо этого житие, т.е. биография святого, строилось по определенной литературной схеме. В нем должен быть отражен тот возвышенный христианский идеал, к которому необходимо было стремиться каждому верующему. Житие подобно иконе, где нет места мирскому, где все факты и события назидательны. Кроме того, тексты создавались в определенных политических условиях, которые непременно отражались на содержании и направленности повествования. Подобная тенденциозность, а также вставки текста более позднего происхождения, делают работу исследователя очень сложной.

Деятельность Константина Философа и Мефодия уже при жизни первоучителей получила широкую известность и вскоре после смерти братьев и признания их святыми приобрела легендарные черты. Об их жизненном пути и просветительской деятельности в славянских землях нам сообщают так называемые "Паннонские легенды" - "Житие Константина" и "Житие Мефодия". Основные биографические факты о жизни и деятельности двух братьев, сообщенные в Паннонских легендах, подтверждаются и дополняются другими произведениями, в том числе и реальными историческими документами.

В научной литературе высказывалось мнение о существовании греческих оригиналов Житий. Однако, большинство исследователей считают их самостоятельными славянскими произведениями. Новый книжный язык славян создавался на основе славянского разговорного и греческого литературного языка. Последний служил эталоном вновь создаваемому, поэтому подражания "научно" организованному греческому языку было не избежать.

Характер и стиль повествования Житий Константина и Мефодия представляется ученым вполне свободным и самостоятельным. Можно предположить лишь, что во время их составления в ряде случаев были использованы греческие и латинские тексты. Особенно это касается тех мест, которые восходят к произведениям самого Константина Философа, написанным по-гречески.

Детальный анализ их языка и структуры еще далек от завершения, но даже при поверхностном знакомстве с Житиями можно заметить, что язык и стиль отдельных глав, характер изложения событий сильно отличаются друг от друга: сухие факты сменяются пространными диалогами и поэтическими образами. Это дает повод исследователям говорить о составлении Житий на основании нескольких источников, в числе которых есть подлинные тексты Константина Философа. К ним, например, относится диспут Константина с хазарскими мудрецами, который позднее был вкратце переведен Мефодием на славянский язык и вставлен автором в текст Жития Константина. Как художественное произведение, вышедшее из-под его пера, рассматривается учеными речь первоучителя в Венеции в защиту равноценности славянской письменности. В Житии Константина, возможно, сохранились и другие фрагменты его произведений - стихотворений, молитв, полемических трактатов, отчетов о миссионерских поездках, дневниковых записей, отдельных высказываний. Оно представляет собой своеобразный сборник произведений Константина Философа.

Житие Константина достаточно смело отступает от традиционных требований жанра византийской агиографической (житийной) литературы. Его подвиги являются в большей степени интеллектуальными достижениями: везде Константин побеждает своих противников мудростью, изобретательностью, находчивостью. Этим Житие заметно отличается от традиционных представлений о благочестивом святом. Житие исторично: его повествование направлено на осмысление подвижнической деятельности Константина в мировом масштабе. Он предстает перед нами как учитель народов, равный первым апостолам. Сочетание черт мудрого богатыря из народного эпоса и классического типа христианского миссионера, византийской агиографической традиции и оригинальных черт новой славянской культуры создает внутреннее напряжение повествования. Отсюда - его высокий художественный уровень, ясно ощутимая ритмическая организация текста, разнообразие стиля, элементы средневековой поэзии, риторики, философско-богословских сочинений.

Житие Мефодия заметно отличается по стилю. Оно очень сдержано, насыщено историческими подробностями и имеет определенную направленность - в тяжелых условиях борьбы за сохранение славянской письменности в Великой Моравии доказать моравским правителям святость дела Мефодия. Поэтому в тексте Жития так много документов, писем, высказываний, реальных исторических эпизодов. Однако, в некоторых случаях из политических соображений в текст были вставлены эпизоды или харак-теристики, которые не соответствуют действительности.

Так, например, в V главе, вопреки истине, утверждается, что инициатором введения богослужения на славянском языке был не только моравский князь Ростислав, но и Святополк, известный как его активный противник, преследовавший после смерти Мефодия его учеников. Предполагается, что подобное утверждение появилось в Житии на раннем этапе его создания, еще в Моравии в 885-886 годах, с целью повлиять на моравского князя Святополка и указать ему на ответственность за судьбу славянской письменности, у истоков которой он якобы стоял. Помимо таких текстов, вставленных в повествование при его создании, существует достаточное количество вставок, появившихся в Житиях и в более позднее время в Болгарии.

По поводу места и времени создания Житий до сих пор не существует единого мнения. Наиболее доказательной является версия, согласно которой Житие Константина было составлено в Моравии вскоре после его смерти одним из ближайших учеников апостола. При его составлении было использовано несколько источников, большая часть которых была получена от Мефодия. Время его создания относят к промежутку между смертью Константина 14 февраля 869 года и 16 декабря 882 года, когда умер римский папа Иоанн VIII. Последняя дата определяется тем обстоятельством, что Иоанну VIII было посвящена так называемая "Итальянская легенда", автор которой, Гаудерих, использовал текст Жития Константина. Эту дату следует отодвинуть, вероятно, к еще более раннему сроку - к 880 году, когда Мефодий посетил Рим и мог перевести Гаудериху привезенный с собой славянский текст Жития Константина.

Житие Мефодия, вероятно, было начато и вчерне написано в Моравии. Текст, видимо, был создан в очень короткий срок из-за трудностей и гонений на последователей Мефодия после его смерти в 885 году. Возможно поэтому оно содержит ряд не очень точных утверждений, отсутствующих в Житии Константина. Некоторые исследователи, без особых на то оснований, считают автором Жития Мефодия его ученика Климента. Однако, ряд ошибок (например, утверждение, что, пробыв в Моравии три года, братья вернулись в Константинополь) свидетельствует о том, что очевидец этих событий Климент не мог быть его автором. Окончательное завершение Жития получили уже в Болгарии в конце IX века. Это объясняет еще одну их особенность. Дело в том, что в Итальянской легенде, использовавшей Житие Константина, содержится ряд сведений о его брате, которые отсутствуют в сохранившейся редакции Жития. Исследователи предполагают, что в Итальянской легенде отразилась самая ранняя версия Жития Константина, из которой с появлением Жития Мефодия большинство сведений о нем были изъяты.

Позднее в Болгарии на основании Житий Константина и Мефодия был создан ряд сочинений, которые, будучи написанными в определенной политической обстановке, в период утверждения и расцвета Первого Болгарского царства, сообщают достаточно тенденциозные сведения. Таким, например, является так называемое "Успение Кирилла". Оно включает в себя "биографический" рассказ Константина Философа о крещении им болгар, живших в Македонии в районе реки Брегальницы. К нему близка "Солунская легенда", составленная достаточно поздно. На основании сообщаемых ею фактов ряд исследователей, как дореволюционных, так и современных, создают гипотезы, согласно которым славяне в районе реки Брегальницы были крещены еще в VII веке Кириллом Каппадокийским или Кириллом Александрийским. К этому моменту они относят и возникновение славянской письмен-ности на базе кириллицы. Эти сведения не подтверждаются никакими другими свидетельствами (их разбору будет посвящена отдельная глава).

В славянских Прологах - сборниках кратких житий святых - сохранилось несколько вариантов проложных житий святых Кирилла и Мефодия. Самые ранние из них относятся к XII в. и являются не всегда надежными источниками информации о Солунских братьях. Существует также несколько похвальных слов Константину и Мефодию. Самое раннее из них, "Похвала святому Кириллу учителю словеньску языку, сотворено Климентом епископом", принадлежит перу ученика Константина Клименту Охридскому. Авторы остальных похвальных слов - не известны. Эти произведения созданы в особом жанре ораторской церковной прозы и конкретных сведений почти не содержат.

Очень надежным источником о создании славянской письменности является трактат древнеболгарского писателя черноризца (т.е. монаха) Храбра "О письменех", написанный на старославянском языке в конце IX в., когда, по словам автора, были живы еще те, кто знал Константина и Мефодия. В нем Храбр рассказывает о причинах создания азбуки Константином, дает ее характеристику, сообщает о системе письма, существовавшей у славян до Константина.

Святые равноапостольные первоучители и просветители славянские, братья Кирилл и Мефодий происходили из знатной и благочестивой семьи, жившей в греческом городе Солуни. Святой Мефодий был старшим из семи братьев, святой Константин (Кирилл — его монашеское имя) — самым младшим.

Святой Мефодий был сначала в военном звании и был правителем в одном из подчиненных Византийской империи славянских княжеств, по-видимому, болгарском, что дало ему возможность научиться славянскому языку. Пробыв там около 10 лет, святой Мефодий принял затем монашество в одном из монастырей на горе Олимп (Малая Азия).

Святой Константин с малых лет отличался большими способностями и учился вместе с малолетним императором Михаилом у лучших учителей Константинополя, в том числе у Фотия, будущего патриарха Константинопольского. Святой Константин в совершенстве постиг все науки своего времени и многие языки, особенно прилежно изучал он творения святителя Григория Богослова. За свой ум и выдающиеся познания святой Константин получил прозвание Философа (мудрого). По окончании учения святой Константин принял сан иерея и был назначен хранителем патриаршей библиотеки при храме святой Софии, но вскоре покинул столицу и тайно ушел в монастырь. Разысканный там и возвращенный в Константинополь, он был определен учителем философии в высшей Константинопольской школе. Мудрость и сила веры еще совсем молодого Константина были столь велики, что ему удалось победить в прениях вождя еретиков-иконоборцев Анния. После этой победы Константин был послан императором на диспут для прений о Святой Троице с сарацинами (мусульманами) и также одержал победу. Вернувшись, святой Константин удалился к брату своему святому Мефодию на Олимп, проводя время в непрестанной молитве и чтении творений святых отцов.

Вскоре император вызвал обоих святых братьев из монастыря и отправил их к хазарам для евангельской проповеди. На пути они остановились на некоторое время в городе Корсуни, готовясь к проповеди. Там святые братья чудесным образом обрели мощи священномученика Климента, папы Римского (память 25 ноября/8 декабря). Там же в Корсуни святой Константин нашел Евангелие и Псалтирь, написанные «русскими буквами», и человека, говорящего по-русски, и стал учиться у этого человека читать и говорить на его языке.

После этого святые братья отправились к хазарам, где одержали победу в прениях с иудеями и мусульманами, проповедуя Евангельское учение. На пути домой братья снова посетили Корсунь и, взяв там мощи святого Климента, вернулись в Константинополь. Святой Константин остался в столице, а святой Мефодий получил игуменство в небольшом монастыре Полихрон, недалеко от горы Олимп, где он подвизался прежде.

Вскоре пришли к императору послы от моравского князя Ростислава, притесняемого немецкими епископами, с просьбой прислать в Моравию учителей, которые могли бы проповедовать на родном для славян языке. Император призвал святого Константина и сказал ему: «Необходимо тебе идти туда, ибо лучше тебя никто этого не выполнит». Святой Константин с постом и молитвой приступил к новому подвигу. С помощью своего, брата святого Мефодия и учеников Горазда, Климента, Саввы, Наума и Ангеляра он составил славянскую азбуку и перевел на славянский язык книги, без которых не могло совершаться Богослужение: Евангелие, Апостол, Псалтирь и избранные службы. Это было в 863 году.

После завершения перевода святые братья отправились в Моравию, где были приняты с великой честью, и стали учить Богослужению на славянском языке. Это вызвало злобу немецких епископов, совершавших в моравских церквах Богослужение на латинском языке, и они восстали против святых братьев, утверждая, что Богослужение может совершаться лишь на одном из трех языков: еврейском, греческом или латинском. Святой Константин отвечал им: «Вы признаете лишь три языка, достойных того, чтобы славить на них Бога. Но Давид вопиет: Пойте Господеви вся земля, хвалите Господа вси языци, всякое дыхание да хвалит Господа! И в Святом Евангелии сказано: Шедше научите вся языки». Немецкие епископы были посрамлены, но озлобились еще больше и подали жалобу в Рим. Святые братья были призваны в Рим для решения этого вопроса. Взяв с собой мощи святого Климента, папы Римского, святые Константин и Мефодий отправились в Рим. Узнав о том, что святые братья несут с собой святые мощи, папа Адриан с клиром вышел им навстречу. Святые братья были встречены с почетом, папа Римский утвердил богослужение на славянском языке, а переведенные братьями книги приказал положить в римских церквах и совершать литургию на славянском языке.

Находясь в Риме, святой Константин занемог и, в чудесном видении извещенный Господом о приближении кончины, принял схиму с именем Кирилл. Через 50 дней после принятия схимы, 14 февраля 869 года, равноапостольный Кирилл скончался в возрасте 42 лет. Отходя к Богу, святой Кирилл заповедал брату своему святому Мефодию продолжать их общее дело — просвещение славянских народов светом истинной веры. Святой Мефодий умолял папу Римского разрешить увезти тело брата для погребения его на родной земле, но папа приказал положить мощи святого Кирилла в церкви святого Климента, где от них стали совершаться чудеса. После кончины святого Кирилла папа, следуя просьбе славянского князя Коцела, послал святого Мефодия в Паннонию, рукоположив его во архиепископа Моравии и Паннонии, на древний престол святого Апостола Андроника.

В Паннонии святой Мефодий вместе со своими учениками продолжал распространять Богослужение, письменность и книги на славянском языке. Это снова вызвало ярость немецких епископов. Они добились ареста и суда над святителем Мефодием, который был сослан в заточение в Швабию, где в течение двух с половиной лет претерпел многие страдания. Освобожденный по приказанию папы Римского Иоанна VIII и восстановленный в правах архиепископа, Мефодий продолжал евангельскую проповедь среди славян и крестил чешского князя Боривоя и его супругу Людмилу (память 16 сентября), а также одного из польских князей. В третий раз немецкие епископы воздвигли гонение на святителя, за непринятие римского учения об исхождении Святого Духа от Отца и от Сына. Святитель Мефодий был вызван в Рим, но оправдался перед папой, сохранив в чистоте Православное учение, и был снова возвращен в столицу Моравии — Велеград. Здесь в последние годы своей жизни святитель Мефодий с помощью двух учеников-священников перевел на славянский язык весь Ветхий Завет, кроме Маккавейских книг, а также Номоканон (Правила святых отцов) и святоотеческие книги (Патерик). Предчувствуя приближение кончины, святой Мефодий указал на одного из своих учеников — Горазда как на достойного себе преемника. Святитель предсказал день своей смерти и скончался 6 апреля 885 года в возрасте около 60 лет. Отпевание святителя было совершено на трех языках. — славянском, греческом и латинском; он был погребен в соборной церкви Велеграда. (Из «Настольной книги священнослужителя»)

Святые равноапостольные первоучители и просветители славянские, братья Кирилл и Мефодий происходили из знатной и благочестивой семьи, жившей в греческом городе Солуни.

Святой Мефодий был старшим из семи братьев, святой Константин (Кирилл – его монашеское имя) – самым младшим. Состоя на военной службе, святой Мефодий правил в одном из подчиненных Византийской империи славянских княжеств, по-видимому, в болгарском, что дало ему возможность научиться славянскому языку. Прожив там около 10 лет, святой Мефодий принял затем монашество в одном из монастырей на горе Олимп.

Святой Константин с малых лет отличался большими способностями и учился вместе с малолетним императором Михаилом у лучших учителей Константинополя, в том числе у Фотия, будущего Патриарха Константинопольского. Святой Константин в совершенстве постиг все науки своего времени и многие языки, особенно прилежно изучал он творения святителя Григория Богослова, а за свой ум и выдающиеся познания святой Константин получил прозвание Философа (мудрого). По окончании учения святой Константин принял сан иерея и был назначен хранителем Патриаршей библиотеки при храме святой Софии, но вскоре покинул столицу и тайно ушел в монастырь. Разысканный там и возвращенный в Константинополь, он был определен учителем философии в высшей Константинопольской школе. Мудрость и сила веры еще совсем молодого Константина были столь велики, что ему удалось победить в прениях вождя еретиков-иконоборцев Анния. После этой победы Константин был послан императором на диспут для прений о Святой Троице с сарацинами (мусульманами) и также одержал победу. Вернувшись, святой Константин удалился к брату своему, святому Мефодию на Олимп, проводя время в непрестанной молитве и чтении творений святых отцов.

Вскоре император вызвал обоих святых братьев из монастыря и отправил их к хазарам для евангельской проповеди. На пути они остановились на некоторое время в городе Корсуни, готовясь к проповеди. Там святые братья чудесным образом обрели мощи священномученика Климента, папы Римского (память 25 ноября). Там же в Корсуни святой Константин нашел Евангелие и Псалтирь, написанные «русскими буквами», и человека, говорящего по-русски, и стал учиться у этого человека читать и говорить на его языке. После этого святые братья отправились к хазарам, где одержали победу в прениях с иудеями и мусульманами, проповедуя Евангельское учение. На пути домой братья снова посетили Корсунь и, взяв там мощи святого Климента, вернулись в Константинополь. Святой Константин остался в столице, а святой Мефодий получил игуменство в небольшом монастыре Полихрон, недалеко от горы Олимп, где он подвизался прежде.

Вскоре пришли к императору послы от моравского князя Ростислава, притесняемого немецкими епископами, с просьбой прислать в Моравию учителей, которые могли бы проповедовать на родном для славян языке. Император призвал святого Константина и сказал ему: «Необходимо тебе идти туда, ибо лучше тебя никто этого не выполнит». Святой Константин с постом и молитвой приступил к новому подвигу. С помощью своего брата святого Мефодия и учеников Горазда, Климента, Саввы, Наума и Ангеляра он составил славянскую азбуку и перевел на славянский язык книги, без которых не могло совершаться Богослужение: Евангелие, Апостол, Псалтирь и избранные службы. Это было в 863 году.

После завершения перевода святые братья отправились в Моравию, где были приняты с великой честью, и стали учить Богослужению на славянском языке. Это вызвало злобу немецких епископов, совершавших в моравских церквах Богослужение на латинском языке, и они восстали против святых братьев, утверждая, что Богослужение может совершаться лишь на одном из трех языков: еврейском, греческом или латинском. Святой Константин отвечал им: «Вы признаёте лишь три языка, достойных того, чтобы славить на них Бога. Но Давид вопиет: Пойте Господеви вся земля, хвалите Господа вси языци, всякое дыхание да хвалит Господа! И в Святом Евангелии сказано: Шедше научите вся языки..». Немецкие епископы были посрамлены, но озлобились еще больше и подали жалобу в Рим. Святые братья были призваны в Рим для решения этого вопроса. Взяв с собой мощи святого Климента, папы Римского, святые Константин и Мефодий отправились в Рим. Узнав о том, что святые братья несут особой святые мощи, папа Адриан с клиром вышел им навстречу. Святые братья были встречены с почетом, папа Римский утвердил богослужение на славянском языке, а переведенные братьями книги приказал положить в римских церквах и совершать литургию на славянском языке.

Находясь в Риме, святой Константин занемог и, в чудесном видении извещенный Господом о приближении кончины, принял схиму с именем Кирилл. Через 50 дней после принятия схимы, 14 февраля 869 года, равноапостольный Кирилл скончался в возрасте 42 лет. Отходя к Богу, святой Кирилл заповедал брату своему святому Мефодию продолжать их общее дело – просвещение славянских народов светом истинной веры. Святой Мефодий умолял папу Римского разрешить увезти тело брата для погребения его на родной земле, но папа приказал положить мощи святого Кирилла в церкви святого Климента, где от них стали совершаться чудеса.

После кончины святого Кирилла папа, следуя просьбе славянского князя Коцела, послал святого Мефодия в Паннонию, рукоположив его во архиепископа Моравии и Паннонии, на древний престол святого Апостола Андроника. В Паннонии святой Мефодий вместе со своими учениками продолжал распространять Богослужение, письменность и книги на славянском языке. Это снова вызвало ярость немецких епископов. Они добились ареста и суда над святителем Мефодием, который был сослан в заточение в Швабию, где в течение двух с половиной лет претерпел многие страдания. Освобожденный по приказанию папы Римского Иоанна VIII и восстановленный в правах архиепископа, Мефодий продолжал евангельскую проповедь среди славян и крестил чешского князя Боривоя и его супругу Людмилу (память 16 сентября), а также одного из польских князей. В третий раз немецкие епископы воздвигли гонение на святителя за непринятие римского учения об исхождении Святого Духа от Отца и от Сына. Святитель Мефодий был вызван в Рим, но оправдался перед папой, сохранив в чистоте Православное учение, и был снова возвращен в столицу Моравии – Велеград.

Здесь в последние годы своей жизни святитель Мефодий с помощью двух учеников-священников перевел на славянский язык весь Ветхий Завет, кроме Маккавейских книг, а также Номоканон (Правила святых отцов) и святоотеческие книги (Патерик).

Предчувствуя приближение кончины, святой Мефодий указал на одного из своих учеников – Горазда как на достойного себе преемника. Святитель предсказал день своей смерти и скончался 6 апреля 885 года в возрасте около 60 лет. Отпевание святителя было совершено на трех языках – славянском, греческом и латинском; он был погребен в соборной церкви Велеграда.

СВЯТЫЕ КИРИЛЛ И МЕФОДИЙ В СУДЬБАХ СЛАВЯНСКИХ НАРОДОВ

Радуйтеся, Мефодие и Кирилле,

язык словенских апостоли и богомудрии учителие

Некогда святой апостол Павел, простираясь с проповедью Евангелия из одной страны в другую, дошел до предела, который положила природа между двумя частями света – остановился в Троаде, на берегу пролива, отделяющего Азию от Европы. Здесь явился ему в сновидении один из жителей Европейского берега, македонянин, и звал апостола на помощь к себе в Македонию (Деян. 16:8-10). То была воля Божия даровать этому племени благо спасения. Апостол повиновался этому призванию, и многими благодарными успехами сопровождалась его проповедь в той стране. Церковь Филлипийская и Церковь Солунская – образец всем верующим (Сол. 1:7), радость и венец апостола (Фил. 4:1) стоят перед нами в павловых писаниях вечными памятниками и свидетельствами его просветительской деятельности.

Прошли столетия, и наступила другая пора, когда славянские народы, только-только выходящие на сцену исторической жизни, стали нуждаться во вразумительной проповеди и национальном богослужении. И вот в 863 году в Константинополь прибыло посольство правителя Великой Моравии князя Ростислава, просившего прислать учителей для проповеди в недавно принявшей христианство стране. Византийский император решил отправить туда ученых монахов, знакомых с жизнью и нравами местного населения. И тогда-то Церковь Македонская представила славянам равноапостольных деятелей, в лице святых Кирилла и Мефодия, уроженцев Солунских.

Эти просветители стали составителями славянской грамоты. Новым письменам было вверено слово Евангельское, ими были переданы молитвы богослужения. И благодаря святым Кириллу и Мефодию, славяне стали слышать на родном языке слово Господа, и смогли также достойно славословить Его. Это есть две необходимые потребности благочестия, без удовлетворения которых нет живого христианства.

И как скоро явились слово Божие и литургия на славянском языке, то возникла необходимость в священниках-славянах. Следовательно, должна была народиться у славян своя священная иерархия – важное условие для процветания каждой Церкви в своем народе. И, действительно, первым делом просветителей стало приготовление из местных жителей достойных служителей алтаря Господня. Задуманное на таких широких и прочных основаниях просвещение славян не могло обойтись без училищ. И святые благовестники основывали их везде, где трудились. Эти училища удовлетворяли не только потребностям клира, но и способствовали появлению людей образованных, которые могли сами поработать на пользу новооснованной Церкви славянской. Одни переводили с греческого языка для назидания церковного и домашнего слова и жития святых; другие передавали догматические творения отцов и толкования на Священное Писание; иные сами брались изъяснять Писание и защищать истину Православия от еретиков. Замечательное обилие таких трудов в первое время славянской проповеди показывает как благотворна была деятельность наших просветителей. Какая это была высокая жизнь, какая сильная и плодотворная деятельность!

На земле славянской возгорелся божественный огонь святой Христовой веры. И, если обратить внимание на первоначальные памятники древней славянской письменности, то видно как в них полагалось начало богословскому и философскому языку – основам того положительного знания, которым впоследствии так прославилась славянская ученость. Постепенно начинали вырабатываться теперь установившиеся термины для предметов отвлеченных, прежде принятия христианства славянам неизвестных. Это говорит о том, с каким вниманием и разборчивостью действовали просвещенные переводчики. Так в греческих произведениях нередко встречали они слово «божественный», относящееся к предметам и действиям не собственно Божиим. И чтобы не смешивать понятий в новопросвещенных христианах, они употребили прежде неизвестные слова «великiй», «святый». Для обозначения добродетелей стали использовать «добровольство», «добронравiе», «добрый нравъ», «доброта», полагая при этом, что сущность добродетели состоит не во внешней деятельности, а в благоустроении воли и нрава.

Но святые просветители имели дело не только со школой, а прежде всего с народом: с ним-то они должны были говорить особенным языком, чтобы действовать на него успешнее. Следует заметить, что святой Кирилл, прозванный за свою ученость Философом, особенно владел искусством излагать народу свои наставления наглядно, в притчах. Это мудрое подражание евангельскому способу учения, конечно, не утратило своего значения и в настоящее время, в приложении к народу, не привыкшему к отвлеченным умозрениям. Благодаря такому тесному сближению с людьми славянские просветители полностью овладевали его вниманием.

Но призванные трудиться для крещенных в веру Православную, святые Кирилл и Мефодий своей ревностью, своей проповедью, своим чинным богослужением привлекали к себе и множество неверующих во Христа славян. Многих из них крестили святые братья в Моравии и соседних с ней областях; святой Мефодий проповедовал Евангелие в земле Чешской и крестил святую княгиню Людмилу. Пример равноапостольных братьев, и труды их в переводе священных книг облегчили успехи проповеди христианства среди славян и в последующее времена. Восточным и южным славянам не навязывалась латинская литургия, как это было со стороны немецких проповедников в Поморье. И везде, где разумно предлагалась проповедь на родном языке, славяне свободно покорялись христианству, принимая вместе с ним и письменность.

Пример славянских просветителей стал впоследствии живым предметом для подражания и у нас в России для распространителей Евангелия у инородцев. Так действовали святитель Стефан в Перми, преподобный Трифон Вятский и другие позднейшие благовестники среди якутов, монголов, алтайцев и т.д.

Вводя у славянских народов слово Божие и литургию на общепонятном языке, святые просветители Кирилл и Мефодий решили вопрос о нашем Православии и о будущем славянских народов. В те годы уже разгорался спор между Восточной и Западной Церквами, возбужденный притязаниями властолюбия и своелюбия римских первосвятителей. Святой Кирилл был учеником блаженного Патриарха Фотия, вставшего на защиту Православия и Православной Восточной Церкви. Действуя на территории, независимой от Константинопольского Патриархата, но примыкающей к Римскому престолу, славянские просветители должны были соблюдать крайнюю осторожность, чтобы не вооружить против себя власть Рима в ущерб отеческому Православию. Свидетельство тому их великое исповедание веры. Этой твердостью они удержали в Православии просвещенные ими народы. А неразумное гонение, поднятое Римской Церковью против славянской литургии, еще более расположило славян бояться сближения с Западом и дорожить богомудрой свободой Православного Востока. Так святые просветители определили нашу историю, наше духовное наследие, наше спасение.

Как ни велико было дело изобретения славянской грамоты, как ни знаменательно для каждого народа начало его письменности – все это было воспринято еще и как мощнейшее орудие, получившее надлежащий смысл в великом торжестве устроенного просветителями предприятия. На этих могучих основах дело просвещения охватило тогда все славянство, и не в общих отвлеченных чертах, а в живых представителях тогдашнего славянского мира, в типичных и крупнейших его лицах. В ветви Болгарской, где зародилось, и где затем величественно расцвело это великое дело славянского просвещения; по Дунаю, где шли первоучители между славянскими поселениями; в Моравии, где они сосредоточили всю силу лучшей поры своей деятельности; в Словении, Чехии, Польше, куда по окраинам обширной Моравской державы быстро проникли лучи нового просвещения; в Сербии, спешившей присоединиться к общему делу, и принявшей его под кров своего могущества из рук слабеющей Болгарии; и, наконец, на юге Руси. Именно там святой Кирилл посеял неумирающие семена своей проповеди в Херсоне, куда пришел потом князь Владимир Киевский, чтобы завоевать ключи этого новоявленного света. Именно оттуда пришли на Русь болгары с новой грамотой, новыми книгами и православным богослужением, славянским церковным пением, и откуда Нестор-летописец почерпнул горячо выраженное им убеждение, что при единстве грамоты, славяне есть один язык и народ, а Русь есть часть этого великого наследия и богатства.

Действительно и грамота, и вся письменность тогда возникшая, до сих пор заключают в себе черты истинного, действительного просвещения. Это просвещение стало источником и символом славянского единения. И все ветви славянства почувствовали свое общее, коренное единство племени, затем единство языка, выражавшего собой единство народных стихий, и послужившее затем новым средством высшего, духовного единства. Все это совершилось при помощи грамоты, порожденной ею письменности и вызванного всем этим высокого творчества славянской культуры.

И тогда большая половина Европы от Царьграда по всей восточной половине Балканского полуострова, в обширном Болгарском государстве, по течению всего Дуная, в современной Венгрии, до окраин Польши, Чехии, Хорватии и Сербии, наконец, до Киева и Новгорода пробудилась в грандиозном историческом движении. Здесь к новой жизни призвались целые народные массы, обмениваясь посольствами и письмами друг с другом, налаживая различные культурные и торговые связи. Лучшие вожди народные, образованнейшие славянские умы того времени – все были соединены в общем деле; в трудах пребывали все правительства славянских народов, во главе деятельности – государи: Михаил Греческий; Борис и Симеон Болгарские; Ростислав, Святополк Моравские; Владислав и Людмила Чешские; Российские Ольга, Владимир и Ярослав – какие великие имена, какая несравненная сила!

И в наши дни каждое новое разыскание о славном деле славянских просветителей, каждый новый труд по церковно-славянской грамматике или печатное издание памятника кирилловской письменности, проливают свет на современные славянские наречия, на судьбы славянской науки. Труды современных славистов, устремленные своим взором в ту далекую пору и эпоху, помогают понять пути развития современных славянских языков и всей славянской литературы. А сама история славянских народов уясняется тем более, чем ближе мы приникаем к их единому великому началу. И если осознание этого начала оказывает такое сильное влияние на современную славистику в науке и жизни, то, наоборот, каждое новое явление в жизни современного славянского мира пробуждает собой память о прошлом, дает повод лучше понимать его, ценить, исследовать и воссоздавать.

Понятно поэтому, что в наши дни дело святых равноапостольных Кирилла и Мефодия еще не кончено. Их проповедь вызвала к бытию самостоятельную славянскую иерархию, трудами их положены начала разработки богословской, исторической и филологической наук у славянских народов. А в современных условиях необходимо продолжение дальнейшего развития всего этого положительного знания. И много нужно еще ревности, много общих усилий, чтобы достойно продолжать дело святых просветителей.

Припоминается здесь предсмертное слово святого Кирилла. Застигнутый смертельной болезнью еще в расцвете лет, почти в самом начале своих трудов среди славян и в виду множества предстоявших работ, он трогательно прощался с братом, опасаясь, что у того родится намерение возвратиться к прежней иноческой жизни в монастыре. «Мы с тобою как два вола вели одну борозду. И я падаю на своей черте, день мой кончился. А ты не вздумай оставить труды учения, чтобы удалиться на свою гору. Нет здесь, среди славян, скорее ты можешь обрести спасение». Пусть это завещание святой ревности отзовется самым сильным возбуждением в душе каждого из призванных и вновь призываемых деятелей на поприще просвещения и учения.

И вот последнее воспоминание. Между древними молитвословиями церковнославянских книг сохранилось одно, «при начале учения», в котором иерей молится об отроке: «дай же ему, Господи, от Давидова разума, от Соломони премудрости, и от Кириллова хитрости. Дай же ему стояти с иереи и со всеми святыми Твоими». Для того-то испрашивается среди прочего хитрости, то есть остроты ума мудрого учителя славян Кирилла, чтобы постигающий новые знания мог с достоинством и на пользу применять их на благо себе самому и другим людям.

Да будет же это прошение постоянным желанием в умах и сердцах всех нас, призванных сохранить и преумножить славное наследие великих славянских учителей святых равноапостольных Кирилла и Мефодия.

Краткие жития равноапостольных и Мефодия

Свя-тые рав-ноап-о-столь-ные пер-во-учи-те-ли и про-све-ти-те-ли сла-вян-ские, бра-тья Ки-рилл и Ме-фо-дий про-ис-хо-ди-ли из знат-ной и бла-го-че-сти-вой се-мьи, жив-шей в гре-че-ском го-ро-де Со-лу-ни. Свя-той Ме-фо-дий был стар-шим из се-ми бра-тьев, свя-той Кон-стан-тин (Ки-рилл - его мо-на-ше-ское имя) - са-мым млад-шим. Свя-той Ме-фо-дий был сна-ча-ла в во-ен-ном зва-нии и был пра-ви-те-лем в од-ном из под-чи-нен-ных Ви-зан-тий-ской им-пе-рии сла-вян-ских кня-жеств, по-ви-ди-мо-му, Бол-гар-ском, что да-ло ему воз-мож-ность на-учить-ся сла-вян-ско-му язы-ку. Про-быв там око-ло 10 лет, свя-той Ме-фо-дий при-нял за-тем мо-на-ше-ство в од-ном из мо-на-сты-рей на го-ре Олимп. Свя-той Кон-стан-тин с ма-лых лет от-ли-чал-ся боль-ши-ми спо-соб-но-стя-ми и учил-ся вме-сте с ма-ло-лет-ним им-пе-ра-то-ром Ми-ха-и-лом у луч-ших учи-те-лей Кон-стан-ти-но-по-ля, в том чис-ле у , бу-ду-ще-го пат-ри-ар-ха Кон-стан-ти-но-поль-ско-го. Свя-той Кон-стан-тин в со-вер-шен-стве по-стиг все на-у-ки сво-е-го вре-ме-ни и мно-гие язы-ки, осо-бен-но при-леж-но изу-чал он тво-ре-ния свя-ти-те-ля . За свой ум и вы-да-ю-щи-е-ся по-зна-ния свя-той Кон-стан-тин по-лу-чил про-зва-ние Фило-со-фа (муд-ро-го). По окон-ча-нии уче-ния свя-той Кон-стан-тин при-нял сан иерея и был на-зна-чен хра-ни-те-лем пат-ри-ар-шей биб-лио-те-ки при хра-ме Свя-той Со-фии, но вско-ре по-ки-нул сто-ли-цу и тай-но ушел в мо-на-стырь. Разыс-кан-ный там и воз-вра-щен-ный в Кон-стан-ти-но-поль, он был опре-де-лен учи-те-лем фило-со-фии в Выс-шей кон-стан-ти-но-поль-ской шко-ле. Муд-рость и си-ла ве-ры еще со-всем мо-ло-до-го Кон-стан-ти-на бы-ли столь ве-ли-ки, что ему уда-лось по-бе-дить в пре-ни-ях во-ждя ере-ти-ков-ико-но-бор-цев Ан-ния. По-сле этой по-бе-ды Кон-стан-тин был по-слан им-пе-ра-то-ром на дис-пут для пре-ний о Свя-той Тро-и-це с са-ра-ци-на-ми (му-суль-ма-на-ми) и так-же одер-жал по-бе-ду. Вер-нув-шись, свя-той Кон-стан-тин уда-лил-ся к бра-ту сво-е-му свя-то-му Ме-фо-дию на Олимп, про-во-дя вре-мя в непре-стан-ной мо-лит-ве и чте-нии тво-ре-ний свя-тых от-цов.
Вско-ре им-пе-ра-тор вы-звал обо-их свя-тых бра-тьев из мо-на-сты-ря и от-пра-вил их к ха-за-рам для еван-гель-ской про-по-ве-ди. На пу-ти они оста-но-ви-лись на неко-то-рое вре-мя в го-ро-де Кор-су-ни, го-то-вясь к про-по-ве-ди. Там свя-тые бра-тья чу-дес-ным об-ра-зом об-ре-ли мо-щи свя-щен-но-му-че-ни-ка (па-мять 25 но-яб-ря). Там же в Кор-су-ни свя-той Кон-стан-тин на-шел Еван-ге-лие и Псал-тирь, на-пи-сан-ные "рус-ски-ми бук-ва-ми", и че-ло-ве-ка, го-во-ря-ще-го по-рус-ски, и стал учить-ся у это-го че-ло-ве-ка чи-тать и го-во-рить на его язы-ке. По-сле это-го свя-тые бра-тья от-пра-ви-лись к ха-за-рам, где одер-жа-ли по-бе-ду в пре-ни-ях с иуде-я-ми и му-суль-ма-на-ми, про-по-ве-дуя еван-гель-ское уче-ние. На пу-ти до-мой бра-тья сно-ва по-се-ти-ли Кор-сунь и, взяв там мо-щи свя-то-го Кли-мен-та, вер-ну-лись в Кон-стан-ти-но-поль. Свя-той Кон-стан-тин остал-ся в сто-ли-це, а свя-той Ме-фо-дий по-лу-чил игу-мен-ство в неболь-шом мо-на-сты-ре По-ли-хрон, неда-ле-ко от го-ры Олимп, где он под-ви-зал-ся преж-де.
Вско-ре при-шли к им-пе-ра-то-ру по-слы от мо-рав-ско-го кня-зя Ро-сти-сла-ва, при-тес-ня-е-мо-го немец-ки-ми епи-ско-па-ми, с прось-бой при-слать в Мо-ра-вию учи-те-лей, ко-то-рые мог-ли бы про-по-ве-до-вать на род-ном для сла-вян язы-ке. Им-пе-ра-тор при-звал свя-то-го Кон-стан-ти-на и ска-зал ему: "Необ-хо-ди-мо те-бе ид-ти ту-да, ибо луч-ше те-бя ни-кто это-го не вы-пол-нит". Свя-той Кон-стан-тин с по-стом и мо-лит-вой при-сту-пил к но-во-му по-дви-гу. С по-мо-щью сво-е-го бра-та свя-то-го Ме-фо-дия и уче-ни-ков Го-раз-да, Кли-мен-та, Сав-вы, На-у-ма и Ан-ге-ля-ра он со-ста-вил сла-вян-скую аз-бу-ку и пе-ре-вел на сла-вян-ский язык кни-ги, без ко-то-рых не мог-ло со-вер-шать-ся Бо-го-слу-же-ние: Еван-ге-лие, Апо-стол, Псал-тирь и из-бран-ные служ-бы. Это бы-ло в 863 го-ду.
По-сле за-вер-ше-ния пе-ре-во-да свя-тые бра-тья от-пра-ви-лись в Мо-ра-вию, где бы-ли при-ня-ты с ве-ли-кой че-стью, и ста-ли учить бо-го-слу-же-нию на сла-вян-ском язы-ке. Это вы-зва-ло зло-бу немец-ких епи-ско-пов, со-вер-шав-ших в мо-рав-ских церк-вах бо-го-слу-же-ние на ла-тин-ском язы-ке, и они вос-ста-ли про-тив свя-тых бра-тьев, утвер-ждая, что бо-го-слу-же-ние мо-жет со-вер-шать-ся лишь на од-ном из трех язы-ков: ев-рей-ском, гре-че-ском или ла-тин-ском. Свя-той Кон-стан-тин от-ве-чал им: "Вы при-зна-ё-те лишь три язы-ка, до-стой-ных то-го, чтобы сла-вить на них Бо-га. Но Да-вид во-пи-ет: "Пой-те Гос-по-де-ви вся зем-ля, хва-ли-те Гос-по-да вси язы-ци, вся-кое ды-ха-ние да хва-лит Гос-по-да!" И в Свя-том Еван-ге-лии ска-за-но: "Шед-ше на-учи-те вся язы-ки..."". Немец-кие епи-ско-пы бы-ли по-срам-ле-ны, но озло-би-лись еще боль-ше и по-да-ли жа-ло-бу в Pим. Свя-тые бра-тья бы-ли при-зва-ны в Рим для ре-ше-ния это-го во-про-са. Взяв с со-бой мо-щи свя-то-го Кли-мен-та, па-пы Рим-ско-го, свя-тые Кон-стан-тин и Ме-фо-дий от-пра-ви-лись в Pим. Узнав о том, что свя-тые бра-тья несут с со-бой свя-тые мо-щи, па-па Адри-ан с кли-ром вы-шел им на-встре-чу. Свя-тые бра-тья бы-ли встре-че-ны с по-че-том, па-па Рим-ский утвер-дил бо-го-слу-же-ние на сла-вян-ском язы-ке, а пе-ре-ве-ден-ные бра-тья-ми кни-ги при-ка-зал по-ло-жить в рим-ских церк-вах и со-вер-шать ли-тур-гию на сла-вян-ском язы-ке.
На-хо-дясь в Ри-ме, свя-той Кон-стан-тин за-не-мог и, в чу-дес-ном ви-де-нии из-ве-щен-ный Гос-по-дом о при-бли-же-нии кон-чи-ны, при-нял схи-му с име-нем Ки-рилл. Через 50 дней по-сле при-ня-тия схи-мы, 14 фев-ра-ля 869 го-да, рав-ноап-о-столь-ный Ки-рилл скон-чал-ся в воз-расте 42 лет. От-хо-дя к Бо-гу, свя-той Ки-рилл за-по-ве-дал бра-ту сво-е-му, свя-то-му Ме-фо-дию, про-дол-жать их об-щее де-ло - про-све-ще-ние сла-вян-ских на-ро-дов све-том ис-тин-ной ве-ры. Свя-той Ме-фо-дий умо-лял па-пу Рим-ско-го раз-ре-шить увез-ти те-ло бра-та для по-гре-бе-ния его на род-ной зем-ле, но па-па при-ка-зал по-ло-жить мо-щи свя-то-го Ки-рил-ла в церк-ви свя-то-го Кли-мен-та, где от них ста-ли со-вер-шать-ся чу-де-са.
По-сле кон-чи-ны свя-то-го Ки-рил-ла па-па, сле-дуя прось-бе сла-вян-ско-го кня-зя Ко-це-ла, по-слал свя-то-го Ме-фо-дия в Пан-но-нию, ру-ко-по-ло-жив его во ар-хи-епи-ско-па Мо-ра-вии и Пан-но-нии, на древ-ний пре-стол свя-то-го апо-сто-ла Ан-д-ро-ни-ка. В Пан-но-нии свя-той Ме-фо-дий вме-сте со сво-и-ми уче-ни-ка-ми про-дол-жал рас-про-стра-нять бо-го-слу-же-ние, пись-мен-ность и кни-ги на сла-вян-ском язы-ке. Это сно-ва вы-зва-ло ярость немец-ких епи-ско-пов. Они до-би-лись аре-ста и су-да над свя-ти-те-лем Ме-фо-ди-ем, ко-то-рый был со-слан в за-то-че-ние в Шва-бию, где в те-че-ние двух с по-ло-ви-ной лет пре-тер-пел мно-гие стра-да-ния. Осво-бож-ден-ный по при-ка-за-нию па-пы Рим-ско-го Иоан-на VIII и вос-ста-нов-лен-ный в пра-вах ар-хи-епи-ско-па, Ме-фо-дий про-дол-жал еван-гель-скую про-по-ведь сре-ди сла-вян и кре-стил чеш-ско-го кня-зя Бо-ри-воя и его су-пру-гу Люд-ми-лу (па-мять 16 сен-тяб-ря), а так-же од-но-го из поль-ских кня-зей. В тре-тий раз немец-кие епи-ско-пы воз-двиг-ли го-не-ние на свя-ти-те-ля за непри-ня-тие рим-ско-го уче-ния об ис-хож-де-нии Свя-то-го Ду-ха от От-ца и от Сы-на. Свя-ти-тель Ме-фо-дий был вы-зван в Рим, но оправ-дал-ся пе-ред па-пой, со-хра-нив в чи-сто-те пра-во-слав-ное уче-ние, и был сно-ва воз-вра-щен в сто-ли-цу Мо-ра-вии - Ве-ле-град.
Здесь в по-след-ние го-ды сво-ей жиз-ни свя-ти-тель Ме-фо-дий с по-мо-щью двух уче-ни-ков-свя-щен-ни-ков пе-ре-вел на сла-вян-ский язык весь Вет-хий За-вет, кро-ме Мак-ка-вей-ских книг, а так-же Но-мо-ка-нон (Пра-ви-ла свя-тых от-цов) и свя-то-оте-че-ские кни-ги (Па-те-рик).
Пред-чув-ствуя при-бли-же-ние кон-чи-ны, свя-той Ме-фо-дий ука-зал на од-но-го из сво-их уче-ни-ков - Го-раз-да как на до-стой-но-го се-бе пре-ем-ни-ка. Свя-ти-тель пред-ска-зал день сво-ей смер-ти и скон-чал-ся 6 ап-ре-ля 885 го-да в воз-расте око-ло 60 лет. От-пе-ва-ние свя-ти-те-ля бы-ло со-вер-ше-но на трех язы-ках - сла-вян-ском, гре-че-ском и ла-тин-ском; он был по-гре-бен в со-бор-ной церк-ви Ве-ле-гра-да.

Полные жития равноапостольных и Мефодия

Бог бла-гой и все-мо-гу-щий, со-тво-рив-ший из небы-тия к бы-тию все ви-ди-мое и неви-ди-мое и укра-сив-ший вся-кой кра-со-той, ко-то-рую, ес-ли раз-мыш-лять по-не-мно-гу, мож-но мыс-лен-но ча-стич-но ура-зу-меть и по-знать То-го, Кто со-тво-рил столь мно-гие и див-ные со-зда-ния, ибо «по ве-ли-чию и кра-со-те со-зда-ний по-зна-ет-ся раз-мыш-ле-ни-ем и Со-зда-тель их», Ко-то-ро-го вос-пе-ва-ют Ан-ге-лы Три-свя-тым гла-сом и мы, все пра-во-вер-ные, сла-вим во Свя-той Тро-и-це, ина-че го-во-ря, в От-це, Сыне и Свя-том Ду-хе, то есть в трех ипо-ста-сях, что мож-но на-звать тре-мя ли-ца-ми, но в од-ном Бо-же-стве. Ведь преж-де вся-ко-го ча-са, вре-ме-ни и го-да, вы-ше вся-ко-го ра-зу-ма и ду-хов-но-го по-ни-ма-ния Отец сам ро-дил Сы-на, как го-во-рит Пре-муд-рость: «Преж-де всех хол-мов рож-да-ет Ме-ня». И в Еван-ге-лии ска-за-ло са-мо Бо-жие Сло-во пре-чи-сты-ми уста-ми, во-пло-тив-шись на бу-ду-щие вре-ме-на ра-ди на-ше-го спа-се-ния: «Я в От-це, и Отец во Мне». От то-го же От-ца и Свя-той Дух ис-хо-дит, как ска-зал сам Сын Бо-жи-им Сло-вом: «Дух ис-тин-ы, Ко-то-рый от От-ца ис-хо-дит».
Этот Бог, за-вер-шив все тво-ре-ние, как го-во-рит Да-вид: «Сло-вом Гос-под-ним утвер-ди-лись небе-са и от ды-ха-ния уст Его вся си-ла их. Ибо Он ска-зал - и ста-ли, Он по-ве-лел - и со-зда-лись», преж-де все-го со-тво-рил че-ло-ве-ка, прах от зем-ли взяв, а от Се-бя жи-во-твор-ным ду-но-ве-ни-ем ду-шу вдох-нув, и осмыс-лен-ную речь и сво-бо-ду во-ли дал, чтобы вве-сти в рай, за-по-ведь за-по-ве-дав ему для ис-пы-та-ния; ес-ли хра-нит ее, то оста-нет-ся бес-смер-тен, ес-ли же пре-сту-пит, смер-тью умрет, по сво-ей во-ле, а не по Бо-жи-е-му ве-ле-нию.
А диа-вол, уви-дев, что че-ло-ве-ку ока-за-на та-кая честь и на-зна-че-но ему то ме-сто, с ко-то-ро-го он из-за сво-ей гор-ды-ни пал, за-ста-вил (его) пре-сту-пить за-по-ведь, и из-гнал че-ло-ве-ка из рая, и осу-дил на смерть. И с тех пор на-чал непри-я-тель со-блаз-нять мно-ги-ми коз-ня-ми род че-ло-ве-че-ский. Но Бог в ве-ли-кой ми-ло-сти и люб-ви не оста-вил че-ло-ве-ков со-всем, а на каж-дый год и вре-мя из-брал му-жа и явил лю-дям де-ла их и по-двиг, чтобы все, упо-доб-ля-ясь им, стре-ми-лись к доб-ру.
Та-ков был Енос, ко-то-рый пер-вым от-ва-жил-ся при-зы-вать имя Гос-подне. А по-сле него Енох, уго-див Бо-гу, пе-ре-не-сен был (вы-со-ко). Ной пра-вед-ным ока-зал-ся в ро-де сво-ем, он спас-ся от по-то-па в ков-че-ге, чтобы опять на-пол-ни-лась зем-ля тво-ре-ни-ем Бо-жи-им и укра-си-лась. Ав-ра-ам по-сле раз-де-ле-ния язы-ков, ко-гда все впа-ли в за-блуж-де-ние, Бо-га по-знал, и дру-гом Его на-зван был, и при-нял обе-то-ва-ние, что «в се-ме-ни тво-ем бла-го-сло-вен-ны бу-дут все на-ро-ды». Иса-ак, по-доб-но Хри-сту, воз-ве-ден был на го-ру для жерт-вы. Иа-ков идо-лов те-стя уни-что-жил и ви-дел лест-ни-цу от зем-ли до неба: Ан-ге-лы Бо-жии по ней вос-хо-ди-ли и схо-ди-ли. И бла-го-слов-ляя сы-нов сво-их, он про-ро-че-ство-вал о Хри-сте. Иосиф про-кор-мил лю-дей в Егип-те, по-ка-зав се-бя (че-ло-ве-ком) Бо-жи-им. Об Иове Ав-си-ти-дий-ском Пи-са-ние го-во-рит, что был пра-ве-ден, спра-вед-лив и непо-ро-чен: под-верг-ну-тый ис-пы-та-нию, пре-тер-пев (его), бла-го-сло-вен был Бо-гом. Мо-и-сей с Ааро-ном меж-ду иере-я-ми Бо-жи-и-ми Бо-гом (для) фа-ра-о-на на-зван был, и му-чил Еги-пет, и вы-вел Бо-жий на-род - днем вслед за об-ла-ком свет-лым, а но-чью за стол-пом ог-нен-ным; и мо-ре раз-де-лил, и про-шли по су-ху, а егип-тян по-то-пил. И в пу-стыне без-вод-ной на-по-ил на-род во-дой и на-сы-тил хле-бом Ан-гель-ским и пти-ца-ми; и го-во-рил с Бо-гом ли-цом к ли-цу, как невоз-мож-но че-ло-ве-ку с Бо-гом го-во-рить, (и) дал на-ро-ду за-кон, на-пи-сан-ный Бо-жи-им пер-стом. Иисус На-вин, одолев вра-гов, раз-де-лил зем-лю меж-ду на-ро-дом Бо-жи-им. Судьи так-же одер-жа-ли мно-го по-бед. А Са-му-ил, по-лу-чив Бо-жию ми-лость, по-ма-зал и по-ста-вил ца-ря по сло-ву Гос-под-ню. Да-вид с кро-то-стью пас на-род и на-учил (его) пес-ням Бо-жи-им. Со-ло-мон, по-лу-чив-ший от Бо-га муд-ро-сти боль-ше всех лю-дей, мно-го доб-рых по-уче-ний со-здал и прит-чей, хоть сам их и не вы-пол-нял. Илия об-ли-чил го-ло-дом люд-скую зло-бу, и вос-кре-сил мерт-во-го от-ро-ка, и, при-не-ся сло-вом с неба огонь, опа-лил мно-гих, и жерт-вы сжег чу-дес-ным ог-нем; пе-ре-бив нече-сти-вых иере-ев свя-щен-ни-ков, взо-шел на небо на ко-лес-ни-це ог-нен-ной и ко-нях, дав уче-ни-ку удво-ен-ный дух. Ели-сей, (его) ми-лоть по-лу-чив, вдвое боль-ше чу-дес со-вер-шил. Дру-гие про-ро-ки, каж-дый в свое вре-мя, про-ро-че-ство-ва-ли о бу-ду-щих уди-ви-тель-ных де-лах. По-сле них ве-ли-кий Иоанн, хо-да-тай меж-ду Вет-хим и Но-вым за-ко-ном, стал кре-сти-те-лем и сви-де-те-лем Хри-сто-вым и про-по-вед-ни-ком жи-вым и мерт-вым.
Свя-тые апо-сто-лы Петр и Па-вел с осталь-ны-ми уче-ни-ка-ми Хри-сто-вы-ми, как мол-ния, про-шед-шая по все-му ми-ру, осве-ти-ли всю зем-лю. По-сле них му-че-ни-ки кро-вью сво-ей смы-ли сквер-ну, а пре-ем-ни-ки свя-тых апо-сто-лов, кре-стив це-са-ря, ве-ли-ким по-дви-гом и тру-дом раз-ру-ши-ли язы-че-ство. Силь-вестр пра-вед-но из трех-сот и во-сем-на-дца-ти от-цов, при-няв се-бе в по-мощь ве-ли-ко-го це-са-ря Кон-стан-ти-на, со-брав в Ни-кее Пер-вый Со-бор, по-бе-дил Ария и про-клял его и ересь его, ко-то-рую тот воз-дви-гал на Свя-тую Тро-и-цу, как ко-гда-то Ав-ра-ам с тре-мя-ста-ми и во-сем-на-дца-тью слу-га-ми пе-ре-бил ца-рей и при-нял бла-го-сло-ве-ние и хлеб и ви-но от Мель-хи-се-де-ка, ца-ря Са-лим-ско-го, ведь был тот иере-ем Бо-га Все-выш-не-го. Да-мас же и со ста пя-тью-де-ся-тью от-ца-ми и ве-ли-ким ца-рем Фе-о-до-си-ем в Ца-рь-гра-де под-твер-ди-ли свя-той Сим-вол, то есть «Ве-рую во еди-но-го Бо-га», и, из-гнав Ма-ке-до-ния, про-кля-ли его и ху-лу его, ко-то-рую он го-во-рил на Свя-то-го Ду-ха. Це-ле-стин и Ки-рилл с дву-мя-ста-ми от-ца-ми и дру-гим ца-рем со-кру-ши-ли в Ефе-се Несто-рия со всей бол-тов-ней, ко-то-рую он го-во-рил на Хри-ста. Лев и Ана-то-лий с пра-во-вер-ным ца-рем Мар-ки-а-ном и с ше-стью-ста-ми и трид-ца-тью от-ца-ми про-кля-ли в Хал-ки-доне безу-мие и бол-тов-ню Ев-ти-хи-евы. Ви-ги-лий с бо-го-угод-ным Юс-ти-ни-а-ном и со ста ше-стью-де-ся-тью пя-тью от-ца-ми, Пя-тый Со-бор со-брав, изыс-кав (где ка-кая бол-тов-ня укры-лась), про-кля-ли. Ага-фон, апо-столь-ский па-па, с дву-мя-ста-ми и се-мью-де-ся-тью от-ца-ми с чест-ным Кон-стан-ти-ном ца-рем на Ше-стом Со-бо-ре мно-гие вос-ста-ния рас-ко-ло-ли и всем тем со-бо-ром, из-гнав, про-кля-ли, я го-во-рю о Фе-о-до-ре Фа-ран-ском, Сер-гии и Пир-ре, Ки-ре Алек-сан-дрий-ском, Го-но-рии Рим-ском, Ма-ка-рии Ан-тио-хий-ском и про-чих при-спеш-ни-ках их, а хри-сти-ан-скую ве-ру, на ис-тине сто-я-щую, укре-пи-ли.
По-сле же все-го это-го Бог ми-ло-сти-вый, «Ко-то-рый хо-чет, чтобы вся-кий че-ло-век спа-сен был и до ис-тин-но-го по-зна-ния до-шел», в на-ше вре-мя ра-ди на-ше-го на-ро-да, о ко-то-ром ни-кто и ни-ко-гда не за-бо-тил-ся, для доб-ро-го де-ла воз-двиг нам учи-те-ля, бла-жен-но-го учи-те-ля Ме-фо-дия, ко-то-ро-го все доб-ро-де-те-ли и по-дви-ги к каж-до-му из этих угод-ни-ков при-ло-жив, не по-сты-дим-ся: ведь од-ним он ра-вен был, дру-гих немно-го мень-ше, а иных боль-ше, - крас-но-ре-чи-вых пре-взой-дя доб-ро-де-те-лью, а доб-ро-де-тель-ных - крас-но-ре-чи-ем. Каж-до-му упо-до-бив-шись, об-раз каж-до-го со-бой явил: страх Бо-жий, хра-не-ние за-по-ве-дей, чи-сто-ту пло-ти, при-ле-жа-ние в мо-лит-вах и свя-то-сти, сло-во силь-ное и крот-кое - силь-ное для про-тив-ни-ков, а крот-кое для при-ни-ма-ю-щих по-уче-ние, ярость, ти-хость, ми-лость, лю-бовь, страсть и тер-пе-ние, - он был всем из все-го, чтобы всех при-влечь.
Был он ро-да с обе-их сто-рон не ху-до-го, но доб-ро-го и чест-но-го, из-вест-но-го из-дав-на Бо-гу и ца-рю, и всей Со-лун-ской стране, что яв-лял и те-лес-ный его об-лик. По-это-му и (участ-ни-ки) спо-ров, лю-бив-шие его с дет-ства, ве-ли с ним ува-жи-тель-ные бе-се-ды, по-ка царь, узнав о быст-ро-те (ума) его, не по-ру-чил ему дер-жать сла-вян-ское кня-же-ние, чтобы он узнал все сла-вян-ские обы-чаи и при-вык по-не-мно-гу, как буд-то про-ви-дя, - я (бы) ска-зал, - что Бог хо-тел по-слать его учи-те-лем для сла-вян и пер-вым ар-хи-епи-ско-пом.
Про-ве-дя на кня-же-нии мно-го лет и уви-дев мно-же-ство бес-по-ря-доч-ных вол-не-ний этой жиз-ни, он сме-нил стрем-ле-ние к зем-ной тьме на мыс-ли о небе, ведь он не хо-тел воз-му-щать бла-го-род-ную ду-шу тем, что не веч-но - не пре-бы-ва-ю-щим. И, най-дя удоб-ное вре-мя, он из-ба-вил-ся от кня-же-ния и по-шел на Олимп, где жи-вут свя-тые от-цы. По-стриг-шись, он об-ла-чил-ся в чер-ные ри-зы и пре-бы-вал, с по-кор-но-стью по-ви-ну-ясь. И, ис-пол-няя весь мо-на-ше-ский чин, об-ра-тил-ся к кни-гам.
Но слу-чи-лось в то вре-мя сле-ду-ю-щее: по-слал царь за Фило-со-фом, бра-том его, (чтобы ид-ти) к ха-за-рам (и) чтобы тот взял его се-бе в по-мощь. Ведь там бы-ли иудеи, силь-но ху-лив-шие хри-сти-ан-скую ве-ру. Он же ска-зал, что: «Я го-тов уме-реть за хри-сти-ан-скую ве-ру». И не ослу-шал-ся он, но, идя, слу-жил как раб мень-ше-му бра-ту, по-ви-ну-ясь ему. Он мо-лит-ва-ми, а Фило-соф сло-ва-ми пре-воз-мог-ли тех и по-сра-ми-ли. Царь же и пат-ри-арх, уви-дев по-двиг его, год-ный для Бо-жи-его пу-ти, убеж-да-ли его (со-гла-сить-ся), чтобы по-свя-ти-ли в ар-хи-епи-ско-пы на по-чет-ное ме-сто, где есть по-треб-ность в та-ком му-же. Так как он не со-гла-шал-ся, при-ну-ди-ли его и по-ста-ви-ли игу-ме-ном в мо-на-сты-ре, ко-то-рый на-зы-ва-ет-ся По-ли-хрон, до-ход ко-то-ро-го из-ме-ря-ет-ся два-дца-тью че-тырь-мя спу-да-ми зо-ло-та, а от-цов в нем боль-ше се-ми-де-ся-ти.
Слу-чи-лось же в те дни, что Ро-сти-слав, князь сла-вян-ский, и Свя-то-полк по-сла-ли из Мо-ра-вии к ца-рю Ми-ха-и-лу, го-во-ря так: «Мы Бо-жи-ей ми-ло-стью здо-ро-вы, но при-шли к нам мно-го учи-те-лей хри-сти-ан от ита-льян-цев, и от гре-ков, и от нем-цев, уча нас по-раз-но-му, а мы, сла-вяне, лю-ди про-стые, и нет у нас, кто бы на-ста-вил нас ис-тине и на-учил ра-зу-му. По-то-му, доб-рый вла-ды-ка, по-шли та-ко-го му-жа, ко-то-рый на-ста-вит нас вся-кой прав-де». То-гда царь Ми-ха-ил ска-зал Фило-со-фу Кон-стан-ти-ну: «Слы-шишь ли, Фило-соф, эту речь? Ни-кто дру-гой не мо-жет это-го сде-лать, кро-ме те-бя. Так на те-бе да-ры мно-гие и, взяв бра-та сво-е-го игу-ме-на Ме-фо-дия, сту-пай же. Ведь вы со-лу-няне, а со-лу-няне все хо-ро-шо го-во-рят по-сла-вян-ски».
Тут они не по-сме-ли от-ка-зать-ся ни пе-ред Бо-гом, ни пе-ред ца-рем, по сло-ву свя-то-го апо-сто-ла Пет-ра, как он ска-зал: «Бо-га бой-тесь, ца-ря чти-те». Но, по-чув-ство-вав ве-ли-чие де-ла, пре-да-лись они мо-лит-ве вме-сте с дру-ги-ми, кто был та-ко-го же ду-ха, что и они. И тут явил Бог Фило-со-фу сла-вян-ские кни-ги. И тот, тот-час упо-ря-до-чив бук-вы и со-ста-вив бе-се-ды, от-пра-вил-ся в путь в Мо-ра-вию, взяв Ме-фо-дия. И стал он, сно-ва с по-кор-но-стью по-ви-ну-ясь, слу-жить Фило-со-фу и учить вме-сте с ним. И ко-гда ми-ну-ло три го-да, воз-вра-ти-лись они из Мо-ра-вии, вы-учив уче-ни-ков.
Узнав же о та-ко-вых лю-дях, Апо-сто-лик Ни-ко-лай по-слал за ни-ми, же-лая ви-деть их, как Ан-ге-лов Бо-жи-их. Он освя-тил уче-ние их, по-ло-жив сла-вян-ское Еван-ге-лие на ал-та-ре свя-то-го апо-сто-ла Пет-ра, и по-свя-тил в по-пы бла-жен-но-го Ме-фо-дия.
Бы-ло мно-го дру-гих лю-дей, ко-то-рые по-но-си-ли сла-вян-ские кни-ги, го-во-ря, что не по-до-ба-ет ни-ка-ко-му на-ро-ду иметь свои бук-вы, кро-ме ев-ре-ев, гре-ков и ла-ти-нян, по над-пи-си Пи-ла-та, ко-то-рую он на Кре-сте Гос-под-нем на-пи-сал. Их Апо-сто-лик на-звал пи-лат-ни-ка-ми и три-язч-ни-ка-ми. И од-но-му епи-ско-пу, ко-то-рый был бо-лен тою же бо-лез-нью, он по-ве-лел по-свя-тить из уче-ни-ков сла-вян-ских трех в по-пы, а двух в ана-гно-стов.
Спу-стя мно-го дней Фило-соф, от-прав-ля-ясь на Суд, ска-зал Ме-фо-дию, бра-ту сво-е-му: «Вот, брат, бы-ли мы с то-бой в упря-жи, па-ха-ли од-ну бо-роз-ду, и я у ле-са (дой-дя бо-роз-ду) па-даю, свой день окон-чив. А ты хоть очень лю-бишь го-ру, но не мо-ги ра-ди го-ры оста-вить учи-тель-ство свое, ибо чем иным мо-жешь ты луч-ше до-стичь спа-се-ния?».
По-слал Ко-цел же к Апо-сто-ли-ку, про-сил, чтобы от-пу-стил к нему Ме-фо-дия, бла-жен-но-го учи-те-ля на-ше-го. И ска-зал Апо-сто-лик: «Не те-бе од-но-му толь-ко, но и всем тем стра-нам сла-вян-ским по-сы-лаю его учи-те-лем от Бо-га и от свя-то-го апо-сто-ла Пет-ра, пер-во-го пре-сто-ло-на-след-ни-ка и дер-жа-те-ля клю-чей от Цар-ствия Небес-но-го». И по-слал его, на-пи-сав та-кую эпи-сто-лию: «Адри-ан, епи-скоп и раб Бо-жий, Ро-сти-сла-ву и Свя-то-пол-ку и Ко-це-лу. Сла-ва в выш-них Бо-гу и на зем-ле мир, в че-ло-ве-ках бла-го-во-ле-ние, что услы-ша-ли мы о вас ду-хов-ное, на это упо-ва-ли мы с же-ла-ни-ем и мо-лит-вою ва-ше-го ра-ди спа-се-ния, как воз-двиг Гос-подь серд-ца ва-ши ис-кать его и по-ка-зал вам, что не толь-ко ве-рою, но и бла-ги-ми де-ла-ми по-до-ба-ет слу-жить Бо-гу, ведь «ве-ра без дел мерт-ва», и от-па-да-ют те, ко-то-рые «во-об-ра-жа-ют, что зна-ют Бо-га, но де-ла-ми от-ре-ка-ют-ся от Него». Ведь не толь-ко у это-го свя-ти-тель-ско-го пре-сто-ла про-си-ли вы учи-те-ля, но и у бла-го-вер-но-го ца-ря Ми-ха-и-ла, чтобы по-слал он к вам бла-жен-но-го Фило-со-фа Кон-стан-ти-на с бра-том, по-ку-да мы не сде-ла-ли. Они же, уви-дав, что стра-ны ва-ши на-хо-дят-ся под вла-стью апо-столь-ско-го пре-сто-ла, не сде-ла-ли ни-че-го про-тив-но-го ка-но-нам, но к нам при-шли и при-нес-ли с со-бой мо-щи свя-то-го Кли-мен-та. Мы же, трой-ную ра-дость по-лу-чив, за-мыс-ли-ли по-слать в ва-ши стра-ны сы-на на-ше-го Ме-фо-дия, му-жа со-вер-шен-но-го ра-зу-мом и пра-во-вер-но-го, ис-пы-тав и по-свя-тив его вме-сте с его уче-ни-ка-ми, чтобы учил вас, как вы про-си-ли, из-ла-гая на язы-ке ва-шем кни-ги пол-но-стью для все-го цер-ков-но-го чи-на, в том чис-ле со свя-той мес-сой, то есть служ-бой, и с Кре-ще-ни-ем, как на-чал Фило-соф Кон-стан-тин Бо-жи-ей бла-го-да-тью и мо-лит-ва-ми свя-то-го Кли-мен-та. Так же ес-ли и кто иной смо-жет до-стой-но и пра-во-вер-но го-во-рить, - да бу-дет свя-то и бла-го-слов-ле-но Бо-гом и на-ми и всей Все-лен-ской и Апо-столь-ской Цер-ко-вью, чтобы лег-че обу-чи-лись вы за-по-ве-дям Бо-жи-им. Толь-ко один этот со-хра-нять вам обы-чай, чтобы во вре-мя мес-сы сна-ча-ла чи-та-ли Апо-стол и Еван-ге-лие по-ла-ты-ни, по-том по-сла-вян-ски. Да ис-пол-нит-ся сло-во Пи-са-ния, что «бу-дут хва-лить Гос-по-да все на-ро-ды», и дру-гое: «И все ста-нут го-во-рить о ве-ли-чии Бо-жи-ем на раз-ных язы-ках, на ко-то-рых поз-во-лит им го-во-рить Свя-той Дух».
Ес-ли же кто из со-бран-ных у вас учи-те-лей, из тех, кто те-шит слух и от ис-ти-ны от-вра-ща-ет к за-блуж-де-ни-ям, начнет, дерз-нув, вно-сить меж-ду ва-ми раз-лад, по-ри-цая кни-ги на ва-шем язы-ке, пусть бу-дет от-лу-чен не толь-ко от При-ча-стия, но и от Церк-ви, по-ка не ис-пра-вит-ся. Ибо они суть вол-ки, а не ов-цы, что сле-ду-ет по пло-дам их узна-вать и бе-речь-ся от них.
Вы же, ча-да воз-люб-лен-ные, по-ви-нуй-тесь уче-нию Бо-жи-е-му и не от-ринь-те по-уче-ния цер-ков-но-го, чтобы вы ста-ли ис-тин-но по-кло-ня-ю-щи-ми-ся Бо-гу, От-цу на-ше-му небес-но-му, со все-ми свя-ты-ми. Аминь».
Ко-цел же при-нял его с ве-ли-кой че-стью и сно-ва по-слал его, а так-же два-дцать че-ло-век из име-ни-тых лю-дей, к Апо-сто-ли-ку, чтобы он по-свя-тил его на епи-скоп-ство в Пан-но-нии на пре-стол свя-то-го Ан-д-ро-ни-ка, апо-сто-ла из чис-ла се-ми-де-ся-ти, что и ста-ло.
По-сле это-го ста-рый враг, нена-вист-ник добра и про-тив-ник ис-ти-ны, воз-двиг на него серд-це вра-га, мо-рав-ско-го ко-ро-ля, со все-ми епи-ско-па-ми, что, де-скать, «в на-шей об-ла-сти учишь». Он же от-ве-тил: «Я сам обо-шел бы сто-ро-ной, ес-ли бы ве-дал, что ва-ша. Но она - свя-то-го Пет-ра. По прав-де же, ес-ли вы из за-ви-сти и жад-но-сти во-пре-ки ка-но-нам на ста-рые пре-де-лы на-сту-па-е-те, пре-пят-ствуя уче-нию Бо-жи-е-му, то бе-ре-ги-тесь, чтобы не раз-лить свой мозг, же-лая кост-ным те-ме-нем про-бить же-лез-ную го-ру». Они от-ве-ча-ли ему, го-во-ря в яро-сти: «Зло се-бе до-бу-дешь». Он от-ве-тил: «Ис-ти-ну го-во-рю пе-ред ца-ря-ми и не сты-жусь, а вы по-сту-пай-те со мной, как хо-ти-те, ведь я не луч-ше тех, кто в ве-ли-ких му-ках ли-шил-ся и жиз-ни за то, что го-во-рил прав-ду». И ко-гда мно-го во-про-сов бы-ло за-да-но и не смог-ли опро-верг-нуть его, ска-зал ко-роль, вста-вая: «Не утруж-дай-те мо-е-го Ме-фо-дия, ведь он вспо-тел уже, как у печ-ки». Ска-зал он: «Так, вла-ды-ка». Встре-ти-ли лю-ди как-то пот-но-го фило-со-фа (и) ска-за-ли ему: «По-че-му ты так вспо-тел?» А он: «С невеж-да-ми спо-рил». И по-спо-рив об этих сло-вах, разо-шлись, а его, со-слав в Шва-бию, дер-жа-ли два с по-ло-ви-ной го-да.
До-шло до Апо-сто-ли-ка. И уве-дав, по-слал на них за-прет, чтобы ни один ко-ролев-ский епи-скоп не слу-жил мес-сы, то есть служ-бы, по-ка его дер-жат. По-это-му от-пу-сти-ли его, ска-зав Ко-це-лу: «Если бу-дет он у те-бя, не уй-дешь от нас доб-ром». Но они не ушли от су-да свя-то-го Пет-ра, ведь из этих епи-ско-пов чет-ве-ро умер-ло.
При-клю-чи-лось же то-гда, что мо-ра-ване, убе-див-шись, что немец-кие по-пы, ко-то-рые жи-ли у них, не при-я-те-ли им, но око-вы им ку-ют, всех из-гна-ли и по-сла-ли к Апо-сто-ли-ку: «Так как преж-де от-цы на-ши от свя-то-го Пет-ра Кре-ще-ние при-ня-ли, то дай нам Ме-фо-дия ар-хи-епи-ско-пом и учи-те-лем». Тот-час при-слал его Апо-сто-лик. И при-нял его Свя-то-полк князь со сво-и-ми мо-ра-ва-на-ми и по-ру-чил ему все церк-ви и ду-хо-вен-ство во всех го-ро-дах. И с то-го дня на-ча-ло очень рас-ти уче-ние Бо-жие, и ду-хо-вен-ство во всех го-ро-дах на-ча-ло рас-ти и мно-жить-ся, и по-га-ные - ве-ро-вать в ис-тин-но-го Бо-га, от сво-их за-блуж-де-ний от-ре-ка-ясь все боль-ше. И мо-рав-ская власть ста-ла рас-ши-рять свои пре-де-лы и по-беж-дать сво-их вра-гов без неудач, как и са-ми они рас-ска-зы-ва-ют.
Бы-ла же в нем про-ро-че-ская Бла-го-дать, так что сбы-ва-лись мно-гие его про-ри-ца-ния. Об од-ном или двух из них мы рас-ска-жем.
Очень силь-ный язы-че-ский князь, си-дев-ший на Вис-ле, по-но-сил хри-сти-ан и па-ко-сти де-лал. По-слав же к нему, ска-зал (Ме-фо-дий): «Хо-ро-шо бы те-бе кре-стить-ся, сын, сво-ею во-лею на сво-ей зем-ле, чтобы не был ты кре-щен на-силь-но в пле-ну на чу-жой зем-ле. И вспом-нишь ме-ня». Так и бы-ло.
Или вот. Од-на-жды Свя-то-полк во-е-вал с по-га-ны-ми и ни-че-го не до-стиг, но мед-лил. Ко-гда ста-ла при-бли-жать-ся мес-са, то есть служ-ба свя-то-го Пет-ра, (Ме-фо-дий) по-слал к нему, го-во-ря: «Ес-ли по-обе-ща-ешь про-ве-сти у ме-ня со сво-и-ми во-и-на-ми день свя-то-го Пет-ра, то ве-рую, что ско-ро пре-даст их те-бе Бог». Так и бы-ло.
Один че-ло-век, очень бо-га-тый и со-вет-ник (кня-зя), же-нил-ся на сво-ей ку-ме, то есть на ятро-ви, и (Ме-фо-дий) мно-го на-став-лял и учил, и уго-ва-ри-вал их, но раз-ве-сти их не мог. По-то-му что дру-гие, вы-да-вая се-бя за ра-бов Бо-жи-их, втайне раз-вра-ща-ли их, льстя из-за иму-ще-ства, и во-все от-вра-ти-ли их от Церк-ви. И он ска-зал: «При-дет час, ко-гда не смо-гут по-мочь эти льсте-цы, и вспом-ни-те мои сло-ва, но ни-че-го сде-лать уже бу-дет нель-зя». Вне-зап-но, по-сле Бо-жи-его от-ступ-ле-ния, па-ла на них на-пасть, «и ме-ста их не ста-ло, но буд-то вихрь, под-хва-тив, рас-се-ял пыль». Мно-го и дру-го-го по-доб-но-го это-му бы-ло, о чем го-во-рил он от-кры-то в прит-чах.
Ста-рый враг, нена-вист-ник ро-да че-ло-ве-че-ско-го не мог тер-петь все-го это-го, воз-двиг-нув на него неко-то-рых, как на Мо-и-сея, Да-фа-на и Ави-ро-на, од-них - от-кры-то, дру-гих - тай-но. Боль-ные иопа-тор-ской ере-сью со-вра-ща-ют сла-бей-ших с пра-виль-но-го пу-ти, го-во-ря: «Нам Па-па дал власть, а его ве-лит из-гнать вон вме-сте с его уче-ни-ем».
Со-брав же весь мо-рав-ский на-род, они ве-ле-ли про-честь пе-ред ни-ми эпи-сто-лию, чтобы слы-ша-ли об из-гна-нии его. Лю-ди же, как свой-ствен-но че-ло-ве-ку, все пе-ча-ли-лись и скор-бе-ли, что ли-ша-ют-ся та-ко-го пас-ты-ря и учи-те-ля - кро-ме сла-бых, ко-то-ры-ми дви-га-ла ложь, как ли-стья-ми ве-тер. Но ко-гда про-чли пись-ма Апо-сто-ли-ка, то об-на-ру-жи-ли сле-ду-ю-щее: «Брат наш Ме-фо-дий свят и пра-во-ве-рен и де-ла-ет апо-столь-ское де-ло, и в ру-ках его все сла-вян-ские зем-ли от Бо-га и от апо-столь-ско-го пре-сто-ла, а ко-го он про-клянет, бу-дет про-клят, а ко-го бла-го-сло-вит, тот да бу-дет свят». И, по-сра-мив-шись, они разо-шлись, как ту-ман, со сты-дом.
На этом зло-ба их не кон-чи-лась, но ста-ли они го-во-рить, что гне-ва-ет-ся на него царь и, ес-ли най-дет, не быть ему жи-во-му. Но ми-ло-сти-вый Бог не хо-тел, чтобы и в этом ху-ли-ли ра-ба Его, Он вло-жил в серд-це ца-рю, ибо серд-це ца-ря все-гда пре-бы-ва-ет в ру-ках Бо-жи-их, мысль и по-слал к нему пись-мо: «Чест-ный от-че, очень хо-чу те-бя ви-деть. Так сде-лай ми-лость, по-тру-дись (при-быть) к нам, чтобы мы уви-де-ли те-бя, по-ка ты на этом све-те, и мо-лит-ву твою при-ня-ли». И он сра-зу по-шел ту-да, при-нял его царь с ве-ли-кой че-стью и ра-до-стью и, по-хва-лив его уче-ние, удер-жал из его уче-ни-ков по-па и диа-ко-на с кни-га-ми. И все же-ла-ния его ис-пол-нил, че-го он хо-тел, и ни в чем ему не от-ка-зал. Об-лас-кав и ода-рив, про-во-дил его со сла-вою на-зад на его пре-стол. Так же и Пат-ри-арх.
На всех же пу-тях по-па-дал он во мно-гие на-па-сти от диа-во-ла: в пу-сты-нях к раз-бой-ни-кам, на мо-ре в вол-не-нья вет-ров, на ре-ках во вне-зап-ные смер-чи, так что ис-пол-ни-лось на нем сло-во апо-сто-ла: «Бе-ды от раз-бой-ни-ков, бе-ды в мо-ре, бе-ды на ре-ках, бе-ды от лже-бра-тьев, в тру-дах и по-дви-гах, в по-сто-ян-ном бде-нии, во мно-гом го-ло-де и жаж-де» и в про-чих пе-ча-лях, о ко-то-рых упо-ми-на-ет апо-стол.
А по-том, огра-див-шись от со-мне-ний и пе-чаль свою на Бо-га воз-ло-жив, еще рань-ше по-са-див из уче-ни-ков сво-их двух по-пов, от-лич-ных ско-ро-пис-цев, быст-ро пе-ре-ло-жил все кни-ги, все пол-но-стью, кро-ме Мак-ка-вей-ских, с язы-ка гре-че-ско-го на сла-вян-ский, за шесть ме-ся-цев, на-чи-ная с мар-та ме-ся-ца до два-дцать ше-сто-го дня ок-тяб-ря ме-ся-ца. Окон-чив же, воз-дал до-стой-ную хва-лу и сла-ву Бо-гу, да-ю-ще-му та-кую бла-го-дать и уда-чу. И воз-не-ся с кли-ром сво-им Свя-тое Тай-ное Воз-но-ше-ние, от-празд-но-вал па-мять свя-то-го Ди-мит-рия. Ведь преж-де с Фило-со-фом пе-ре-ло-жил он толь-ко Псал-тирь и Еван-ге-лие с Апо-сто-лом и из-бран-ны-ми цер-ков-ны-ми служ-ба-ми. То-гда же и Но-мо-ка-нон, то есть пра-ви-ло за-ко-на, и оте-че-ские кни-ги пе-ре-ло-жил.
Ко-гда же вен-гер-ский ко-роль при-шел в ду-най-ские стра-ны, он за-хо-тел его уви-деть: и хо-тя неко-то-рые го-во-ри-ли и пред-по-ла-га-ли, что не уй-ти от него без му-че-ний, он по-шел к нему. Но тот, как и по-до-ба-ет вла-ды-ке, так и при-нял - с по-че-том, сла-вою и ра-до-стью. И по-бе-се-до-вав с ним, как при-ста-ло та-ким му-жам ве-сти бе-се-ды, от-пу-стил его, об-лас-кав, по-це-ло-вав, с да-ра-ми ве-ли-ки-ми, ска-зав: «По-ми-най ме-ня все-гда, чест-ный отец, в свя-тых тво-их мо-лит-вах».
Так пре-сек он со всех сто-рон об-ви-не-ния, за-тво-рив уста мно-го-ре-чи-вым, путь за-вер-шил и ве-ру со-хра-нил, ожи-дая пра-вед-но-го вен-ца. И по-сколь-ку так уго-дил, воз-люб-лен был Бо-гом. Ста-ло при-бли-жать-ся вре-мя при-нять по-кой от стра-стей и на-гра-ду за мно-гие тру-ды. И спро-си-ли его, го-во-ря: «Кто, счи-та-ешь ты, чест-ный отец и учи-тель, сре-ди уче-ни-ков тво-их был бы пре-ем-ни-ком те-бе в учи-тель-стве тво-ем?». И по-ка-зал он им на од-но-го из из-вест-ных уче-ни-ков сво-их, име-нем Го-разд, го-во-ря: «Этот из ва-шей зем-ли сво-бод-ный муж, на-учен хо-ро-шо в ла-тин-ских кни-гах, пра-во-ве-рен. Пусть бу-дет Бо-жия во-ля и ва-ша лю-бовь, как и моя». А ко-гда в Верб-ное вос-кре-се-нье со-бра-лись все лю-ди, он, немощ-ный, вой-дя в цер-ковь, бла-го-сло-вив ца-ря, кня-зя и кли-ри-ков, и весь на-род, ска-зал: «Сте-ре-ги-те ме-ня, де-ти, три дня». Так и бы-ло. На рас-све-те тре-тье-го дня он ска-зал сле-ду-ю-щее: «В ру-ки твои, Гос-по-ди, вла-гаю ду-шу мою». И по-чил на ру-ках иерей-ских в 6 день ме-ся-ца ап-ре-ля в 3-й ин-дикт 6393 го-да от со-тво-ре-ния все-го ми-ра.
При-го-то-вив его к по-гре-бе-нию и воз-дав ему до-стой-ную честь, от-слу-жи-ли уче-ни-ки его цер-ков-ную служ-бу по-ла-ты-ни, по-гре-че-ски и по-сла-вян-ски и по-ло-жи-ли его в со-бор-ной церк-ви. И при-ло-жил-ся он к от-цам сво-им и пат-ри-ар-хам, и про-ро-кам, и апо-сто-лам, учи-те-лям, му-че-ни-кам. И со-брав-шись, бес-чис-лен-ные на-род-ные тол-пы про-во-жа-ли со све-ча-ми доб-ро-го учи-те-ля и пас-ты-ря: муж-чи-ны и жен-щи-ны, ма-лые и боль-шие, бо-га-тые и бед-ные, сво-бод-ные и ра-бы, вдо-ви-цы и си-ро-ты, ино-зем-цы и мест-ные, боль-ные и здо-ро-вые, - все, опла-ки-вая то-го, кто был всем из все-го, чтобы всех при-влечь. Ты же, свя-тая и чест-ная гла-ва, в мо-лит-вах тво-их свы-ше опе-кай нас, стре-мя-щих-ся к те-бе, из-бавь от вся-кой на-па-сти, уче-ни-ков сво-их и уче-ние рас-про-стра-няя, а ере-си из-го-няя, чтобы, про-жив здесь до-стой-но на-ше-го на-зна-че-ния, ста-ли мы с то-бой, ста-до твое, одес-ную сто-ро-ну Хри-ста, Бо-га на-ше-го, веч-ную жизнь при-ни-мая от Него. Ему же сла-ва и честь во ве-ки ве-ков. Аминь.

Биб-лио-те-ка ли-те-ра-ту-ры Древ-ней Ру-си. Т. 2. СПб., 2004.

Иное жизнеописание равноапостольных Кирилла и Мефодия

Свя-той рав-ноап-о-столь-ный Ки-рилл, учи-тель сло-вен-ский (до при-ня-тия схи-мы - Кон-стан-тин) и стар-ший брат его Ме-фо-дий (па-мять 6 ап-ре-ля) по про-ис-хож-де-нию сла-вяне, ро-ди-лись в Ма-ке-до-нии, в городе Солуни. Свя-той Ки-рилл по-лу-чил бле-стя-щее об-ра-зо-ва-ние, с 14-лет-не-го воз-рас-та вос-пи-ты-ва-ясь с сы-ном им-пе-ра-то-ра. Он ра-но при-нял сан пре-сви-те-ра. По воз-вра-ще-нии в Кон-стан-ти-но-поль со-сто-ял биб-лио-те-ка-рем со-бор-ной церк-ви и пре-по-да-ва-те-лем фило-со-фии. Свя-той Ки-рилл с успе-хом вел пре-ния с ере-ти-ка-ми ико-но-бор-ца-ми и с ма-го-ме-та-на-ми. Стре-мясь к уеди-не-нию, он уда-лил-ся на го-ру Олимп к сво-е-му стар-ше-му бра-ту Ме-фо-дию, но уеди-не-ние его про-дол-жа-лось недол-гое вре-мя. Оба бра-та бы-ли по-сла-ны в 857 го-ду им-пе-ра-то-ром Ми-ха-и-лом в мис-си-о-нер-ское пу-те-ше-ствие для про-по-ве-ди хри-сти-ан-ства у хо-зар. По до-ро-ге они оста-нав-ли-ва-лись в Хер-соне и об-ре-ли там мо-щи свя-щен-но-му-че-ни-ка . При-быв к хо-за-рам, свя-тые бра-тья бе-се-до-ва-ли с ни-ми о хри-сти-ан-ской ве-ре. Убеж-ден-ный про-по-ве-дью свя-то-го Ки-рил-ла хо-зар-ский князь и с ним весь на-род при-ня-ли хри-сти-ан-ство. Бла-го-дар-ный князь хо-тел на-гра-дить про-по-вед-ни-ков бо-га-ты-ми да-ра-ми, но они от-ка-за-лись от это-го и про-си-ли кня-зя от-пу-стить с ни-ми на ро-ди-ну всех гре-че-ских плен-ни-ков. Свя-той Ки-рилл вер-нул-ся в Кон-стан-ти-но-поль с 200 от-пу-щен-ны-ми плен-ни-ка-ми.
В 862 го-ду на-ча-лось глав-ное де-ло свя-тых бра-тьев. По прось-бе кня-зя Ро-сти-сла-ва им-пе-ра-тор по-слал их в Мо-ра-вию для про-по-ве-ди хри-сти-ан-ства на сла-вян-ском язы-ке. Свя-тые Ки-рилл и Ме-фо-дий по от-кро-ве-нию Бо-жию со-ста-ви-ли сла-вян-скую аз-бу-ку и пе-ре-ве-ли на сла-вян-ский язык Еван-ге-лие, Апо-стол, Псал-тирь и мно-гие бо-го-слу-жеб-ные кни-ги. Они вве-ли бо-го-слу-же-ние на сла-вян-ском язы-ке. За-тем свя-тые бра-тья бы-ли вы-зва-ны в Рим по при-гла-ше-нию Рим-ско-го Па-пы, где па-па Адри-ан встре-тил их с ве-ли-кой че-стью, ибо они при-нес-ли ту-да мо-щи свя-щен-но-му-че-ни-ка Кли-мен-та, па-пы Рим-ско-го. По при-ро-де бо-лез-нен-ный и сла-бый, свя-той Ки-рилл от мно-гих тру-дов вско-ре за-бо-лел и, при-няв схи-му, скон-чал-ся в 869 го-ду 42-х лет.
Пе-ред смер-тью он за-ве-щал сво-е-му бра-ту про-дол-жить хри-сти-ан-ское про-све-ще-ние сла-вян. По-гре-бен свя-той Ки-рилл в рим-ской церк-ви свя-то-го Кли-мен-та, где по-чи-ва-ют мо-щи это-го свя-щен-но-му-че-ни-ка, при-не-сен-ные в Ита-лию из Хер-со-не-са сло-вен-ски-ми учи-те-ля-ми.

См. так-же: " " в из-ло-же-нии свт. Ди-мит-рия Ро-стов-ско-го.

Молитвы

Тропарь равноапостольному Кириллу Философу, учителю Словенскому

От пеле́н приле́жно/ прему́дрость сестру́ себе́ сотвори́в, Богогла́се,/ пресве́тлую ви́дев, я́ко деви́цу чи́сту,/ ю́же прие́м, приведе́,/ я́ко мони́сты златы́ми се́ю укра́сив свою́ ду́шу и ум,/ и обре́теся я́ко други́й Кири́лл, блаже́нне,// ра́зумом и и́менем му́дре.

Перевод: С младенчества настойчиво сделав мудрость своей сестрой (), проповедник Божий, ты видел ее светлейшей, как непорочную деву, которую ты принял, привел к себе, словно золотым ожерельем украсил ею свою душу и ум, и стал (в монашестве) другим, Кирилл (в миру - Константин), блаженный, мудрый по имени и по разуму.

Тропарь равноапостольным Киpиллу и Мефодию, учителем Словенским

Я́ко апо́столом единонpа́внии/ и слове́нских стpан учи́телие,/ Киpи́лле и Мефо́дие Богому́дpии,/ Влады́ку всех моли́те,/ вся язы́ки слове́нския утвеpди́ти в Пpавосла́вии и единомы́слии,/ умиpи́ти миp// и спасти́ ду́ши на́ша.

Перевод: единомысленные и славянских стран учителя, Кирилл и Мефодий Богомудрые, Владыку всего молите все народы славянские в Православии и единомыслии утвердить, миром оградить и спасти души наши.

Тропарь равноапостольному Мефодию, архиепископу Моравскому

Святи́теля Твоего́, Христе́,/ творя́щим све́тло торжество́ успе́ния/ ми́лость Твою́ свы́ше пода́ждь,/ отве́рзи же Ца́рствия две́ри,/ разреши́ же у́зы на́ша мно́гих грехо́в/ хода́тайством свята́го Твоего́ ученика́,// отца́ на́шего.

Перевод: Служащим светло праздник памяти успения святителя Твоего, Христос, подай милость Твою свыше, открой двери , развяжи многих наших грехов ходатайством святого Твоего ученика, отца нашего.

Кондак равноапостольному Кириллу Философу, учителю Словенскому

Тве́рдым и богодохнове́нным уче́нием/ просвеща́я мир пресве́тлыми заря́ми,/ обтече́, я́ко мо́лния вселе́нную,/ Кири́лле блаже́нне,/ разсева́я пресве́тлое Бо́жие сло́во,/ на за́паде и се́вере и ю́зе// мир просвеща́я чудесы́.

Перевод: Просвещая мир преярким сиянием неизменного и учения, облетел ты, как молния, вселенную, Кирилл , рассеивая пресветлое Божие слово на западе и севере, и юге, просвещая мир учением, святой.

Кондак равноапостольным Киpиллу и Мефодию, учителем Словенским

Свяще́нную дво́ицу просвети́телей на́ших почти́м,/ Боже́ственных писа́ний преложе́нием исто́чник Богопозна́ния нам источи́вших,/ из него́же да́же додне́сь неоску́дно почерпа́юще,/ ублажа́ем вас, Кири́лле и Мефо́дие,/ Престо́лу Вы́шняго предстоя́щих// и те́пле моля́щихся о душа́х на́ших.

Перевод: Священную двоицу просветителей наших почтим, переводом Божественных писаний источник Богопознания нам источивших, из которого даже доныне обильно черпая, прославляем вас, Кирилл и Мефодий, Всевышнего предстоящих и усердно молящихся о душах наших.

Тве́рдаго и Богодохнове́ннаго уче́ния/ просвеща́я мир пресве́тлыми заря́ми,/ обтече́, я́ко мо́лния, вселе́нную, Кири́лле свя́те,/ разсева́я Бо́жие сло́во на за́паде, и се́вере, и ю́зе,// мир просвеща́я уче́нием, свя́те.

Перевод: Просвещая мир преярким сиянием неизменного и Боговдохновенного учения, облетел ты, как молния, вселенную, Кирилл святой, рассеивая Божие слово на западе и севере, и юге, просвещая мир учением, святой.

Ин кондак равноапостольному Кириллу Философу, учителю Словенскому, на молебне

Пресве́тло житие́ возлюби́, свя́те,/ заря́ми трисо́лнечными Божества́ освеща́емь,/ прии́де, я́ко мо́лния, во всю вселе́нную,/ се́верную и ю́жную земли́ просвеща́я,/ за́падным же свет незаходи́м яви́ся./ Те́мже и ны́не мрак грехо́вный прогна́в, свя́те,/ свы́ше испроси́ благода́ть духо́вную,// и́маши бо дерзнове́ние к Бо́гу.

Перевод: Возлюбив пресветлую жизнь, святой, освещаемый ярким сиянием Божества, показался ты, как молния, во всей вселенной, просвещая страны Севера и Юга, и явившись немеркнущим светом для Запада. Потому и сейчас, разогнав мглу греха, святой, испроси свыше духовную , поскольку ты имеешь к Богу.

Кондак равноапостольному Мефодию, архиепископу Моравскому

Боже́ственна и ве́рна Мефо́дия/ вси́ воспои́м лю́дие, и любо́вию ублажи́м,/ я́ко па́стыря вели́каго слове́ном,/ служи́теля Тро́ицы че́стна,/ прогони́теля е́реси,// мо́лит бо ся о всех нас.

Перевод: Святого и преданного Богу Мефодия все люди восхвалим пением и с любовью прославим, как великого славян, почтенного служителя и прогонителя , так как он молится обо всех нас.

Величание равноапостольным Киpиллу и Мефодию, учителем Словенским

Велича́ем вас,/ святи́и равноапо́стольнии Мефо́дие и Кири́лле,/ вся слове́нския страны́ уче́ньми свои́ми просвети́вшия// и ко Христу́ приве́дшия.

Молитва равноапостольным Киpиллу и Мефодию, учителем Словенским

О, пресла́внии просвети́телие слове́нских язы́к, святи́и равноапо́стольнии Мефо́дие и Кири́лле, ва́ших письме́н и уче́ний све́том просвети́вшеся и в ве́ре Христо́вой наста́вльшеся, я́ко ча́да ко отце́м, усе́рдно ны́не прибега́ем и сокруше́нием серде́чным мо́лимся: а́ще и заве́т ва́ших не соблюдо́хом, о угожде́нии бо Бо́гу небрего́хом и от бра́тняго единомы́слия в ве́ре отпадо́хом, оба́че я́коже дре́вле в земно́м житии́ ва́шем, си́це и ны́не гре́шных и недосто́йных не отврати́те тщи, но, я́ко иму́ще ве́лие ко Го́споду дерзнове́ние, приле́жно Того́ моли́те, да обрати́т нас в путь спасе́ния, да умири́т раздо́ры единове́рных, да приведе́т к единомы́слию отпа́вших и всех нас ду́хом любве́ да соедини́т Еди́ней Святе́й, Собо́рней и Апо́стольстей Це́ркви! Ве́мы бо, я́ко мно́го мо́жет моли́тва пра́ведных по благосе́рдию Влады́ки. Не оста́вите у́бо нас, уны́лых и недосто́йных, чад ва́ших, и́хже ра́ди грехо́в па́ства ва́ша, враждо́ю разделя́ема и собла́знами иносла́вных прельща́ема, ума́лися, о́вцы же слове́сныя, разрыва́емы, восхища́ются во́лки губи́тельными. Пода́ждьте у́бо нам моли́твами ва́шими ре́вность Правосла́вия, я́ко да оте́ческая преда́ния до́бре сохрани́м, кано́ны церко́вные ве́рно соблюде́м, вся́ких лжеуче́ний стра́нных отбежи́м и, та́ко в житии́ богоуго́дном преспева́юще, жи́зни ра́йския на Небеси́ сподо́бимся, иде́же ку́пно с ва́ми просла́вим в Тро́ице Еди́наго Бо́га во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Каноны и Акафисты

Кондак 1

Избраннии от Царя сил Господа Иисуса во апостоли языком словенским, Мефодие и Кирилле богомудрии, песньми восхваляем вас, предстателей наших; вы же, яко имущии дерзновение ко Господу, от всяких нас напастей предстательством вашим свободите, зовущих:

Икос 1

Ангелов Творец и Господь сил предустави вас быти просветители языком словенским; того ради и благодать Его бе с вами, ограждающи и укрепляющи вас во вся дни живота вашего юже помощницу себе имуще, славу Божию во градех и пустынех делы и словесы вещали есте всем. Темже и мы, яко отрасль язык, верою Христовою от вас просвещенных, воспеваем вам, глаголюще:

Радуйтеся, радости Евангельския благовестителие;

Радуйтеся, чудодейственныя благодати носителие.

Радуйтеся, скорби многи за имя Господне приявшии;

Радуйтеся, прелести мира сего отвергшии.

Радуйтеся, издетска Богом благословеннии;

Радуйтеся, венцы исповедническими от Него украшеннии.

Радуйтеся, яко славу человеческую презревше, в пустыни Господа искали есте;

Радуйтеся, яко волю Его сильным мира сего со многим дерзновением благовестили есте.

Радуйтеся, сих ради от Владыки всех в рай светел приятии;

Радуйтеся, пред Ним наши теплии ходатаи.

Радуйтеся, яко вашими молитвами вере нашей утверждение имамы;

Радуйтеся, яко предстательством вашим ересей одоление стяжахом.

Радуйтеся, Мефодие и Кирилле, язык словенских апостоли и богомудрии учителие.

Кондак 2

Видев святый Кирилл, еще сый отрок, в нощи видение, яко избрати ему Софию деву сестру себе, родителем сия поведа. Тии же, разумевше зде волю Божию, во еже быти чаду их премудрости служителю, вельми о научении и наказании его пекошася, зряще же скорое его в разуме преспеяние, пояху Богу: Аллилуиа.

Икос 2

Разум недоразуменный и естество сущих испытуя, Кирилл в премудрости паче сверстник своих преспеваше и, еще отрок сый, прославися, и в палатех царских во образ благий юному сыну цареву водворен бе. Но, богатство и славу земную презрев и еже едино на потребу спасения ища, в пустыню вселися, да пощеньми и молитвами безстрастия достигнет. Сих же ради и Мефодий, воевода уже сый, отыде на гору Олимп, идеже яко инок Господу служаше. Темже научимся и мы искушения мира презирати, наипаче же Христу Богу угождати, угодники Его воспевающе сице:

Радуйтеся, славою, яже от человек, не прельстившиися;

Радуйтеся, пустынножительству крепце прилепившиися.

Радуйтеся, яко Господь просвещал вы есть в сониих и видениих;

Радуйтеся, яко и мудрость человеческая пособствова вам во спасение.

Радуйтеся, яко Слово Божие и святых отец писания паче философии возлюбили есте;

Радуйтеся, яко Господня закона не слышателие забытливи бысте, но творцы.

Радуйтеся, яко козни диавольския, на пустынножители находящия, победили есте;

Радуйтеся, яко сих ради дадеся вам власть над искушеньми и страстьми.

Радуйтеся, яко подвизи ваша стяжаша вам венец живота;

Радуйтеся, яко и ныне подвижником и постником пособницы есте.

Радуйтеся, всем грешным пред Богом блазии заступницы;

Радуйтеся, душ наших от лести сатанинския защитницы.

Радуйтеся, Мефодие и Кирилле, язык Словенских апостоли и богомудрии учителие.

Кондак 3

Сила молений царевых понуди святаго Кирилла пустыню оставити служения ради пастырска в Цареграде, идеже славу Божию ученьми и делы вещаше и ересь иконоборную посрамляше. Темже и нас, о святый отче, в православии утверди, отпадшия же от истинныя веры единоплеменники наша к единоверию возврати, да вси словене едиными усты вопиют о просветителех своих Христу Богу: Аллилуиа.

Икос 3

Имея премудрости силу, потекл еси, святый Кирилле, с монахом Георгием ко агаряном стязания ради о вере, и от святаго Григория Богослова духовно просвещаем, премудрость тайны Святыя Троицы во мнозех подобиих показал еси, посрамляя нечестивых силою словес твоих. Тии же, завистию распаляеми, восхотеша зелием погубити тя, егоже вкушь, не претерпел еси вреда, но здрав прибыл еси ко святому Мефодию во обитель и с ним купно иноческия труды паки подъял еси, и просветися пустыня подвигов ваших светом. Темже и нас предстательством вашим просветите, любовию поющих:

Радуйтеся, доброгласнии славы Божия кимвали;

Радуйтеся, Церкве Его твердии столпи.

Радуйтеся, тайну Троицы в подобиих проповедавшии;

Радуйтеся, воплощение Бога Слова пред сарацины нетрепетно исповедавшии.

Радуйтеся, еллинов и иудеев и варваров просветителие;

Радуйтеся, Триединаго Божества благовестителие.

Радуйтеся, яко вами посрамися лесть иконоборная;

Радуйтеся, яко от вас увядает нечестие агарянское.

Радуйтеся, яко истину Христову неведущии имут вы учители;

Радуйтеся, яко искушаемии сомнением обретают вы в вере наставители.

Радуйтеся, яко прогневавшии Господа имут вас пред Ним предстатели;

Радуйтеся, яко угождающии Ему имеют вы покровители.

Радуйтеся, Мефодие и Кирилле, язык словенских апостоли и богомудрии учителие.

Кондак 4

Бурю различных бед и зол, на языки словенския находящую, предстательством вашим разорите, преподобнии, яко служений многих жребий прияли есте, и во апостольстем бо лице, и в преподобных сонме, и во учителей чести, и во исповедников воинстве вчини вас Господь, да вси словене вопиют Ему о вас: Аллилуиа.

Икос 4

Слыша царь Козареск, яко истинная вера в стране еллинов исповедуется, испроси себе от царя Византийска учителей православия. Сей же умоли святых Кирилла и Мефодия оставити пустыню и плыти понтом Евксинским к козаром. К нимже пришедше, святая братия обратиша сердца их ко Христу и спасительное Крещение преподаша им. С темиже и мы прославим равноапостольных братий, глаголюще:

Радуйтеся, не убоявшиися снити ко варваром с Евангельским благовестием;

Радуйтеся, озарившии море славным своим тамо шествием.

Радуйтеся, яко святаго апостола Климента нетленныя мощи от вас обретены быша;

Радуйтеся, яко того помощию нечестие козарско от вас посрамися.

Радуйтеся, яко свет Христов стране полуночной преподали есте;

Радуйтеся, яко праведности вашея слава во вся концы земли распростреся.

Радуйтеся, Церкве Христовы предстательство и утверждение;

Радуйтеся, от ересей и расколов наше крепкое ограждение.

Радуйтеся, от агарян и иудей приявшии за Христа укорение;

Радуйтеся, от мощей мученика снискавшии благословение.

Радуйтеся, почитанию угодников благим образом жития вашего нас научившии;

Радуйтеся, и сами, яко угодницы Божии, от всех православных исповедуемии.

Радуйтеся, Мефодие и Кирилле, язык словенских апостоли и богомудрии учителие.

Кондак 5

Боготечная звезда явися вам святаго Климета нетленное тело, восплыв на волнах понта Евксинскаго, на егоже дне от семисот лет сокрыто лежаше. Вам же явил е есть творяй чудеса Господь в знамение трудов апостольских и скорбей исповеднических ваших. Еже разумевше, возописте Богу: Аллилуиа.

Икос 5

Видевше святая братия соплеменныя им словены истинную веру исповедующа, слово же Божие своим им языком чести не ведуща, потщашася Божественныя книги на язык словенск прелагати, да вси людие на сроднем им языце единаго всех Господа прославят; темже и мы прославим Господа о святителех наших, имже возопиим:

Радуйтеся, подателие Христова света народом иноплеменным;

Радуйтеся, просветителие словен, вам соплеменных.

Радуйтеся, делателие винограда Христова;

Радуйтеся, пастырие добрии стада Иисусова.

Радуйтеся, слова Божия вернии толковницы;

Радуйтеся, наши блазии и кротцыи учителие.

Радуйтеся, мир Христов с собою всюду пронесшии;

Радуйтеся, мир весь светом учений ваших просветившии.

Радуйтеся, и ныне приемлющии моления нас грешных;

Радуйтеся, и ныне посылающии утешение печальным.

Радуйтеся, всех, за истину угнетенных, прибежище;

Радуйтеся, Духа Святаго пречестное жилище.

Радуйтеся, Мефодие и Кирилле, язык словенских апостоли и богомудрии учителие.

Кондак 6

Проповедницы богоноснии бывше, святая братия во страны словенския идоша просветити новокрещенныя люди Христовым учением. Тии же, узревше вас, яко ангелов светлых, спасение благовестити грядущих, яко пастырей добрых, душу свою за овцы полагающих, возопиша прославляющему святыя Своя Богу: Аллилуиа.

Икос 6

Возсиявшей в Моравии заре истинныя веры, испросиша князи словенстии от царя Византийскаго во страны своя учители и утвердители людем. Сих же моления услышавше, святии Мефодий и Кирилл во страны словенския подвигошася, проповедающе Евангелие Царствия Божия словенским народом. Еже уведевше, возрадовашася словене и, отвсюду ко святым братиям притекающе, закону Божию поучахуся, Господа славяще и просветители своя хваляще, с нимиже и мы вкупе воспоим Мефодия и Кирилла, взывающе:

Радуйтеся, апостоли наши богоглаголивии;

Радуйтеся, учителие наши благодатнии.

Радуйтеся, исповедницы наши, многое дерзновение имущии;

Радуйтеся, пустынницы наши преподобнии.

Радуйтеся, молитвенницы наши теплии;

Радуйтеся, чудотворцы наши светлии.

Радуйтеся, славити Бога всеми языки завещавшии;

Радуйтеся, триязычную ересь добльственно обличившии.

Радуйтеся, словеном в год скорби утешение;

Радуйтеся, во обстояниих тяжких надеждо их и заступление.

Радуйтеся, приносящии ко Владыце всех наши покаянныя молитвы;

Радуйтеся, и сами о нас к Нему выну молящиися.

Радуйтеся, Мефодие и Кирилле, язык словенских апостоли и богомудрии учителие.

Кондак 7

Хотяще изгнати вы из стран словенских, священницы латинстии оклеветаша вы пред епископом Римским. Егда же сей с мощми святаго Климента пришедших вас узре и правоверие ваше и доброе житие уведе, абие посрами клеветавшия на вы корыстолюбцы, вас же именем Христовым благослови, поя Богу: Аллилуиа.

Икос 7

Дивнии апостоли явишася святая братия, не имуще покоя в трудех своих: святый бо Кирилл от подвигов многих изнемог, скоро по пришествии в Рим живот свой сконча. Святый же Мефодий ревностию брата своего укреплен и от папы Адриана благодатию архиерейскою почтен, к подвигом новым в Моравию и Паннонию возвратися, идеже труды множайшия понесе; имже дивящеся, воспоим святую братию, зовуще:

Радуйтеся, добрии слузи Христовы;

Радуйтеся, яко даже до смерти верни истине пребыли есте.

Радуйтеся, Господеви, а не человеком угождавшии;

Радуйтеся, имене Его ради поношения от человек приявшии.

Радуйтеся, чрез все житие на ниве Господней потрудившиися;

Радуйтеся, и по смерти от паствы своея любовию не отлучившиися.

Радуйтеся, свет миру и соль земли бывшии;

Радуйтеся, яко светильник, горяй во тьме, языком светившии.

Радуйтеся, яко град верху горы, от верных и неверных не утаивыйся;

Радуйтеся, заповеди Господни сотворшии и иных научившии.

Радуйтеся, сего ради велии во Царствии Божием нареченнии;

Радуйтеся, на земли в Церкви Господней прославленнии.

Радуйтеся, Мефодие и Кирилле, язык словенских апостоли и богомудрии учителие.

Кондак 8

Странно преставление святаго Кирилла всем явися, не о жизни бо временней помышляше, но Господа о новопросвещенных им церквах моляше, да утвердит я в Православии и от триязычныя ереси и прочих напастей и бед оградит я, святаго же Мефодия увещаваше, глаголя: &»Се, брате, супруга волов бяхове, едину бразду тяжуща, и аз на лесе падаю, течение скончав; ты же любиши святую гору вельми, не мози убо горы ради оставити учения языков словенских&«. Темже, толицей ревности святых братий дивящеся, воспоим Богу: Аллилуиа.

Икос 8

Весь предан быв душею же и телом заветам брата своего, святый Мефодий не убояся прещений княжеских, ни клевет от иереев латинских, ни заточения темнична, но вся сия, яко доблий воин Христов, претерпевая, не преста языки словенския и паству свою добре правити и просвещати, дондеже в старости опочи и к святому Кириллу во блаженную обитель райскую преставися. К ним же мы воспоим тепле:

Радуйтеся, венцем терпения на земли венчаннии;

Радуйтеся, светом вечным на небеси осияннии.

Радуйтеся, подвижницы, нищии духом, яко ваше есть Царствие Небесное;

Радуйтеся, плакавшии много, яко обильно утешистеся.

Радуйтеся, кротцыи, яко наследисте во Христе земли словенския;

Радуйтеся, алкавшии и жаждавшии правды, яко насытистеся в селениих небесных.

Радуйтеся, милостивии, яко не сами токмо помиловани есте, но и иным милости от Бога ходатаи бысте;

Радуйтеся, чистии сердцем, яко днесь Бога лицем к лицу зристе.

Радуйтеся, миротворцы человеком бывшии, яко сынове Божии нарекостеся;

Радуйтеся, изгнаннии правды ради, яко ваше есть Царствие Божие.

Радуйтеся, яко возненавидени бысте от человек и гонение и клеветы прияли бысте Христа ради; Радуйтеся и веселитеся, яко мзда ваша многа на небесех.

Радуйтеся, Мефодие и Кирилле, язык словенских апостоли и богомудрии учителие.

Кондак 9

Всякия козни, на страны словенския находящия, бодро разоряли есте, преподобнии, темже и ныне не оставите нас, смиренных и грешных, но вся словены в Православии и единомыслии утвердите, да вси едиными усты и единым сердцем вопиют прославившему вас Богу: Аллилуиа.

Икос 9

Вития многовещанныя, яко рыбы безгласны, зрим о вас, преподобнии, недоумеют бо, како и в пустыни духом витали есте, и посреде человек неусыпными подвиги подвизастеся. Мы же, радующеся, яко таковые имамы учители и молитвенники, прославляем вас, глаголюще:

Радуйтеся, истинныя веры исповедницы;

Радуйтеся, Царствия Божия наследницы.

Радуйтеся, ереси иконоборныя обличителие;

Радуйтеся, иудейства посрамителие.

Радуйтеся, триязычную ересь поправшии;

Радуйтеся, словеном двери Царствия Небеснаго отверзшии.

Радуйтеся, воини Христови, еще в житии от Него славою венчаннии;

Радуйтеся, и в славе своей дух смиренномудрия соблюдшии.

Радуйтеся, злая, яко Исаия и Иеремия, от единоплеменных за благая приявшии;

Радуйтеся, яко Даниил и Есфирь, за язык свой ходатайствовавшии.

Радуйтеся, со всеми святыми немерцающим светом осияваемии;

Радуйтеся, со всеми угодники Божии о нас грешных Господу молящиися.

Радуйтеся, Мефодие и Кирилле, язык словенских апостоли и богомудрии учителие.

Кондак 10

Спасти хотя новое стадо Христово от волков мысленных, святый Мефодий на одре смертном ученики своя вельми моляще твердо стояти во истинней вере, ниже козней вражеских устрашатися, но и в скорбех и напастех за вся благодарити Бога, поюще: Аллилуиа.

Икос 10

Стена есте всем, о православии трудящимся, и заступление к вам с верою притекающим, Meфодие и Кирилле богомудрии, ибо небесе и земли Творец избра вас быти на земли ловцы человеком, послежде же на небесех к лику апостол сопричте. Темже и нам умолите благодати Его даром податися, умиленно вопиющим таковая:

Радуйтеся, добродетельми, яко виссоном, украшеннии;

Радуйтеся, в премудрости с Соломоном сравнившиися.

Радуйтеся, воздержанием и молитвою великим Антонию и Пахомию уподобльшиися;

Радуйтеся, яко Великий Василий и Иоанн Златоустый, силою слова одареннии.

Радуйтеся, яко целомудрием Иосифу подобни бысте;

Радуйтеся, терпению Иовлему подражавшии.

Радуйтеся, незлобием царю и пророку Давиду соревновавшии;

Радуйтеся, ревностию по вере Илии уподобившиися.

Радуйтеся, яко, подобно Павлу и Иоанну Богослову, Христа Бога возлюбили есте;

Радуйтеся, яко Даниил и трие отроцы, мужественно Бога прославившии.

Радуйтеся, яко ангелом и святым Божиим сожительствуете;

Радуйтеся, яко и мы грешнии имя ваше с верою призываем.

Радуйтеся, Мефодие и Кирилле, язык словенских апостоли и богомудрии учителие.

Кондак 11

Пение благодарное приносяще ко Господу, предстателие нам грешным вас даровавшему, со умилением молим вы, святии учителие наши, не возгнушатися нас лености ради нашея, ниже отступити от нас тяжких ради беззаконий наших, но милосердие от Господа всем испросити, вопиющим Ему о вас: Аллилуиа.

Икос 11

Светозарную апостол словенских двоицу восхваляюще, вернии, устранимся своих распрей и раздоров, паче же разделений в вере, единение же духа в союзе мира блюдуще, воспоим святых учителей тако:

Радуйтеся, громогласныя трубы Евангельскаго благовестия;

Радуйтеся, гусли сладкозвучныя проповеди спасения.

Радуйтеся, крепцыи правды насадителие;

Радуйтеся, непоколебимии неправды истребителие.

Радуйтеся, радости податели всем бывшии;

Радуйтеся, скорбей нападения отвсюду восприявшии.

Радуйтеся, мзды и воздаяний трудом своим от человек не искавшии;

Радуйтеся, о неблагодарных людех Богу молившиися.

Радуйтеся, ангел Божиих и святых Его подвиги и добродетельми своими радовавшии;

Радуйтеся, радости вечныя купно с ними во обителех блаженных наслажденнии.

Радуйтеся, звезды, светом истины сияющия;

Радуйтеся, сами добродетелей ваших светом осияннии.

Радуйтеся, Мефодие и Кирилле, язык словенских апостоли и богомудрии учителие.

Кондак 12

Благодать единения и мира испросите нам, преподобнии, и мир во всем мире до конца мирскаго жития вашего благовестившии, яко да и мы, от всех расколов и искушений свобождшеся, в мире воспоим, яко други, вас возлюбившему единому миротворцу всех Господу: Аллилуиа.

Икос 12

Поюще ваше дивное житие на земли и славу, яже на небеси, помышляюще, смиренно молим вас, святии учителие, силу свыше православным христианом на враги невидимыя и видимыя даровавшия, и народы словенския в единение веры приведшия, вси воспевают, верно взывающе:

Радуйтеся, православия твердое ограждение;

Радуйтеся, неверия живое обличение.

Радуйтеся, исхождение Духа Святаго от Отца точию, яко отдревле прияхом, исповедавшии;

Радуйтеся, службу Божию совершати комуждо своим еси языком завещавщии.

Радуйтеся, праведных в праведности утверждение;

Радуйтеся, и беззаконных к закону обращение.

Радуйтеся, яко вами и мы во исполнение Церкве внидохом;

Радуйтеся, яко вами слово Божие на сроднем нам языке достиже.

Радуйтеся, яко молитвами вашими, аки забралом крепким, от врагов наших ограждаемся;

Радуйтеся, яко предстательством вашим вечныя жизни сподобляемся.

Радуйтеся, всем словеном пастырие и отцы, ихже ради есмы вси братие;

Радуйтеся, яко вас ради братия суще по плоти и по духу братия Христу сотворихомся.

Радуйтеся, Мефодие и Кирилле, язык словенских апостоли и богомудрии учителие.

Кондак 13

О, пречуднии и предивнии язык словенских учителие, святии равноапостольнии Мефодие и Кирилле, нынешнее приемше моление наше, вся словены от находящих им зол и бед свободите, в мире и единении соблюдите и к Царствию Небесному предстательством вашим приведите всех, во умилении о вас поющих Богу: Аллилуиа.

(Этот кондак читается трижды, затем икос 1 и кондак 1)

Молитва святым равноапостольным Мефодию и Кириллу, учителем словенским

О, преславнии язык словенских учителие и просветителие, святии равноапостольнии Мефодие и Кирилле. К вам, яко чада ко отцем, светом учений и писмен ваших просвещеннии и в вере Христовой наставленнии, ныне усердно прибегаем и в сокрушении сердец наших молимся. Аще бо и завет ваших, яко чада непокоривая, не соблюдохом и о угождении Богу, якоже учисте, небрегохом, и от единомыслия и любве, юже словеном, яко братиям в вере и по плоти, добре завещаете, отпадохом, обаче, якоже древле в житии вашем неблагодарных и недостойных не отвращасте тщи, но благими за злая воздавасте, тако и ныне грешных и недостойных чад ваших молитвы не отвратите, но, яко велие имуще дерзновение ко Господу, прилежно Того молите, да наставит и обратит нас на путь спасения, распри же и раздоры, посреде единоверных братий возникающия, умирит, отпадшия паки во единомыслие приведет и всех нас единением духа и любве во единей, Святей, Соборней и Апостольстей Церкви соединит. Вемы бо, вемы, яко много может молитва праведника ко благосердию Владыки, аще и о грешных людех приносима бывает. Не оставите убо нас, унылых и недостойных чад ваших, ихже грех ради паства ваша, вами собранная, враждою разделяема и соблазны от иноверных прельщаема, умалися, овцы же ея словесныя разсеваемы, от волков мысленных восхищаются, дадите убо нам молитвами вашими о православии ревность, да ею возгреваеми, отеческая предания добре сохраним, уставы и обычаи церковныя верно соблюдати потщимся, всяких лжеучений странных отбежим и тако, в житии богоугоднем на земли преспевающе, жизни райския на небеси сподобимся, и тамо с вами вкупе Владыку всех, в Троице Единаго Бога прославим во веки веков. Аминь.

Песнь 1

Ирмос: Грядите, людие, поим песнь Христу Богу, раздельшему море и наставльшему люди, яже изведе из работы египетския, яко прославися.

Даждь, Христе Спасе, Едине Милосерде, слово пространно, молюся Твоей милости, да святителя Твоего восхвалю Мефодия и Тя прославлю.

Оставив род и отечество, подружие и детий, святе учителю, в пустыни изволи со святыми отцы жити, преславне.

Брань люту посрамив, отче, бесовскую, брань люту утоли грехов моих, учителю Мефодие, молитвами твоими.

Богородичен: Кто изрещи Тебе достойно может зачатие Твое, паче словесе, Бога бо роди плотию, Пречистая, нам явлена, Спаса всем.

Песнь 3

Ирмос: Утверди нас в Тебе, Господи, Древом умерщвлей грех, и страх Твой всади в сердца нас, поющих Тя.

О преславне! кто может изрещи Мефодия добродетели и труд, иже пострада от еретик триязычных.

Мефодие святе! дар ты приял от Бога и подаде требующим, славящим Бога, прославльшаго тя.

Еже ми подаде богатство, Христе Спасе, блудно жив, погубих окаянный, но обогати мя покаянием.

Богородичен: Марие, златая кадильнице, Ты страстный мой смрад отжени, утверди мене, колеблющася приложением льстиваго борца.

Седален, глас 4.

Яко светлость от востока тя Христос возсияв, к западу, отче, посла мудра учителя Мефодия всем, просвещающа грады многи и страны буквами твоими, почитающа, Богодухновенный блаженне, учения Духа Пресвятаго, ныне молися непрестанно о хвалящих тя.

Песнь 4

Ирмос: Услышах, Господи, слух Твой и убояхся, разумех дела Твоя, и дивихся, и возопих: слава силе Твоей, Господи.

Тя имать, отче, земля Моравска стену тверду, еюже побеждаем еретики.

Одесную предстояща Пресвятыя Троицы, учителя, молитася сохранити стадо словенское.

Душу свою и тело же оскверних, неключимая делая, но, Спасе, очисти мя Своею милостию.

Богородичен: Молютися, Пречистая, заченши Бога без семене, присно молися за рабы Своя.

Песнь 5

Ирмос: Света Подателю и веков Творче, Господи, во свете Твоих повелений настави нас: разве бо Тебе, иного бога не знаем.

Истый настольник апостола славнаго Андроника, славне, явися, украся престол Святыя Церкве Паннонския, мудре.

Тя молим, Мефодие, святителю славне, разгнаное еретики стадо твое сохрани в вере правоверней молитвами твоими, отче.

Пучину преплывая житейскую, прелете, отче, орельски, потопляема мя грехи, святе, изведи, молюся, молитвами твоими, мудре.

Богородичен: Тебе, рождшей Творца всяческим, вопием: радуйся, Пречистая, радуйся, возсиявшая нам Свет, радуйся, вместившая Бога Невместимаго.

Песнь 6

Ирмос: В бездне греховней валялся, неизследную милосердия Твоего призываю бездну: от тли, Боже, мя возведи.

Ты от запада, святе, возсияв, якоже звезда, своя лучи посылающи до востока, и севера, и юга, славне Мефодие.

Юже службу, славне, прия от Христа Спаса Милосердаго, сконча, святителю, яко верен раб Господу своему.

От скверны грехов моих измый мя, Щедре Спасителю, едине Милосерде, Ты бо един имаши власть, Господи, отпущати грехи.

Богородичен: Верныя люди Твоя утверди, победу дая им, яко Всемогущ, на варвары, Владыко, рождейся из Чистыя и Безмужныя Матере.

Кондак, глас 2:

Божественна и верна Мефодия вси воспоим, людие, и любовию ублажим, яко пастыря великаго словеном, служителя Троицы честна, прогонителя ереси, молит бо ся о всех нас.

Икос:

Царственная Паннбния, купно новии суще людие, тебе пастыря честна сведящи, радуется, мы же добродетели твоей поспешествуем, труды же и болезни похвальныя тайно тебе почитающим миро многочестное суть, Мефодие святителю, молися непрестанно о всех нас.

Песнь 7

Ирмос: Образу златому, на поле Деире служиму, трие Твои отроцы небрегоша безбожнаго веления, посреде же огня ввержени, орошаеми, пояху: благословен еси, Боже отец наших.

О ваю, святая, хвалится славно град Солунский, Кирилле святе и Мефодие, Мисия, и Паннония, и Моравская, блаженнии, земля, славящи и вопиющи: благословен еси, Боже отец наших,

На камени ты веры утверди нозе свои, блаженне, и не поколеба тебе, святе, богопротивных духов сила, но, яко храбрый борец, противяся им, пояше: благословен еси, Боже отец наших.

Избодена мя разбойники, Христе, и уязвлена, помилуй мя, молюся Тебе, и возлей елей милости Твоея на мя, яко да восхвалю Тя: Боже, благословен еси.

Богородичен: Невещественнаго Света селение Твое чрево бысть, светлостьми Божия разума безбожие отгнавшее, Чистая Богоневесто Девице, еже поем, вопиюще: благословен еси, Боже отец наших.

Песнь 8

Ирмос: В пещь огненную ко отроком еврейским снизшедшаго и пламень в росу преложшаго Бога пойте, дела, яко Господа и превозносите во вся веки.

Славен, святе Мефодие, ты был еси, козни вражия низложив, славне учителю премудре, пойте, вопиюще: благословите, вся дела, Господа, пойте и превозносите Его во веки.

Архиерей ты был еси по чину Аароню верным, блаженне, Агнца руками твоими святыми жрущий, поя: благословите, вся дела, Господа, пойте и превозносите Его во веки.

Нощь люта мя, Христе, греховная постиже и люте зело омрачи душу мою, молю Ти ся, Боже, просвети и на покаяние настави поюща Тя во веки.

Богородичен: Изнемогшу многими прилоги лукаваго, Богородице, окаянную душу мою целебными молитвами, Девице, здраву соделай, да Тя прославляем во веки.

Песнь 9

Ирмос: От Бога Бога Слова, неизреченною мудростию пришедшаго обновити Адама, ядию в тление падшаго люте, от Святыя Девы неизреченно воплотившагося нас ради, вернии, единомудренно песньми величаем.

Тя, блаженне, поет земля Моравская, честно твое тело имущи, и Паннонская, святителю, просвещена тобою, и людие, ею, сошедшеся, празднуют твою память.

Имуща, святая, прю о Святей Троице, Кирилле преподобне и Мефодие святителю, стадо ваше святое, ходяще по земли странней, сохранша, растита молитвами своими, блаженная.

Ныне припадаю, учителю святе, моляся тебе, умиленное сие пение приими и проси же отпуста грехов моих от Спаса Христа.

Богородичен: Радуйся, Пресвятая Богородице Марие, радуйся, Непорочная, искуса мужеска не познавшая, радуйся, Светило всему миру рождши, молящи не престай к Богу Спасу.

Песнь 1

Ирмос: Отверзу уста моя, и наполнятся Духа, и слово отрыгну Царице Матери, и явлюся, светло торжествуя, и воспою, радуяся, Тоя чудеса.

К чаши премудрости Божественная твоя уста приложив, напитася спасительнаго пития, разумом свет являя языком, и секира, посекающая неприязненну всяку лесть.

Просветив тя, яко светило, Светодавец Христос Бог наш всему мирови яви тя учителя и посла учити темныя Книгами Законоучными языки западныя.

Святый Дух от пучины извлече Божиим словом всему миру учителя благоверия, мудре, драгий бисер, Божия закона Книгами, блаженне, языки освяти.

Богородичен: Красный ум преиме Небесным силам, Божий бо Твой бысть храм душевный, егда во чреве понесла еси Бога нашего Дева, горо пресвятая.

Песнь 3

Ирмос: С высоты снизшел еси волею на землю превышше всякаго начала, и смиренное вознесл еси из ада преисподняго естество человеческое: несть бо свят, паче Тебе, Человеколюбче.

Словом и сердцем и языком Христа, Сына Божия, проповеда, премудрость же и силу и Слово воплощшееся, блаженне, струями приточными посрамив триязычники.

Цевница приточна свята воистину явися, блаженне Кирилле, глас нам спасения святым звуком духовным бряцая прекрасно, лесть прогнал еси.

О уме огненный, о доброгласна трубо, о славию песнивый, о ластовице златоглаголивая, о языче слаждший меда в притчах, Кирилле премудре, всех нас помяни.

Богородичен: Советом Отчим Безначальный Сын яко Слово в ложесна Твоя осенением Святаго Духа, Богородице, вселися и плотию родися из Тебе, спасая души наша.

Седален, глас 8

Яко заря, просветив всю землю, еретики гониши, взыскан на востоце и западе и севере и юзе: триязычники исправляеши, проповедая странам, языки своими им глаголя и Книги предая. Рима же дошед, ту тело свое положи, блаженне, в руце Господни душу свою предав: благоверия учителю, моли Христа Бога грехов оставление подати чтущим любовию святую твою память.

Песнь 4

Ирмос: Седяй в славе на престоле Божества во облаце легце, прииде Иисус Пребожественный, Нетленною Дланию, и спасе зовущия: слава, Христе, силе Твоей.

Другий Авраам преселением, блаженне, был еси от отечества, желанием Премудрости большия, яко златыми монисты украсился еси, лучами пресветлыми зело облистаяся.

Копием словес твоих яко Замврия пронзил еси, Мадианстей ереси приложившася горько, телеснаго образа отметающихся явившагося во плоти Иисуса.

Равносущную проповедал еси Святаго Духа силу Отцу и Сыну Трисолнечнаго Света, Имже Божии бываем по поданию сынове Свету и истин наследницы.

Богородичен: Избавльшеся перваго осуждения Адамова Тобою, Девице, обретохом радость неизглаголанную, благословение бо всем родила еси, Сына Божия в наш образ.

Песнь 5

Ирмос: Ныне возстану,— пророчески рече Бог, ныне прославлюся, ныне вознесуся, падшаго прием от Девы, и к Свету Умному возносяй Моего Божества.

Мастию своею украсившуся тебе, блаженне, добре, благодать излияся во устнах твоих, духовномудре, и нечествующих глубину изсуши наводнену словесы твоими.

Стояше крепко, пособствуя по вере, мудре, льсти претыкания посекая словом твоим, равняя верным Божественную стезю, наставляя во град Христов послушливыя.

Преплывающе дивно бездну твоим словом и притчами, Кирилле блаженне, от зимы мразныя благою верою в тишину Вышних обителей вшел еси.

Богородичен: Спасая человеки, Отцеви равен Сын Человек бывает: из Тебе, Пречистая, плоть прием и земная Богови сотворив и Небесному Царствию человеки соделал есть.

Песнь 6

Ирмос: Приидох в глубины морския, и потопила мя есть буря многих грехов: но яко Бог из глубины возведи живот мой, Многомилостиве.

Сонм мертвится, приложившся Агаряном, яко змии живущим, в притчах твоих Трисолнечнаго и Единаго Божества силою убо изнемогая.

Яко избранна стрела явися еретиком врагом, ятая в теле святем, якоже пророчески пишется, хранящаяся Божеством и состреляющая враги.

Возлюбив из млада Премудрость, сестру себе приял ю еси и, умудрився Богом, блаженне, явился еси философ.

Богородичен: Иезекииль Тя врата виде, имиже пройде Един Бог Вышний, ложесна святая Твоя прошед плотию, Пречистая, и не отверста оставил есть их.

Кондак, глас 2.

Твердым и Богодохновенным учением просвещая мир пресветлыми зарями, обтече, яко молния вселенную, Кирилле блаженне, разсевая пресветлое Божие слово, на западе, и севере, и юзе, мир просвещая чудесы.

Икос

Пресветлое житие возлюбив, мудре, зарями Трисолнечнаго Божества освещен, проиде, яко молния, вселенную, северную и южную просветив страну, западным же свет незаходим возсия. Темже и мне, мрак греховный прогнав, блаженне, свыше испроси послати благодать духовную: имаши бо дерзновение к Богу непрестанно молитися за вся.

Песнь 7

Ирмос: Не послужиша твари Богомудрии паче Создавшаго, но огненное прещение мужески поправше, радовахуся поюще: препетый отцев Господь и Бог благословен еси.

Словесными пищальми, блаженне, призывая овцы в ограды святыя, мудрыми притчами, красотою и сластию словес твоих.

Не устрашися, учителю, воински един внити в полк жидовский, всех же народ их столп мудростию разверзе, яко и Он Ханаанский пророческими притчами.

Тебе дарова источника знаменана всем правей вере, блаженне, воды сладоточныя напаяюща всегда сыны благоверия и исполняюща, яко реку, течением Церковь Господню.

Богородичен: Небес ширшую содея Бог, Браконеискусная, в ложесна Твоя вселився, Пречистая, темже молю Ти ся стужающа мя прегрешения избави широтою покаяния моего.

Песнь 8

Ирмос: Отроки благочестивыя в пещи, Рождество Богородичо спасло есть, тогда убо образуемое, ныне же действуемое, вселенную всю воздвизает пети Тебе: Господа пойте, дела, и превозносите Его во вся веки.

К Свету преложився, свет явися внятию еже от Бога, о философе, ин бо обретеся Павел добродетельми, претек всю землю в языцех, солнца светлее сияя, словом учения твоего вопия: Господа пойте, дела, и превозносите Его во вся веки.

Якоже преторжеся сонм еврейский остротою словес твоих, блаженне, в градех Северских в Козарех приложися к тебе. Ты бо множество посече, учителю святый, яко Голиафа Давид, в поганех.

Велика тя оплота и твердь земля Паннонская имущи, блаженне, заблуждения еретическая рушит Книгами и триязычников, крепко научена тобою, темже тя, учителя мудраго, поминающе присно, Христа прославляем.

Богородичен: Книгами учений святых пророк, Дево, Богородицу Тя верою проповедаем, Ты бо роди Отроча, Ветхаго деньми, яко нова Человека, темже Тя, Пресвятая, поем и превозносим.

Песнь 9

Ирмос: Ева убо недугом преслушания клятву вселила есть: Ты же, Дево Богородице, прозябением чревоношения мирови благословение процвела еси, тем Тя вси величаем.

Яко светило, тя честно Христос возложи, блещущася в концах, мудре, в венци церковнем, Егоже ради до смерти подвизася, умножая верных воспитание разумом и говением.

Павлу Божественному ученик был еси, егоже детели последуя, проиде до край западных, слово разсевая в языцех (в Каоне), и в Риме дух свой в руце Богу своему предаде.

Яко солнце на земли возсия, учителю, всюду притчами, лучами Богогласия, просвещая, поющия тя верою и о раце стоящих твоего тела, помяни, блаженне, своя ученики.

Богородичен: Лучами Твоего света, Пречистая, душу мою ныне просвети лежащу в рове гибельнем, воздвигни, враги сокрушающи, оскорбляюща присно души моей и на грехи мя побуждающа.

Светилен

Яко светильника тя Христос мирови показа и учителя вселенней, преблаженне Кирилле, Солунская отрасле, тем и нам, поминающим честную твою память, от Него просим милость.

Житие святых равноапостольных Кирилла и Мефодия, учителей Словенских

Святые равноапостольные первоучители и просветители славянские, братья Кирилл и Мефодий происходили из знатной и благочестивой семьи, жившей в греческом городе Солуни.

Святой Мефодий был старшим из семи братьев, святой Константин (Кирилл - его монашеское имя) - самым младшим. Состоя на военной службе, святой Мефодий правил в одном из подчиненных Византийской империи славянских княжеств, по-видимому, в болгарском, что дало ему возможность научиться славянскому языку. Прожив там около 10 лет, святой Мефодий принял затем монашество в одном из монастырей на горе Олимп.

Святой Константин с малых лет отличался большими способностями и учился вместе с малолетним императором Михаилом у лучших учителей Константинополя, в том числе у Фотия, будущего Патриарха Константинопольского. Святой Константин в совершенстве постиг все науки своего времени и многие языки, особенно прилежно изучал он творения святителя Григория Богослова, а за свой ум и выдающиеся познания святой Константин получил прозвание Философа (мудрого). По окончании учения святой Константин принял сан иерея и был назначен хранителем Патриаршей библиотеки при храме святой Софии, но вскоре покинул столицу и тайно ушел в монастырь. Разысканный там и возвращенный в Константинополь, он был определен учителем философии в высшей Константинопольской школе. Мудрость и сила веры еще совсем молодого Константина были столь велики, что ему удалось победить в прениях вождя еретиков-иконоборцев Анния. После этой победы Константин был послан императором на диспут для прений о Святой Троице с сарацинами (мусульманами) и также одержал победу. Вернувшись, святой Константин удалился к брату своему, святому Мефодию на Олимп, проводя время в непрестанной молитве и чтении творений святых отцов.

Вскоре император вызвал обоих святых братьев из монастыря и отправил их к хазарам для евангельской проповеди. На пути они остановились на некоторое время в городе Корсуни, готовясь к проповеди. Там святые братья чудесным образом обрели мощи священномученика Климента, папы Римского (память 25 ноября). Там же в Корсуни святой Константин нашел Евангелие и Псалтирь, написанные "русскими буквами", и человека, говорящего по-русски, и стал учиться у этого человека читать и говорить на его языке. После этого святые братья отправились к хазарам, где одержали победу в прениях с иудеями и мусульманами, проповедуя Евангельское учение. На пути домой братья снова посетили Корсунь и, взяв там мощи святого Климента, вернулись в Константинополь. Святой Константин остался в столице, а святой Мефодий получил игуменство в небольшом монастыре Полихрон, недалеко от горы Олимп, где он подвизался прежде.

Вскоре пришли к императору послы от моравского князя Ростислава, притесняемого немецкими епископами, с просьбой прислать в Моравию учителей, которые могли бы проповедовать на родном для славян языке. Император призвал святого Константина и сказал ему: "Необходимо тебе идти туда, ибо лучше тебя никто этого не выполнит". Святой Константин с постом и молитвой приступил к новому подвигу. С помощью своего брата святого Мефодия и учеников Горазда, Климента, Саввы, Наума и Ангеляра он составил славянскую азбуку и перевел на славянский язык книги, без которых не могло совершаться Богослужение: Евангелие, Апостол, Псалтирь и избранные службы. Это было в 863 году.

После завершения перевода святые братья отправились в Моравию, где были приняты с великой честью, и стали учить Богослужению на славянском языке. Это вызвало злобу немецких епископов, совершавших в моравских церквах Богослужение на латинском языке, и они восстали против святых братьев, утверждая, что Богослужение может совершаться лишь на одном из трех языков: еврейском, греческом или латинском. Святой Константин отвечал им: "Вы признаёте лишь три языка, достойных того, чтобы славить на них Бога. Но Давид вопиет: Пойте Господеви вся земля, хвалите Господа вси языци, всякое дыхание да хвалит Господа! И в Святом Евангелии сказано: Шедше научите вся языки..". Немецкие епископы были посрамлены, но озлобились еще больше и подали жалобу в Рим. Святые братья были призваны в Рим для решения этого вопроса. Взяв с собой мощи святого Климента, папы Римского, святые Константин и Мефодий отправились в Рим. Узнав о том, что святые братья несут особой святые мощи, папа Адриан с клиром вышел им навстречу. Святые братья были встречены с почетом, папа Римский утвердил богослужение на славянском языке, а переведенные братьями книги приказал положить в римских церквах и совершать литургию на славянском языке.

Находясь в Риме, святой Константин занемог и, в чудесном видении извещенный Господом о приближении кончины, принял схиму с именем Кирилл. Через 50 дней после принятия схимы, 14 февраля 869 года, равноапостольный Кирилл скончался в возрасте 42 лет. Отходя к Богу, святой Кирилл заповедал брату своему святому Мефодию продолжать их общее дело - просвещение славянских народов светом истинной веры. Святой Мефодий умолял папу Римского разрешить увезти тело брата для погребения его на родной земле, но папа приказал положить мощи святого Кирилла в церкви святого Климента, где от них стали совершаться чудеса.

После кончины святого Кирилла папа, следуя просьбе славянского князя Коцела, послал святого Мефодия в Паннонию, рукоположив его во архиепископа Моравии и Паннонии, на древний престол святого Апостола Андроника. В Паннонии святой Мефодий вместе со своими учениками продолжал распространять Богослужение, письменность и книги на славянском языке. Это снова вызвало ярость немецких епископов. Они добились ареста и суда над святителем Мефодием, который был сослан в заточение в Швабию, где в течение двух с половиной лет претерпел многие страдания. Освобожденный по приказанию папы Римского Иоанна VIII и восстановленный в правах архиепископа, Мефодий продолжал евангельскую проповедь среди славян и крестил чешского князя Боривоя и его супругу Людмилу (память 16 сентября), а также одного из польских князей. В третий раз немецкие епископы воздвигли гонение на святителя за непринятие римского учения об исхождении Святого Духа от Отца и от Сына. Святитель Мефодий был вызван в Рим, но оправдался перед папой, сохранив в чистоте Православное учение, и был снова возвращен в столицу Моравии - Велеград.

Здесь в последние годы своей жизни святитель Мефодий с помощью двух учеников-священников перевел на славянский язык весь Ветхий Завет, кроме Маккавейских книг, а также Номоканон (Правила святых отцов) и святоотеческие книги (Патерик).

Предчувствуя приближение кончины, святой Мефодий указал на одного из своих учеников - Горазда как на достойного себе преемника. Святитель предсказал день своей смерти и скончался 6 апреля 885 года в возрасте около 60 лет. Отпевание святителя было совершено на трех языках - славянском, греческом и латинском; он был погребен в соборной церкви Велеграда.

Алфавит

Статья из II тома «Православной энциклопедии»

От названий первых 2 букв греч. алфавита — «альфы» и «беты»; система письменных знаков-букв, которая отображает и фиксирует звуковой строй языка и является основой письма. В алфавит входят: 1) буквы в их основных начертаниях, расположенные в определенной последовательности; 2) в некоторых алфавитах — диакритические знаки или буквы-диакритики, обозначающие признаки звука или изменяющие чтение буквы; 3) названия букв и знаков (церковнослав. «азъ», «буки», «ерь»), обычно содержащие в написании и произношении обозначаемые звуки или их признаки. Число букв алфавита примерно соответствует числу фонем языка (20-80), но алфавиты, как правило, лишь приблизительно отражают фонетическую систему языка, т. к. язык изменяется со временем, а состав произведений письменности расширяется и обогащается за счет разнодиалектных и иноязычных текстов, в то время как строй алфавита сохраняется в неизменном виде. Развитая система буквенного письма помимо алфавита включает: графику — совокупность приемов отображения на письме звуков; орфографию — совокупность правил написания слов; пунктуацию — совокупность правил членения письменной речи и оформления письменного текста посредством знаков препинания.

Виды алфавита. В зависимости от способа именования звуков алфавиты подразделяются на консонантные, вокалические и неосиллабические. Буквы консонантных алфавитов (финик., древнеевр., араб.) обозначают согласные звуки или слоги с неопределенным исходом, гласные звуки передаются на письме посредством т. н. матерей чтения (matres lectionis) — букв, обозначающих полугласные или придыхательные звуки,— или диакритическими знаками. Буквы вокалических алфавитов обозначают согласные и гласные звуки (греч. a, b, g; рус. а, б, в, г), иногда отдельные слоги (рус. е, ю, я), получая тем самым на письме четко различимое звуковое значение. Буквы неосиллабических алфавитов (инд. деванагари, эфиоп.) обозначают слоги одинакового состава с исходом на гласный, начальные гласные, долготу гласного, огласовки; неосиллабические инд. Алфавиты отличаются особым матричным построением, при котором порядок расположения звуков отражает соотношения различительных признаков фонем. Буквы ряда алфавитов имеют числовое значение.

Возникновение алфавитного письма. Алфавитное письмо возникло на пересечении древних письменных культур: егип. иероглифики (нач. III тыс. до Р. Х.), шумеро-аккад. клинописи (нач. III тыс. до Р. Х.), крито-микенской (эгейской) иероглифики (нач. II тыс. до Р. Х.— не дешифрована) и слогового письма (1-я пол. II тыс. до Р. Х.), которое использовалось приблизительно с XV в. до Р. Х. для древнегреч. языка (т. н. линейное В), хеттской клинописи (XVIII-XIII вв. до Р. Х.) и иероглифики (XVI в. до Р. Х.) в эпоху миграций и переселений народов — исхода израильтян из Египта (1250-1200 до Р. Х.), разрушения Трои и Хеттского царства (ок. 1200 до Р. Х.), вторжения в Ханаан и Египет «народов моря», расселения колен Израилевых в Палестине.

Идеографическое письмо содержит знаки-детерминативы (обозначение понятий) и т. н. фонетические комплементы со слоговым или звуковым значением; в египетском письме 23 знака со звуковым значением, которые могут рассматриваться как первоначальный прообраз алфавита. Создатели первых алфавитов использовали фонетические составляющие идеографического письма (египетского и аккадского), но отвергли идеографические и логографические знаки, связанные с религиозно-мировоззренческими представлениями Египта, Месопотамии или Крита и с конкретными языками. Тем самым алфавитное письмо стало универсальным инструментом фиксации любого языка и началось быстрое распространение письма среди народов Азии, Европы и Африки.

У западно-семитских народов алфавитное письмо (ханаанско-арам. группа семит. языков) сложилось на пространстве от Сев. Ливана до Синайского полуострова во 2-й пол. II тыс. до Р. Х. Древнейшее клинописное алфавитное письмо Угарита (средиземноморское побережье Сирии) датируется XV-XIII вв. до Р. Х.; оно содержит 30 (позже 22) знаков, обозначающих семит. согласные, порядок к-рых воспроизводится в последующих алфавитах, но начертания угаритских клинописных букв не соответствует знакам др. семит. алфавитов. Памятники слогового письма Библа (XV в. до Р. Х.), синайско-палестин. письма сер.— 2-й пол. II тыс. до Р. Х. предположительно связывают с племенами филистимлян, заселивших в XIII-XI вв. до Р. Х. ряд областей Ханаана. Примерно этим же временем датируются древнейшие памятники южносемит. письма Аравии и Синая. Ханаанский, или финик., алфавит (22 буквы), первые памятники которого датируются XII в. до Р. Х., считается родоначальником греческого и арамейского письма.

Восточные алфавиты. Арам. язык, использовавшийся как международный еще в ассир. период, с VI в. стал официальным языком ахеменидской Персии и распространился от Египта до Сев.-Зап. Индии. Непосредственно от староарам. алфавита образовались персидско-арам. (VI в. до Р. Х.) и набатейское письмо (II в. до Р. Х.), инд. А.— индо-бактрийский кхароштхи (сер. III в. до Р. Х.) и брахми (III в. до Р. Х.). Эти алфавиты стали родоначальниками семейств письменностей.

Евр. квадратное письмо (мерубба) с IV в. до Р. Х. стало основным алфавитом Свящ. Писания, но часть книг ВЗ (Быт 31. 47; Иерем 10; Ездра 4. 8-18; 7. 12-26 и др.) на библейско-арам. диалекте записывалась староханаанским письмом в VIII-VII вв. до Р. Х. Староханаанское письмо, представленное «памятниками Мёртвого моря» (II в. до Р. Х.— I в. по Р. Х.) в палеоевр. варианте, постепенно развилось в т. н. раввинское (II-IV вв. по Р. Х.) письмо Талмуда и в средневек. евр. курсивное, а затем в совр. письмо иврита.

На основе персидско-арам. алфавита сложилось письмо на иран., тюрк., монг., тунгусо-маньчжурских языках: хорезмийское (II в. до Р. Х.— I в. по Р. Х.), пехлевийское (II в. до Р. Х.— переработка арам. алфавита для среднеперсид. языка в 2 вариантах, манихейском и христ. (VI-VII вв. по Р. Х.), и согдийское (II-IX вв. по Р. Х.), которое лежит в основе тюрк. оригинальных алфавитах — уйгурского (VIII в.), орхонского (т. н. тюрк. рун, начиная с VIII в. по Р. Х.), а также монг. (ХIII в.) и маньчжурского (ХVII в.).

Индийский алфавит брахми создан на основе арам. письма, но, очевидно, под влиянием и древне греч. письма с его последовательным обозначением гласных. Самые ранние памятники брахми датируются III в. до Р. Х. (царствование Ашоки, распространение буддизма), письмо брахми является древнейшим письмом Индии на индоевроп. языке (пракритские диалекты). Брахми и производным от него письмом пали в I в. до Р. Х. на Цейлоне (Шри-Ланка) был записан буддийский канон (трипитака), что положило начало формированию письменной литературы Индии. Ведические тексты были записаны в I в. по Р. Х. В IV в. по Р. Х. в Индии развивался брахманизм и складывался основной корпус индуистской письменной литературы (веды, упанишады, эпические поэмы). В IV в. по Р. Х. распространяется алфавит гупта, более совершенный и приспособленный для классического санскрита. На гупта и развившемся из него нагари в VII-VIII вв. записывается классическая индийская литература. Последующее развитие нагари — это алфавит деванагари («божественный городской», XIII в.), на основе которого образовались более поздние письменности Индии.

Набатейское письмо использовалось до VI в. по Р. Х. и представлено христ. эпиграфическими памятниками. Оно лежит в основе араб. А. (VI-VII вв.), который оформился в письме Корана и ислам. литературы. С распространением ислама араб. письмо вытеснило письменность и литературу Сирии, Месопотамии, Ирана, Бактрии, Сев. Индии, Египта, Ливии, Нубии. Производными от араб. А. системами письма пользуются языки урду, фарси (совр. персид.), османо-тур. (до 1928) и ряд др.

Из южноарав. письма, возникшего, очевидно, очень рано, и представленного памятниками Йемена до VII в. по Р. Х., в V-VI вв. по Р. Х. развился эфиоп. слоговой алфавит. В IV-V вв. в Аксумском царстве с принятием христианства и переводом на язык геэз Свящ. Писания и богослужебной литературы эфиоп. алфавита под влиянием греч. письма существенно усовершенствовался и с некоторыми модификациями использовался до наст. времени для языков амхарского, тигре и тигринья.

Письменность Сирийского царства Пальмира (Тадмор) II в. до Р. Х.— III в. по Р. Х. на арам. основе сыграла существенную роль в истории восточного христианства. В начале III в. по Р. Х. в Эдессе был создан сир. перевод Священного Писания, для которого разработан алфавит эстрангело. Сир. христ. литература успешно развивалась до VIII и даже до XIII в. по Р. Х. В 1-й пол. V в. образовалась вост.-сир. «несторианская» письменность, которая распространилась в Азии вплоть до Тибета, Китая и Индии.

Алфавит на основе греческого письма. Под влиянием финикийского письма в IX-VIII вв. до Р. Х. сложились вокалический греч. и консонантный арам. алфавит.В греч. письме развивалось обозначение гласных звуков, а начертания знаков алфавита представлено 2 вариантами — вост. (Эллада, М. Азия) и зап. (Италия, Сицилия, Сардиния, средиземноморское побережье совр. Франции и Испании). К VI-V вв. до Р. Х. вост. вариант архаического греч. письма преобразовался в классическое греч. письмо, развившееся в IV-V вв. по Р. Х. в визант. письмо. Во II в. по Р. Х. на основе греч. был создан копт. алфавит. В сер. V в. еп. Вульфила создал гот. письмо для перевода книг Свящ. Писания и богослужебных текстов, используя греч. буквы и диграфы для обозначения специфических герм. звуков. В кон. IV в. еп. Месроп Маштоц изобрел арм. алфавит, который лежит в основе арм. литургического и лит. языка (грабар). В нач. V в. сложился груз. алфавит.

Алфавит на основе латинского письма. Из западногреч. алфавита развивалось этрусское (VII в. до Р. Х.), лат. (VII в. до Р. Х.) письмо и др. италийские алфавиты. Классическое лат. письмо сложилось в IV-III вв. до Р. Х. На основе лат. алфавита образовались письменности народов Зап. Европы: германские руны (II-III вв. по Р. Х.), ирландская (огамическая — IV в., латинская — кон. V в.), английская (VII в.), французская (IХ в.), итальянская (Х в.), сардская (ХI в.), португальская (XII в.), польская (XVI в.) и др. Особенность образования новых письменностей на основе лат. алфавита заключается в их транскрипционном характере: лат. алфавит сохраняет свой состав и звуковые значения букв, используется для записи текстов преимущественно светского содержания. При этом возникало лит. двуязычие: Свящ. Писание, литургическая, богословская, научная литература сохранялись до Реформации на лат. языке, а светская литература, отчасти гомилетика и деловая письменность — на народном языке.

Алфавиты славянские. На рубеже 50-60-х гг. IX в. (не позднее 863) святые равноапостольные Кирилл (Константин) и Мефодий создали алфавит для нового богослужебного и лит. (церковнослав.) языка — глаголицу. В этом алфавите начертания букв оригинальны (хотя и напоминают отдельные начертания греч. минускула), самостоятельно и их числовое значение, что отражает стремление слав. апостолов создать новое письмо. Значения букв здесь максимально приближены к фонетическому строю слав. языков, при этом принцип наименования букв, их последовательность и соотношение звуковых значений в системе алфавита указывают на греч. источник. Как единственный слав. алфавит глаголица просуществовала не более трети века. Уже в кон. IX в. в Болгарии, куда после смерти св. Мефодия (ум. 885) и вследствие гонений в Вел. Моравии на слав. богослужение и письменность переселились ученики слав. просветителей, был создан новый алфавит, получивший со временем название кириллица. Его основу составило греч. унциальное письмо, дополненное буквами для обозначения звуков, специфических для слав. языка, заимствованными из глаголицы, но видоизмененными в соответствии с уставным характером письма. При этом кириллица включает и буквы, передающие специфические греч. звуки, для заимствованных слов («фита», «кси», «пси», «ижица»); числовое значение букв, за редким исключением, определяется порядком греч. алфавита. Более простая в начертаниях кириллица на территориях, где греч. алфавит пользовался широкой известностью, вытеснила из употребления глаголицу, активное использование которой прекратилось на болг. землях к рубежу XII-XIII вв. В X-XI вв. (до 1096) глаголица в качестве слав. алфавита богослужебных книг употреблялась в Чехии. Позднее глаголический алфавит сохранялся только в Хорватии, где использовался для написания богослужебных слав. книг местными монахами-бенедектинцами и в деловой письменности (до нач. XX в.). Через хорватское посредство (в результате деятельности имп. Карла IV Люксембурга) глаголица в XIV-XV вв. вновь получила известность в отдельных монастырских центрах Чехии (Эммауский монастырь «на Славянах» в Праге), а также в Польше (Олесницкий монастырь в Силезии и «на Клепаже» в Кракове).

На основе кириллицы образовались болг. (кон. IХ в.), древнерус. (ХI в.), серб. (ХII в.) с локальным боснийским вариантом, славяноязычные валашская и молд. (XIV-XV вв.), румын. (XVI в., в 1864 переведена на лат. графику), а в составе древнерус.— пермско-зырянская (XIV в., в XV в. вытеснена кириллицей), мордовская (кон. XVII в.) и др. письменности. В качестве делового письма кириллица использовалась также в канцеляриях Далмации (XIV-XVII вв.) и Албании (XIV-XV вв.). Совр. рус. алфавит (гражданский шрифт) введен Петром I в 1708-1710 гг. как шрифт для светской литературы и письменности и в графическом отношении максимально приближен к начертаниям книжного курсива, который сформировался в посл. трети XVII в. под воздействием украинско-белорус. почерков и шрифтов, испытавших влияние лат. и греч. традиции (количественный и качественный состав А. окончательно определены реформой 1918 г.). В XVII-ХХ вв. правосл. миссионеры (еп. Нижегородский Дамаскин (Семёнов-Руднев), митр. Московский свт. Иннокентий (Вениаминов) и др.) разрабатывали основы научного описания тюрк., финно-угор., палеоазиат. и др. языков народностей Российской империи, адаптировали кириллический алфавит, осуществляли переводы текстов, создавали грамматики и словари для ранее бесписьменных языков России и сопредельных стран (чуваш., татар., алеутского, якут., осет., азерб., казах., монг. и др.). На протяжении 2-й пол. XVIII — нач. XX в. модернизированный в нач. XVIII в. рус. вариант кириллицы составил (с учетом местных особенностей) также основу совр. алфавита правосл. слав. стран: Сербии, Болгарии, Украины, Белоруссии и Македонии. В результате многовековых трудов духовенства, ученых-филологов, учителей, гос. администрации образовался единый графико-культурный ареал греко-слав. письменности, включающий многообразные языки и культурные традиции. В 90-х гг. ХХ в. Молдавия, Монголия и тюркоязычные республики бывш. СССР перешли на лат. алфавит.
А.А.Волков

Символика букв алфавита. Возникновение алфавита различными религ. традициями возводилось к божественному источнику, с этим связана и его символическая функция (Bertholet. S. 9). Мистика букв во многих религиях основана на представлении, что между знаком и сотворенным миром существуют определенные отношения и абстрактная система алфавита согласуется с порядком, лежащим в основе мироздания. Так это, напр., в универсалистском мировоззрении древних китайцев (см. Китайские религии), которое основано на идее о всеобщей гармонии между микрокосмом и макрокосмом, это нашло отражение в сложной письменной символике их алфавита (de Groot. S. 343). У древних греков отношение знаков письма ко Вселенной выражалось не только тем, что буквам придавалось числовое значение, но и тем, что мир представлялся приводимым к системе чисел и числовым отношениям (см. Чисел символика). Алфавит понимался как набор знаков, с помощью которого — независимо от употребления этих знаков в языке — мир мог быть отражен в форме пропорциональной аналогии (Dornseiff. Das Alphabet. S. 11-14), а на мир, в свою очередь, можно было повлиять с помощью реализации магической силы, приписываемой буквам А. (о чем свидетельствуют многочисленные примеры из позднеантичной и мусульм. магии — см. Dornseiff. Das Alphabet. 35ff; Hallo. S. 166-174; Winkle). Такое мышление кроме пифагорейцев, гностиков и иудаизма (см. ниже) было присуще также хуруфиям (от араб. huruf — мн. число от harf — буква) — членам ислам. секты, возникшей в кон. XIV в. (см. ниже).

В характерном для инд. традиций представлении о семенных слогах («биджас») отдельные слоги мантр (магических речений из ведических текстов) выражают сущность божества (Monier-Williams M. P. 196-202). Сила этих слогов реализуется не только в звуках, с помощью рецитации, но и при погружении в их графические формы, зафиксированные в медитационных образах (мандалах) (Bareau A. S. 186).

Представление о том, что буквы алфавита являются носителями тайной, более высокой истины, было воспринято европ. культурой через позднеантичное наследие и под влиянием представлений о святости или божественном происхождении букв А., характерных для религий народов Передней Азии. Мистика А. использовалась в истолковании Свящ. Писания (см. Экзегеза), апокалиптике, мантике, магии и астрологии.

Христианство. В христианстве алфавит получил символическое истолкование прежде всего в понимании греч. букв A и W как символов Христа (см. Альфа и Омега). Наряду с этим сохранилось и понимание алфавита как символа космоса. В катол. обряде освящения храма епископ вписывает посохом буквы греч. и лат. алфавита в крест, начертанный золой на полу церкви (самый ранний пример описания обряда — Григория Сакраментарии // PL. 78. Col. 153; 2-я четв. VIII в.). Такой крест найден на полу церкви Апостолов в Риме (Dornseiff. Das Alphabet. S. 171), миланские церкви имеют такой крест со вписанными в него буквами и на внешних стенах. С одной стороны, алфавит, написанный на кресте,— это символ космоса с его законами и гармонией, т. к. буквы стоят в должном порядке, с др. стороны, он становится символом Христа, Владыки Церкви и Вселенной, т. к. буквы алфавита сгруппированы в кресте. Иначе это понимает лат. средневек. ученый Ремигий Оксерский (ум. ок. 908): буквы алфавита в кресте символизируют начала и основы свящ. учения (лат. initia et rudimenta doctrinae sacrae (PL. 131. Col. 851)). Др. примером такого понимания алфавита является фреска монастыря аввы Симеона близ Асуана, на которой перед Христом изображены 4 ангела, а ниже — 24 фигуры обозначенные как aahl, bahl, gahl... wahl. Сочетание греч. букв hl (от евр. — Бог, Божий) указывает на принадлежность этих существ к небесному миру (Dornseiff. Das Alpha-bet. S. 168).

Идея мистического языка, которому ангел научил прп. Пахомия Великого и его учеников (IV в.), возможно, присутствовала в переведенных блж. Иеронимом письмах Пахомия Великого (PL. 23. P. 91ff). «Насколько позволят заключить сохранившиеся примеры он (язык.— Ред.) состоял, в обозначении некоторых вещей и личностей буквами алфавита на основании принятой договоренности» (Burckhardt J. Die Zeit Konstantins. 1880. S. 394; Dornseiff. Das Alphabet. S. 72). «Братию он (ангел.— Ред.) повелел разделить на двадцать четыре чина по числу двадцати четырех букв, так чтобы каждый чин означался греческими буквами от альфы и виты по порядку до омеги... Наименование каждой буквы уже само собою указывало бы на означаемый ею чин. Инокам, более других простым и незлобивым,—продолжал Ангел,— дай имя йоты (i), а непокорных и крутых нравом отметь буквой кси (x), выражая, таким образом, самою формою буквы свойство наклонностей, нрава и жизни каждого чина. Знаки сии будут понятны только духовным» (Лавсаик. С. 74-75; Dornseiff. Das Alphabet. S. 25).

Внешняя форма букв часто служила основой для их символического толкования. Свт. Иоанн Златоуст писал: «Ибо также как среди букв алфавит — это то, что соединят собой целое, фундамент всего здания, так и полнота веры хранит чистый образ жизни. Без нее нельзя быть христианином, как без стен нет здания и без букв нет читающего» (Иоанн Златоуст. Homil. IX in epist. ?d Hebr. // PG. 63. Col. 77; Dornseiff. Das Alphabet. S. 21). Копт. «Книга о тайнах греческих букв», которая датируется VI в. и приписывается прп. Савве Освященному, содержит полемику о букве «дельта» (D), которая символизирует творение. Своими 3 углами эта буква указывает на Троичность Бога и 6 дней творения и, как четвертая буква алфавита, она есть символ 4 элементов (Dornseiff. Das Alphabet. S. 22). Толкование греч. буквы «ипсилон» (Y) как символа 2 путей жизни (добродетели и порока) было распространено в греч., иудейской и христ. этике (Dornseiff. Das Alphabet. S. 24). Лат. V (открытая наверх, закрытая вниз) символизировала человеческую природу (Holtz. S. 314); D (в окружности) была символом безначальной и бесконечной Божественной природы Христа (Sauer. 179). То, что греч. буква T похожа на крест, заметили еще дохрист. авторы. Христиане также использовали это сходство, увидев в нем указание на крест Распятия. Известную роль здесь сыграл рассказ из книги прор. Иезекииля о том, как пророк начертал евр. букву «тав» на лбах израильтян (Иез 9. 4), что христиане поняли как указание на Распятого (Тертуллиан. Adv. Marc. III 22; Origenes Hom. In Ezech. 9. 4). Гематрическое толкование (см. Чисел символика) греч. буквы T дает уже Послание Варнавы (9. 8): число вооруженных слуг Авраама — 318 (Быт 14) писалось по-гречески TIH и толковалось как IH(souj) на T, т. е. «Иисус на кресте».

Христиане усматривали мистический смысл и в названиях букв евр. алфавита (св. Амвросий Медиоланский (Комментарий на Пс 68), блж. Иероним, Евсевий Кесарийский). Отвечая на вопрос о смысле алфавита, который был положен в основу акростишных (см. Акростих) частей псалмов и Плача Иеремии, блж. Иероним в 30-м послании написал небольшой трактат о евр. А. Лат. переводы названий евр. букв составляют, согласно Иерониму, 7 групп (conexiones), и каждая группа образует определенную фразу, которую он затем толкует назидательно. Так же поступает Евсевий Кесарийский (Praep. Ev. X 5). Толкования Иеронима и Евсевия соответствуют друг другу, напр. названия евр. букв «мем», «нун», «самех», составляющих одну из таких групп, в благочестивом духе истолковываются на греч. (Евсевий) и на лат. как «ipsis sempiternum adiuto-rium» (Иероним) (т. е. «вечная помощь от них»). Собранный в ранних комментариях материал позже использовали др. средневек. толкователи (Dornseiff. Das Alphabet. S. 27). Эта традиция отразилась в названиях букв кириллицы, представляющих собой древнейший слав. азбучный акростих (см. Абецедарий).

Существует много примеров символического толкования букв, составляющих свящ. имена, а также букв, начинающих сакральные тексты. Афонская книга образцов (см. Образцы, книга образцов) требует вписывать 3 греч. буквы «owv» в нимб Пантократора на иконах, фресках и мозаиках (Sachs u. a. 214) как обозначение Бога (Исх 3. 14; Откр 1. 4, 8). На лат. Западе буква I в средневековье была символом Иисуса Христа: littera minima in forma, sed maxima in sacramento (лат. буква, малейшая по форме, но величайшая по таинственному содержанию) — на что, возможно, повлияла фраза из слов Господа о действительности Закона: «доколе не прейдет небо и земля, ни одна иота или ни одна черта не прейдет из закона» (Мф 5. 18). Альберт Великий понимал имя «Jesus» как «Jucunditas maerentium, Eternitas viventium, Sanitas languentium, Ubertas egentium, Satietas esurentium» (Радость скорбящих, Бессмертие живущих, Исцеление ослабленных, Изобилие нуждающихся, Насыщение голодающих) (Comp. theol. veritatis IV 12; Dornseiff. Das Alphabet. S. 138). Папа Иннокентий III считал, что 2 слога имени Иисуса символизируют 2 природы, 3 гласные — Божественную природу (представленную в Трех Лицах), 2 согласные — человеческую природу из плоти и крови, стоящая в середине буква S, которая встречается в имени дважды,— отношение Второго Лица Троицы к двум другим (Bardenhewer O. Der Name Marias. S. 104). Амалар Мецкий толковал имя «Адам» как символ 4 сторон света (PL 105. Col. 1002; Sauer. 64.).

Наибольшее число символических толкований на Западе было связано с именем Пресв. Богородицы, особенно среди цистерцианцев. Цезарий Гейстербахский в гомилиях сообщает, что 3 слога имени Марии символизируют Св. Троицу, 5 букв — Закон Моисея (содержащего 5 книг); 5+3=8 — символ 8 тайн Девы Марии (см. Розарий); 3?5=15 псалмов восхождения (см. Степенны псалмы и антифоны).

Встречаютcя примеры толкования начальных букв ее имени: «Mater Alma Redemptoris, Incentivum Amoris», «Maria Advocata Renatorum, Imperatrix Angelorum» (Мария, Ходательница за возрожденных, Властительница ангелов) и др. (Barndenhewer O. Der Name Marias. 1895. S. 97ff). Рукопись 1420 г. содержит распространенное толкование: «Mediatrix, Auxiliatrix, Reparatrix, Imperatrix, Amatrix» (Посредница, Помощница, Возродительница, Властительница, Любящая).

Алфавит является одним из возможных принципов организации гимнографического материала (см. Акростих). Полный набор букв алфавита в акростихе и их строгий порядок символизируют стремление гимнографа к совершенству (в ВЗ: Пс 9; 10; 119; 142 и др. Плач 1-4). Из сир. и визант. сочинителей песнопений ветхозаветным примерам следовали святые Мефодий Олимпийский, Григорий Богослов, Роман Сладкопевец, Иоанн Дамаскин; из лат. гимнотворцев — Иларий Пиктавийский («Ante saecula»), Седулий («A solis ortus cardine»), Венанций Фортунат (Hymnus de Leontio episcopo «Agnoscat»).

Мистическое толкование букв лежит в основе «магического» буквенного квадрата-палиндрома «Sator Аrepo» («ROTAS-формула»), который писался лат. или греч. буквами и при чтении слева направо, справа налево, сверху вниз и снизу вверх получалась одна и та же фраза: «Sator arepo tenet opera rotas», «сеятель Арепо держит с трудом колеса».

Раннее употребление этой формулы, датируемое 63 г., засвидетельствовано ее находкой в Помпеях (2 граффити) (перечень мест ранних находок формулы см.: Din-kler). Среди множества попыток объяснить символику этих букв есть и христологи-ческое толкование «Sator Arepo», в котором квадрат сводится к кресту «Pater Noster» с центром в букве N и двойными AO (Grosser F. Ein neuer Vorschlag zur Deutung der Sator-Formel // ARW. 1926. Bd. 24. S. 165-169).

Этот буквенный квадрат широко распространен в кириллической транслитерации в слав. (особенно рус.) рукописной традиции XV-XIX вв. и в лубочных картинках XVIII-XIX вв. под названием «Печати премудрого царя Соломона» или «Печати царя Льва Премудрого». Старший рус. список, датируется между 1408 и 1423 гг. (Псалтирь Толковая с дополнительными статьями, переписанная в вологодском Спасо-Прилуцком монастыре — ЯИАМЗ. № 15231). Позднейшие списки весьма многочисленны, в особенности начиная с XVII в. Старший южнослав. (серб.) список обнаружен в рукописных приписках XVII в. к изданию НЗ с Псалтирью (Острог, 1580). Не исключено, что ошибка в 3-м слове («тепот» вместо «тенет») древнейшего рус. списка и ряда более младших отражает влияние глаголического оригинала («н» и «п», «е» и «о» имеют в глаголице близкие начертания); в случае справедливости этого предположения появление «ROTAS-формулы» в слав. письменности следует относить ко времени не позднее X в. (в дальнейшем памятник, очевидно, транслитерировался неоднократно).

В старшем рус. списке (и ряде младших) содержание «магического квадрата» («Печати Соломона») истолковывается как символическое обозначение гвоздей, вбитых при распятии в руки и ноги Спасителя. В списках XVII-XIX вв. встречается рекомендация использовать текст «ROTAS-формулы» в качестве молитвы от укуса бешеной собаки. В списках XVIII-XIX вв. и современной им лубочной гравюре текст «расшифровывается» как акростих виршей о сотворении мира и человека, всемирном потопе, пришествии в мир Спасителя и Его распятии, известных в неск. вариантах. В рукописях рисунок «Печати Соломона» помещается при календарно-пасхальных текстах в Псалтирях следованных, Уставах, святцах, «Кругах миротворных», лечебниках и сборниках.

Известным примером религ. символики букв на лат. Западе являются медитационные кресты, на которые нанесены буквы без видимого смысла. Напр. в «Кресте Захарии», который, по преданию, был открыт отцам Тридентского Собора (1545-1563) во время эпидемии чумы (HWDA 9. 875), (илл.) буквы представляют собой начала лат. молитв: Z — «Zelus domus tuae liberet me» (Ревнитель о доме твоем, освободи меня); D — «Deus meus expellet pestem» (Бог мой, да прогонит чуму). Здесь же можно назвать «Крест благословения» (Benediсtus), первые буквы которого должны иметь значение: «Crux Sacra Sit Mihi Lux/Non Draco Sit Mihi Dux» (Святой крест да будет мне светом, пусть дракон не будет моим водителем) (HWDA 1. 1035). Магическая фор-мула «Ananisapta» изначально, видимо, была молитвой-заклинанием против чумы: «Antidotum Nazareni auferat necem intoxicationis, sanctificet alimenta poculaque trinitas, Amen» (Противоядие Назарянина да отнимет смерть от яда, Троица да освятит еду и питие. Аминь) (HWDA 1. 395).

В слав. средневек. письменности буквенные криптограммы, посвященные обычно похвале Кресту, помещаются на крестах (независимо от техники их исполнения) или около их изображений, как самостоятельных, так и венчающих композиции заставок в рукописных и старопечатных книгах; отсюда их наименование — «крестные (или прикрестные) слова». Наиболее развитые и сложные криптограммы такого рода помещаются в серб. рукописях XIV-XVI вв. (напр., в Евангелии тетр 1372 г.— Вена. Нац. б-ка. Слав. 52. Л. 69) и венецианских изданиях XVI в. типографии Вуковичей (начиная с Молитвенника 1536 г. при гравюре на Л. 214 об.), а также на старообрядческих литых крестах и складнях XVIII-XIX вв. (в ряде случаев для серб. памятников XIV в. возможна кириллическая транслитерация аналогичных греч. криптограмм). По крайней мере со 2-й пол. XV в. в рус. рукописях помещаются (толкования) расшифровки «крестных слов» (РГАДА Тип. № 387. Л. 197 об.— 198, 90-е гг. XV в.).

Иудаизм. На иудейское учение о символическом значении букв повлияло представление о предсуществовании букв евр. алфавита, которые Бог использовал при творении мира и создании Торы. Каждая буква алфавита, согласно этим представлениям, имеет свой тайный и символический смысл, разгадав который можно проникнуть в тайны творения и Торы. Этот смысл раскрывается во внешней форме букв, в особенностях их произношения, сочетаниях букв и их числовом значении. Самыми ранними иудейскими текстами, отражающими это представление, являются мидраши периода амораев (см. Амораим). Примеры символического толкования некоторых евр. букв даются в трактате «Берешит Рабба», самом раннем собрании мидрашей к кн. Бытия (I-III вв. по Р. Х.). В толковании на Быт 2. 4 («при сотворении их»; в иудейских изданиях Торы) графическое начертание евр. буквы (хей), разомкнутой снизу и слева вверху, понимается как указание на то, что злые люди будут низвергнуты в ад, а для немногих благочестивых существует возможность спастись (Берешит Рабба. 12. 10). Произношение буквы «хей» здесь же рассматривается как знак того, что Бог создал мир без труда, т. к. «хей» произносится без напряжения — это просто легкий выдох (Берешит Рабба. 12. 12). В толковании на Ис 26. 4 («ибо Господь Бог есть твердыня вечная») сочетание букв «хей» и «йод» является указанием на существование 2 миров — мира сего и мира грядущего — при этом мир сей создан буквой «хей», а грядущий — с помощью «йод» (Иерус. Талмуд, Хагага 2. 77c, 45; Пешикта Раббати 21; Мидраш Техиллим 114 § 3; Вавил. Талмуд Менахот 29).

Во вводной части трактата «Берешит Рабба» встречается вопрос, почему Бог избрал букву «бет» (2-ю букву евр. А., с которой начинается первое слово евр. Библии — «Берешит» (В начале)), чтобы начать с нее Тору. На этот вопрос мидраш на Быт 1. 1 дает неск. ответов: Бог предпочел создать мир с помощью буквы «бет», т. к. она символизирует благословение, ибо с этой буквы начинается евр. слово «благословение» (бераха), тогда как с первой буквы (алеф) — слово «проклятие» (арира) (Берешит Рабба 1. 10); в своем графическом начертании «бет» открыта с одной стороны, это было истолковано как указание на то, что нельзя спрашивать, что находится над или под землей, что произошло до творения мира и произойдет в будущем (Берешит Рабба 1. 10); истолковывалось и числовое значение «бет» — 2, которое указывало на существование 2 миров — мира сего и мира грядущего (Берешит Рабба 1. 10).

Более систематическое изложение средневек. иудейских спекуляций о графическом начертании букв и их тайном символическом значении содержат собрания мидрашей, известные под названием «Алфавит рабби Акивы». Одна из его редакций (А) предлагает мидраши, собранные в свободной ассоциациативной связи к согласным и огласовкам, из которых состоит название отдельных букв евр. алфавита. Напр. название буквы «алеф» состоит из букв «алеф», «ламед» и «пе»; в соответствии с этим следующий ряд агадических высказываний вводится библейскими и др. речениями, которые в свою очередь начинается с букв алеф, ламед и пе. Др. редакция «Алфавита рабби Акивы» (B) напротив содержит мидраши, начинающиеся с букв в обратном алфавитном порядке: каждая буква алфавита — прежде всех последняя буква евр. алфавита «тав» — приближается к Богу и просит о том, чтобы Он использовал именно ее первой при сотворении мира и начал, т. о., с нее текст Торы. Но Бог отказывает всем буквам, пока не подходит буква «бет». Все аргументы в этом споре букв построены на свободной ассоциации к названиям евр. букв. Кроме «Алфавита рабби Акивы» существует ряд др. текстов, содержащих рассуждения об аллегорическим и символическим значении евр. букв. Напр. «шин» означает ложь, а «тав» — истину. То, что буквы слова «шекер» (ложь) в евр. алфавите стоят недалеко друг от друга, а слова «эмет» (истина) — достаточно далеко, толкуется т. о., что ложь встречается часто, а истина напротив — редко (Вавил. Талмуд, Шаббат 104a).

Значительное распространение в иуд. экзегезе получило гематрическое толкование, примеры которого приводятся уже в своде герменевтических правил Элиезера бен Иосе Галилеянина (ок. 200 г. по Р. Х.). Пример числовой гематрии усматривается в рассказе о победе Авраама во главе отряда из 318 вооруженных слуг над 4 вост. царями, при этом имя слуги Елиезера понимается как указание на число слуг, т. к. числовое значение букв, составляющих его имя, дает в сумме 318. Пример буквенной гематрии обнаруживается толкователем в Иер 51. 1, где Вавилония названа (в синодальном переводе: «противники Мои»). Если буквы, составляющие это слово заменить на парные, исходя из правила: первая заменяется на последнюю, вторая от начала — на вторую от конца, третья — на третью от конца и т. д., то получится слово (Халдея). В мидрашах, а позже и в каббалистической литературе суммарные числовые значения букв определенного слова истолковывались как указание на тайные отношение между различными словами в Торе.

Сложная форма буквенной символики предложена в иуд. книге «Сефер Йецира» (Книга Творения, см. Тантлевский. С. 286-298) — небольшом тексте, датируемом от II до VIII вв. Во 2-й части «Сефер Йецира» буквы алфавита делятся на 3 группы: 3 «матери» (буквы «алеф», «мем» и «шин»), 7 удвоенных («бет», «гимель», «далет», «каф», «пе», «реш», «тав»), а также 12 простых — остальные буквы алфавита «Матери» являются символами 3 первоэлементов, лежащих в основе всего существующего,— немая буква «мем» символизирует воду, в которой живут немые рыбы; шипящая «шин» соответствует шипящему огню и воздушная «алеф» изображает (дух, воздух). Согласно космогонии «Сефер Йецира» первой эманацией Духа Божия был произведший огонь, от которого в свою очередь произошла вода. Эти 3 основные субстанции существуют потенциально и получают действительное существование только посредством 3 «матерей». Космос, возникший из этих 3 основных элементов, состоит из 3 частей: мира, года (или времени) и человека. В каждой из этих частей содержатся все 3 первичные элементы. Вода образовала землю, из огня произошло небо, дух произвел находящийся между небом и землей воздух. 3 времени года — зима, лето и дождливый период — соответствуют воде, огню и духу. Человек также состоит из головы (соответствующей огню), тела (представляемого духом) и др. частей тела (соответствующих воде). 7 двойных букв произвели 7 планет, находящихся в непрерывном движении, то приближаясь к Земле, то удаляясь от нее, что обосновано мягким или твердым произношением двойных букв, 7 дней, изменяющихся во времени соответственно их отношению к планетам, 7 отверстий в человеке, соединяющих его с миром, вследствие чего его органы подчинены планетам. 12 простых букв создали 12 знаков зодиака, им принадлежат 12 месяцев во времени и 12 «руководителей» в человеке (руки, ноги, почки, желчь, внутренности, желудок, печень, поджелудочная железа и селезенка), которые подчинены знакам зодиака. Наряду с этой схематической теорией книга указывает на различные методы комбинирования и замены букв для образования новых слов, называющих новые явления. В каббалистической литературе встречаются неск. методов интерпретации, с помощью которых развивается впервые упомянутые в «Сефер Йецира» принципы толкования, напр. каббалистические авторы начали переставлять буквы тетраграммы (см. Имя Божие), значительно развив идею о том, что Бог открыл Себя в языке. Особенно богаты на спекуляции о символическом значении букв тетраграммы писания евр. мистиков XIII в. в Юж. Франции.

Ислам. О мистике букв и магических манипуляциях с ними писали Ибн аль-Араби (1165-1240), аль-Буни (ум. 1225), аль-Даираби (ум. 1738), аль-Газали (1059-1111) и др. (Dornseiff. Das Alphabet. S. 142; Brockelmann. Geschichte der arabis-chen Literatur. Weimar, 1898. Bd. 1. S. 426, 446, 497; Bd. 2. S. 323). 7 букв, отсутствовавших в первой суре Корана, толковались как особо святые и соотносились с 7 особо важными именами Бога, днями недели и планетами (Dornseiff. Das Alphabet. S. 142-143). Представление о символическом значении букв алфавита развивалось прежде всего у хуруфиев (Birge; Schimmel). Согласно учению хуруфиев Бог открывает Себя в человеческом лице, т. к. имя Бога Аллах было написано на лице человека, особенно основателя секты Фадл Аллаха из Астерабада: буква «алиф» образует нос, крылья носа — это два «ламс», глаза образуют букву «ха». С помощью этой символики хуруфии выражают особое отношение между Богом и человеком. В др., особенно мистических, направлениях ислама использовалась «наука о буквах» (араб. Ильм альхуруф), в соответствии с которой 28 букв араб. алфавита были разделены на 4 группы по 7 букв, каждой группе был подчинен один из 4 элементов (огонь, воздух, воду, землю). В связи с числовым значением букв слова, прежде всего имена Бога, могли толковаться мантически. При этом немалую роль играет оценка араб. языка как языка откровения Аллаха и араб. письма как письма, на котором был написан Коран.

Литература: Ровинский Д. А. Русские народные картинки. СПб., 1881. Т. 3. С. 187-188; Т. 4. С. 581-586; Monier-Williams M. Religious Thought and Life in India. L., 1885. P. 196-202; Sauer J. Symbolik des Kirchgeb?udes. Frieburg, 1902, 1924; De Groot J. J. M. Universismus. B., 1918. S. 343; Гематрия // Еврейская Энциклопедия. М., 1991. Т. 6. Ст. 299-302; Сефер Йецира // Еврейская Энциклопедия. М., 1991 . Т. 14. Ст. 178-186; Dornseiff F. Das Alphabet in Mystik und Magie. Lpz.; B.,1922, 1975 (Stoicheia; 7); idem. ABC // HWDA. Bd. 1. S. 14-18; idem. Buchstabe // Ibid. S. 1697-1699; Hallo R. Zus?tze zu Franz Dornseiff // ARW. 1925. Bd. 23. S. 166-174; Сперанский М. Н. Тайнопись в юго-славянских и русских памятниках письма. Л., 1929. С. 134, 137 (ЭСФ. Вып. 4. 3); Winkler H. A. Siegel und Charaktere in der muhammedanischen Zauberei. B.; Lpz., 1930. 1980; Bertholet A. Die Macht der Schrift in Glauben und Aberglauben. Freiburg i. Br., 1949; Edsman C.-M. Alphabet- und Buchstabensymbolik // RGG. Bd. 1. S. 246; Bareau A. Die Religionen Indiens. Stuttg., 1964. S. 186; Birge J. K. The Bektashi Order of Dervishes. L., 1965; Biedermann H. Lexikon der magischen K?nste. Graz, 1968; Dinkler E. Sator Arepo // RGG3. Bd. 5. Sp. 1373-1374; Schimmel A. Mystical Dimensions of Islam. Durham, 1975; Gruenwald I. Buchstabensymbolik II: Judentum // TRE. Bd. 6. S. 306-309; Holtz G. Buchstabensymbolik IV: Christliche Buchstabensymbolik // TRE. Bd. 6. S. 311-315; Мишина Е. А. Группа ранних русских гравюр (2 пол. XVII — нач. XVIII в.)// ПКНО, 1981. Л., 1983. С. 234; Вааr T. van der. On the Sator formula // Signs of Friendship: To Honor A. C. F. van Holk: Slavist. Linguist, Semiotician. Amst., 1984. P, 307-316; Ryan W. F. Solomon, Sator, Acrostics and Leo, the Wise in Russia // Oxford Slavonic Papers. Oxf., 1986. N. S. Vol. 19. P. 47-61; Плигузов А. И., Турилов А. А. Древнейший южнославянский письмовник 3 четв. XIV в. // РФА. М., 1987. Вып. 3. С. 559.

Святые Кирилл и Мефодий

Новые археологические данные

Протоиерей В. Родзянко

С тех пор, как эти два брата пришли из Константинополя в Паннонию к славянскому князю Ростиславу для проповеди Христова Евангелия на славянском языке пошло более 11 столетий. Паннония включала в себя Моравию, входящую теперь в Чехословакию, которая, несмотря на все исторические трудности и невзгоды и чуждый ей латинский богослужебный язык, сохранила за все эти столетия свой славянский характер до нашего времени.

Раньше существовало мнение, что Кирилл и Мефодий были персы м и славянскими миссионерами и что именно они обратили славян в христианство. Это мнение настолько укоренилось, что превратилось в твердо установившуюся традицию. Однако теперь, совсем недавно, раскопки в южной Моравии выяснили бесспорный теперь факт, что Моравия уже была христианской страной, когда туда пришли Кирилл и Мефодий. По мнению археологов-специалистов, опубликованному в этом году в Праге в февральском номере журнала Протестантских Церквей Чехословакии, по меньшей мере два поколения моравских славян были в то время уже христианами. Археологические открытия раскопок неожиданны и поразительны. Обнаружены развалины довольно больших, по тем временам, городов с христианскими кладбищами и храмами, несомненно принадлежащими 9-му веку. «Существование этих храмов даже в мечтах нельзя было себе представить еще совсем недавно» - приводит слова чешского журнала женевская сводка о Восточно-Европейских Церквах Всемирного Совета Церквей.

В свете новых открытий, дело святых Кирилла и Мефодия приобретает совершенно новый характер. Они были уроженцами Фессалоник, или, как иногда называют этот греческий город - Солуна, в Македонии, где население было смешанное - и греческое и славянское. Братья говорили на обоих языках одинаково хорошо, оба языка были для них родными.

Славяне в соседней Болгарии оказались в орбите болгарского царства в то время еще болгаро-монгольского, но постепенно становившегося христианским и славянским. Из-за Болгарии шел тогда ожесточенный спор между Папой Римским Николаем I-м и Патриархом Константинопольским Фотием, претендовавшими каждый на эту территорию. Славяне в Болгарии и Македонии были еще, по-видимому, язычниками, лишь постепенно переходившими в христианство.

Решение Константинопольского патриарха направить говоривших по-славянски братьев-миссионеров из Македонии, где уже было немало славян, нуждавшихся именно в такой проповеди, в далекую Моравию, становится вполне понятным лишь при свете этих новых открытий. Паннония была территорией, входившей в бесспорную теперь юрисдикцию Западно-римского, а не Восточно-константинопольского патриарха. Она, как мы теперь знаем, уже была христианской страной. Это значит, что ее обратили в христианство западные, вероятно германские, миссионеры. Богослужения шли на незнакомом населению латинском языке. Но пробудившиеся национальные чувства заставили князя Ростислава искать других, более национальных путей. На Востоке была традиция не навязывать новообращенным народам свой язык, а проповедовать Христово Евангелие и совершать богослужение на языке населения. И Ростислав естественно обратился в Константинополь, прося прислать собственно не столько миссионеров, сколько специалистов-лингвистов, своего рода «научных инструкторов», как сказали бы в наше время. Отправка братьев Кирилла и Мефодия была, по-видимому, продиктована не столько миссионерскими стремлениями патриарха, сколько политическими мотивами начинавшейся серьезной борьбы между Римом и Византией, приведшей к роковому расколу между католичеством и православием.

Вполне понятен тот недружелюбный прием, который был оказан Кириллу и Мефодию местным латинским духовенством в Паннонии. До сих пор существовало мнение, что эти латинские священники были такие же миссионеры, как и Солунские братья, но не греческие, а латинские, и что произошла борьба между двумя миссиями - Византийской и Римской, так сказать на ничьей земле. Но теперь очевидно, что это «латинское духовенство в Паннонии», о котором упоминают летописи, было не пришлыми из Рима или Германии миссионерами, а своим собственным рядовым духовенством - в стране, которая, как теперь показали раскопки, уже давно сама была христианской. И вполне естественно, что это местное духовенство враждебно отнеслось к пришедшим издалека на чужую территорию грекам.

Но у этих греков, у Солунских братьев - Кирилла и Мефодия, было сокровище, которого не было у других, и которое они несли с собой: народный язык. А сами они были подлинными христианами, настоящими учениками Христа, которые ничего не искали для себя и совсем не хотели быть орудием той или иной земной политики. Их цель была: дать славянам Евангелие на их родном языке, ради их, славян, пользы. Кирилл, как известно, изобрел славянскую азбуку, перевел Евангелие и положил начало всей славянской письменности.

Оба брата, встретив враждебное отношение местного духовенства, и признав по справедливости, что они оказались на территории не Восточно-Константинопольской, а Западно-Римской, направились в Рим к Папе Римскому Адриану II. Эта их поездка к Папе, в свете новых открытий, перестает быть загадкой, над которой ломали голову историки, и которую перетолковывали, каждый в своих интересах, католические и православные богословы. Теперь очевидно, что они обратились к Папе Римскому не потому, что признали его всемирные права и Вселенскую юрисдикцию, которых у него тогда в современном смысле слова вовсе и не было, и не потому, что они изменили в верности пославшему их Константинопольскому патриарху, или были вынуждены к тому, путем насилия, латинянами, а просто потому, что оказались на территории уже давно и бесспорно принадлежащей Папе Римскому, и на которую сам Константинопольский патриарх вовсе и не претендовал: он по-видимому направил туда Кирилла и Мефодия лишь как специалистов-проповедников, а не как своих полномочных экзархов, на что он не имел права. Сами Кирилл и Мефодий, будучи настоящими христианами и настоящими апостолами, действительно святым и людьми, не захотели участвовать в начинавшейся между Римом и Константинополем вражде.

Кирилл, как известно, в Риме заболел и умер, и его гроб и сейчас находится в Риме в храме святого Климента, привлекая множество паломников, а Мефодию удалось убедить Папу в необходимости проповедовать Евангелие в Паннонии на родном населению славянском языке. Пребывание Мефодия в Риме совпало с примирением Рима с Константинополем. Вскоре между новым Папой Иоанном VIII и восстановленным на константинопольском престоле патриархом Фотием, который в молодости, кстати," был учителем самих Кирилла и Мефодия, состоялось полное примирение. Папа уступил просьбе Мефодия: на короткий срок западный принцип употребления в богослужениях одного лишь латинского языка для всех народов Римской церкви перестал действовать; Мефодий, который был посвящен в Риме в сан архиепископа Великой Паннонии, был отправлен в Моравию с разрешением служить и проповедывать по-славянски, находясь в юрисдикции Рима.
Дальнейшая история известна. Мефодию не удалось сломить сопротивление местного латинского духовенства и после его смерти его ученики - Наум, Климент, Горазд и другие были изгнаны из Паннонии и продолжили свое дело в Болгарии и Македонии. Рим, вопреки решению Папы Адриана II и Иоанна VIII, это впоследствии санкционировал и Моравия в церковном отношении навсегда осталась латинской, а восточные славяне стали православными. Это окончательно укрепило раскол между Востоком и Западом и гибельно отразилось на всей истории славян, вплоть до последней второй мировой войны - трагических событий в Польше и Югославии.

(«Вестник Русского Студенческого Христианского движения, №70-71 (III-IV). Париж-Нью-Йорк, 1963. СС. 73-76)